На улицах расклеивались сотни плакатов, призывавших к бдительности, устраивались шпионские дни и недели. Антишпионские лозунги печатались на спичечных коробках и выставлялись в витринах магазинов. Охота за шпионами превращалась в последовательно насаждаемую манию.
Пресса, радио и официальные лица постоянно призывали каждого японского мужчину, женщину, ребенка быть настороже, выискивать шпионов и сообщать полиции обо всем, что вызывает хотя бы малейшее подозрение. В результате такой обработки население питало к иностранцам беспримерную ненависть…
Нечто подобное, если вы помните, товарищ генерал, мы пережили в годы, предшествовавшие Великой Отечественной войне, - подытожил свой экскурс в историю становления японских спецслужб полковник Кошкин.
- Думаю, Николай Петрович, что мы по части нагнетания шпиономании на государственном уровне сумели догнать японцев в тридцатые годы… - заметил Карпов.
- Нет-нет, Леонтий Алексеевич! - в тон собеседнику ответил специалист по Японии. - В этом вопросе их вообще никто не догонит. Последнее, что я хотел бы добавить к тому, что уже сказано. По моему мнению, все перечисленное, в том числе и отношение японцев к шпионажу, не только помогло им выжить, добиться впечатляющих успехов в экономике и самоутвердиться, но одновременно породило гипертрофированное чувство собственного величия и превосходства над другими народами, а также способствовало развитию у них и без того достаточно выраженной ксенофобии, враждебности ко всему чужеземному, будь то образ жизни, идеалы или мировоззрение…
Убедившись на собственном опыте, что всех благ можно добиться только своим трудом, японцы с порога отметают всякие предложения добывать информацию для иностранных государств, считая последних паразитами.
Совсем по-другому ведет себя японец, попадая в зависимость от спецслужб под угрозой компрометации.
Личное в сознании японца ассоциировано с общественным, он ощущает себя частицей, неотделимой от однородной общности - нации. В его представлении он и нация спаяны воедино. Для японца скомпрометировать себя - это подвести коллектив, а по большому счету- нанести ущерб стране. А это - позор! Чтобы избежать его, японец скрепя сердце выполнит любое задание. Его моральные принципы позволяют это сделать…
- Это то, что мне нужно! - воскликнул Карпов.
…Размышления Карпова были прерваны появлением агента.
Генерал заметил, с какой неприязнью Миноби посмотрел в сторону американцев, его глаза-щелочки, казалось, закрылись совсем.
- Вы знаете, кто они, Леонтий-сан? - обратился агент к Карпову после взаимных приветствий.
- Полагаю, что это - американцы, морские пехотинцы, которые охраняют американское посольство… - предельно спокойно ответил генерал, внимательно наблюдая за собеседником.
- Вы совершенно правы! Американскую солдатню я даже с завязанными глазами по запаху узнаю! - агент умолк, потупив взгляд.
- Не обращайте на них внимания, Миноби-сан. Судя по количеству пустых бутылок на их столе, они сидят давно и скоро уйдут! - почти ласково произнес Карпов и положил ладонь на руку японца.
В этот момент один из американцев скомкал пустую пачку из-под сигарет и, швырнув ее себе под ноги, притоптал ботинком.
Конечно, как и все японцы, агент был очень вежлив и терпим к проявлениям чужого невежества, но тут он не выдержал, взорвался:
- Совсем обнаглели! Что хотят, то и делают, будто они у себя дома. Ненавижу эту нацию, будь она проклята!
Консультации Кошкина не прошли для генерала даром. Из прослушанного курса он знал, что подобное откровение для японца - чрезвычайная редкость. Обычно они умеют скрывать свои эмоции и не высказывать истинных чувств, а уж если японец говорит такое, значит, у него весьма серьезный счет к американцам и его ненависти нет предела.
"Эврика! - мысленно возликовал Карпов. - Теперь я знаю, в какой упаковке преподнести моему "банзайчику" задание по "Сётику"!
Почему ее контрагентами должны быть одни только немцы? А что если сказать агенту, что фирма имеет подозрительные контакты с американцами?! Ай да молодцы морпехи! Какую стартовую площадку мне подготовили для обсуждения задания. Вот так находка! Теперь осталось подлить масла в огонь и - вперед!"
Доверительно наклонившись к агенту, генерал тихо произнес:
- К сожалению, Миноби-сан, американцы весь мир считают пустой пачкой из-под сигарет - так и норовят швырнуть его себе под ноги и растоптать солдатским башмаком… Что поделаешь, молодая нация - ни глубоких исторических корней, ни культурных традиций…
Карпов выжидательно посмотрел на японца.
Зерна упали на благодатную почву. Миноби, почувствовав в собеседнике единомышленника, завелся с пол-оборота, заговорил громко, с жаром…
- Сегодня ровно месяц, как умерла моя жена… Ее мать в сорок пятом жила в Нагасаки, когда американцы сбросили на город свои атомные бомбы. В результате она получила лучевую болезнь.
