Ежемесячно отчислять 25 % заработка в общую кассу ККВ с каждого воспитанника. А весь остальной заработок должен идти на улучшение питания и все, что необходимо для воспитанника.
Освобождать из ККВ в назначенные предприятия, где требуется имеющаяся у воспитанников специальность, чтобы по приезду его прописали и обеспечили работой и жилплощадью.
На ту сумму, какая будет отчисляться в общую кассу ККВ к дню освобождения, обеспечить рабочей спецовкой, две пары белья, постелью, выходным, хотя бы суконным, костюмом, ботинками или туфлями, верхней рубашкой. Смотря по денежным средствам (сбережениям) выдавать на руки не меньше 500 руб.
Руководство ККВ в день освобождения за хорошее и правильное воспитание награждать орденами и медалями.
При правильном руководстве и хорошей организации при полном желании все воры будут настоящими советскими людьми. Будут благодарить правительство и в любую минуту, если будет надо, отдадут свою жизнь во имя Родины.
Ведь все эти воры с детства вросли в свой закон, а воровской закон очень жесток. За малейший проступок вора резали. Но они советские люди, выросли в советской стране. Разве они повинны в том, что близорукость отцов и матерей делала из них воров? Разве они повинны в том, что колония и лагерь давали им аттестат вора? А если кто хотел устроить свою жизнь, то его не прописывали, давали 24 часа.
Все это делали враги со злым умыслом, а теперь их всех можно исправить только такими методами, которые я описал. Я уверен, что при таком воспитании через 10 лет уголовно-преступный мир уменьшится на 90 %. Я изучил воров до мельчайших комплектов. Не один год я лежал около их и очень много и долго я думал над методом их воспитания. Сочинение Макаренко я просто прорабатывал. Макаренко сам признает, что педагогическое воспитание - вещь совершенно лишняя, не дающая положительных результатов в воспитании. Макаренко сказал, чтобы никто не писал педагогические поэмы, а написал деловую книгу "Методика коммунистического воспитания".
Сделайте опыт хотя бы в одном лагере, и я уверен, что этот метод даст положительные результаты. Главное, чтобы ни один не освободился до полного исправления. Но этот метод для малышей не пойдет. Если будет надо, я напишу, как воспитывать несовершеннолетних. Да при такой обстановке очень тяжело думать и писать.
Прошу Вас меньше реагировать на мою статью, ибо мне не дали того, что надо было дать. Я не грабил, не убивал и не нанес государству ущерба. С плеча можно было отредактировать мой приговор.
Я вам описал всю истину, что творится в советских исправительно-трудовых лагерях, и предложил свои услуги.
Но несмотря на то, что я в заключении, но я думаю о завтрашнем дне, как каждый советский гражданин.
Как только получите мой материал, прошу: сообщите мне по моему адресу, чтоб я знал, что увидите все.
Написано восемь листов, шестнадцать страниц. Сдано 17/1-1954 года
Пайков
В качестве послесловия к приведенному документу ограничимся кратким комментарием.
Цель "труда" И.М.Пайкова, смысл предпринятого им анализа "воровского закона" (в первой части "записки") и предложений по созданию "колоний коммунистического воспитания" (во второй половине "трактата") - однозначны: "лагерный философ" считает необходимым и возможным (в рамках сформулированного им "метода") уничтожить власть "блатного мира" в ГУЛАГе и создать "благоустроенные советские колонии". Корень зла существующей лагерной системы лежит (по мнению Пайкова) именно в наличии и функционировании "воровского закона", который надо "разрушить до основания" как "ненужное нашей стране гнилое здание". Безусловно, не может не обратить на себя внимания и не вызвать уважения искренность тона автора, его личная убежденность в жизнеспособности и реалистичности того, что он предлагает.
Отметим также, что присутствующая в "трактате" И.М.Пайкова идея раздельного содержания в ИТЛ "блатных" по "мастям", а остальных заключенных - по "статьям" нашла свое реальное применение в советской уголовно-исполнительной практике 1950-х - 1960-х годов. Гулаговские власти просто не могли не воспринять этой "новации", поскольку об этом говорили тогда многие…
Вместе с тем, главное предложение Пайкова (о "колониях коммунистического воспитания" - ККВ) представляет собой по сути не более чем один из утопических проектов эпохи казарменного социализма. Ведь если поставить вопрос: а чем (в сущности) является замысленная Пайковым "коммунистическая колония"? - то ответ лежит на поверхности. Он приведен самим автором: это - "идеальная" тюрьма строгого режима, где у заключенного "отчуждена" любая, даже самая мелкая "личная собственность" - вплоть до шнурков на обуви, зато он (заключенный) будет "обязан прочитать в год 12 книг"… Мелочная регламентация, строжайший надзор, ежедневные оценки за поведение и работу - все это (и многое другое в том же духе) должно (по "идее" Пайкова) перевоспитать "вора" всего лишь за какие-нибудь 3 года… Согласимся, есть в этом нечто, до жути напоминающее "тюремную модель", порожденную изощренно-мрачной фантазией Ф.Кафки в его известном рассказе (1914 года) с предельно конкретным названием - "В исправительной колонии"…
Наконец, при всем своем богатом жизненном опыте Илья Пайков не смог привести сколько-нибудь убедительных вариантов решения главной задачи советских лагерей: заставить заключенного "эффективно работать" при наличии только внеэкономических рычагов принуждения к труду… Вот почему "коммунистическая утопия" Ильи Пайкова в общем-то осталась невостребованной властями предержащими - людьми сугубо прагматичными, напрочь лишенными иллюзий по поводу воспитательных целей советских "мест лишения свободы".
Тем не менее, "трактат-утопия" И.М.Пайкова - характернейший и интереснейший документ своей эпохи. С его помощью мы получаем возможность окунуться в атмосферу системного кризиса ГУЛАГа, периода беспомощности ранее всемогущей лагадминистрации и фактического всевластия в "зонах" формально бесправных "воров в законе", постоянного и "расширенного" воспроизводства советской лагерной системой уголовно-криминального элемента, взаимосвязи-взаимозависимости гулаговских властей, поставленных перед необходимостью выполнения хозяйственных планов, и "блатного мира", реально контролировавшего состояние и функционирование производственной сферы в ИТЛ.
Но (как мы установили ранее) сущностным, базовым, определяющим и первостепенным в ГУЛАГе являлась не идеология, а экономика: не "режим", а "производство", не "исправление и воспитание", а "выполнение государственного плана", не "человек как мера всех вещей" (по расхожему постулату теоретического социализма), а именно "вещный мир" - прозаические "кубометр", "тонна", "штука", "рубль", ради получения которых человек в "зоне" просто "расчеловечивался", низводился до уровня "исполнителя программы" - "говорящего орудия", "рабочей скотины"…
При таких "исходных параметрах" любые проекты "реальной гуманизации" этой системы стоят (в практическом измерении) не более той бумаги, на которой они начертаны…
Документальное приложение.
Документ № 56.
Начальнику ГУЛАГа МВД СССР
Генерал-лейтенанту тов. ДОЛГИХ гор. Москва
По существу фактов изложенных в выписке из справки Вятспецлеса докладываю:
1. О нападении на начальника отделения Спецлеса Хомутова заключенного Коваленко, фактически было так:
12/VIII-1953 года группа заключенных 5 лаготделения вместе с бригадиром заключенным Коваленко, обратилась на производстве к начальнику отделения Хомутову с просьбой о пересмотре норм на погрузку дров. На обращение заключенных тов. Хомутов ответил: "О больших нормах пишите в Москву, а я с Вами разговаривать не хочу" и нанес ряд оскорблений заключенному Коваленко и другим, вследствие чего между ними возникла взаимная ругань.
Во время скандала Хомутов толкнул стоявшего на штабеле дров заключенного Коваленко, который упал.
После этого Коваленко бросился к Хомутову, но сами заключенные члены бригады его не допустили.
За грубое обращение с Хомутовым 13/VIII-53 года Коваленко водворен в ШИЗО на 5 суток.
По данному случаю 1 отделом проведено расследование и копия заключения 12/XI-53 года № 3/02416 направлена в ГУЛАГ генерал-майору тов. Окуневу и начальнику Управления Вятспецлеса.
2. О невыходе заключенных на работу в ноябре месяце 1953 года по лагпункту 5 отделения "Березовка".
2/XI-1953 года на лагпункте 5 отделения "Березовка" группа заключенных, осужденных в основном за измену Родине, используя создавшееся затруднение с выплатой зарплаты заключенным, ненормальности в обеспечении вещевым довольствием и санитарном обслуживании - организовали заключенных лагерного пункта на оказание массового неповиновения лагерной администрации и не вышли на работу 593 человека.
Принятыми мерами их претензии были удовлетворены и ненормальности устранены, но на второй день обратно отказались выйти на работу и выдвинули совершенно новые требования, которые сводились к тому, чтобы на осужденных за антисоветскую деятельность распространили указ об амнистии от 27 марта 1953 года. В результате чего не вышли 3/XI-53 г. 613 человек и 4/XI-53 года 653 человека.
Из числа наиболее активных организаторов являлись заключенные: Новиков Н.А. - мастер леса, Бобр М.Н. - бригадир, Холомеев П.Я. - бригадир, Коршунов М.Т., Козырев З.Т., Кислонин В.В., Черкасов Г.А. и другие.
На всех организаторов и их пособников массового неповиновения оформлены материалы для направления их на тюремный режим, часть из которых уже отправлена.
По данному случаю проводилось расследование 1 отделом и Вам доложено 11/XI-53 года нашим № 1-002409.
Кроме того на этом же лагпункте под предлогом выходного дня не вышли на работу 29/XI-53 года 488 человек.