Как выяснилось потом, болезнь передалась по наследству и моей жене, хотя она родилась через десять лет после бомбардировки…
Вы думаете, что я искатель приключений или преступник по призванию?! Нет, нет и нет!!! Я - контрабандист поневоле! Мне нужны были деньги, чтобы оплачивать операции по пересадке костного мозга моей жене. Вы знаете, сколько это стоит?! А какие это мучения!!! Теперь вот и мой сын страдает белокровием, его ждет участь моей тещи и жены! А эти, - кивок головой в сторону подгулявшей компании, - не зная горя, пьют виски, веселятся!! Они умертвили близких мне людей, меня сделали преступником!! Но преступники - они! Они, а не я!! - исступленно прокричал Миноби.
Американцы обернулись на крик. Заметив, что японец указывает рукой в их сторону, рассмеялись и стали репликами подзадоривать его.
В следующую секунду неведомая пружина подбросила Миноби вверх и он в мгновение ока очутился у стола американцев. Карпов бросился вдогонку, но было поздно.
Схватив со стола пустую бутылку, Банзай обрушил ее на голову одного, отбитое горлышко всадил в шею другому.
Обливаясь кровью, жертвы рухнули на пол.
Уцелевшие американцы с неожиданной для пьяных резвостью и разом обнажили выкидные ножи.
В тот же момент Миноби очутился на столе. Неуловимое движение ногой, леденящий душу боевой клич "Й-я-я!", и еще один морпех со стоном распластался у стола. Резко присев и сделав полный оборот вокруг своей оси, японец пружинно выпрямился и в прыжке с криком "Й-я-я!" припечатал обе ноги к затылку рванувшегося было от стола американца. От удара Миноби отбросило назад, и он навзничь рухнул на стол.
Генерал сгреб в охапку стонущего японца и поволок его к выходу…
Песочные замки председателя КГБ
В тот же день Карпову удалось попасть на прием к Андропову.
- Такой явки в моей практике еще не бывало! - подытожил генерал свой доклад.
Андропов, заложив руки за спину, в глубокой задумчивости прошелся по кабинету и остановился у окна.
- Скандал, конечно, будет вселенский… Не исключен и ответный прессинг в отношении наших сотрудников в Вашингтоне или Нью-Йорке… Но я думаю сейчас о другом.
Карпов при этих словах весь напрягся.
- Не считаешь ли ты, Леонтий Алексеевич, что, устроив побоище, жертвами которого пали американцы, Миноби сам себе соорудил крест, а тебе осталось лишь взять в руки гвозди, молоток и… распятие готово!
- Юрий Владимирович, я полагал, что Банзай пригвоздил себя к нашему кресту уже тогда, когда "слил" нам информацию о Буряце и его подельниках…
- Отчасти - да… Однако на твоем месте я не стал бы обольщаться. То, что японец чистосердечно сообщил о Буряце, его участии в планировании и организации преступных операций с драгоценностями, наконец, об отношениях этого эстетствующего прощелыги с… ну, ты сам понимаешь, еще не доказательство его готовности сотрудничать с нами. Тот его шаг можно расценивать как уступку, сделанную под определенным нажимом, - ты ведь вербовал японца на основе компрматериалов, не так ли?
Он, что называется, "потек" - признался во всем, потому что не желает с треском вылететь отсюда и расстаться с дипломатической службой! Его пугает не уголовное преследование за контрабанду - он обладает дипломатическим иммунитетом и отделается высылкой из СССР, - его страшит крушение карьеры, и не просто дипломатической - государственной. За границей она дорого стоит, ценят и дорожат ею поболе нашего!..
Короче говоря, я буду считать, что вербовка Миноби прошла успешно и он состоялся как наш агент, лишь когда от него будут получены сведения о скрытых аспектах экономической политики Японии в отношении ее иностранных партнеров, прежде всего СССР, а пока что для меня он не Банзай, а всего лишь дипломат по фамилии Миноби. Точка!
Андропов умолк, чтобы перевести дыхание.
- Я собираюсь дать задание Банзаю по фирме "Сётику", я вам о ней докладывал, - воспользовался паузой Карпов.
- Погоди, не перебивай… О чем это я говорил? Ах, да!
"Слив", как ты выражаешься, информацию о краже бриллиантов, агент нанес удар нашим согражданам, а в баре были искалечены граждане США! Как говорится, почувствуй разницу…
Кстати, тебе не кажется, что своими откровениями об отношении к американцам, как и последующей агрессией в их адрес, он расчистил тебе дорогу, вручил ключик к своей душе?
"Черт подери, председатель, как обычно, бьет в "десятку"! Но то, что вы, уважаемый Юрий Владимирович, собираетесь мне сказать только сейчас, мною уже давно осмыслено!" - обрадовался Карпов и бодро ответил: