Но Леони, уничтожив его своей отповедью, ласково улыбнувшись, потрепала племянника по колену:
– Лучше поговорим, как мне вытащить Доминика из этого impasse [42] .
Мистер Марлинг опять не смог удержаться от возмущения:
– Мне казалось, в этой ситуации спасать надо молодую девушку. Она больше нуждается в помощи.
– Ба! – пренебрежительно отозвалась герцогиня. – Да с тобой невозможно разговаривать, ты просто бесчувственный!
– Простите, мадам, если я вас расстроил, но мне кажется, вы слишком легкомысленно относитесь к его поступку.
– Ты не понял. Я, конечно, расстроена, но считаю, что дело обстоит вовсе не так, как его представила эта миссис Чалонер. Если Вайдел увез ее дочь во Францию, то девушка, должно быть, поехала по собственной воле. Миссис Чалонер говорит, что она отправилась вместо сестры, чтобы спасти ее честь. Voila une histoi-ге peu croyable [43] . Я спрашиваю себя, если это правда, то почему сын увез во Францию именно ее, а не ту, которую собирался? Он ведь мог отправить обманщицу домой.
– Я тоже думал об этом, тетя Леони, и у меня есть ответ, который, боюсь, вам не понравится: он сделал это из мести.
Наступило длительное молчание. Герцогиня нервно сжимала и разжимала пальцы.
– Ты так считаешь, Джон?
– Это вполне вероятно, согласитесь.
– Возможно, ты прав… В гневе Доминик, пожалуй, мог… Надо немедленно ехать к Руперту! Почему мы плетемся так медленно? Скажи, чтобы поторопились!
– Ехать к дяде? – отозвался Джон. – Не понимаю, чем он может помочь.
– Не понимаешь? Я тебе объясню. Он поедет со мной во Францию, и мы найдем Доминика и эту девушку.
– Господи, мадам, вы поедете с ним во Францию?!
– А почему бы и нет?
– Но тетя, это повлечет за собой еще один скандал! Всем покажется чудовищно странной такая поездка, в свете решат, что вы сбежали во Францию с дядей! К тому же невозможно и придумать более компрометирующего сопровождения для леди! Тем более что вы, милая тетя, привыкли к полному комфорту, даже в мелочах.
– Благодарю за заботу, Джон, но я поеду во Францию с Рупертом, и он прекрасно присмотрит за мной, – сказала герцогиня, – а теперь, если не хочешь, чтобы я тебя убила, не будем больше говорить ни о Вайделе, ни о Руперте.
Несколько часов спустя племянник и тетка, подчеркнуто любезные друг с другом, прибыли в дом леди Фанни. Был час обеда, и леди Фанни как раз усаживалась за стол, чтобы плотно поесть, когда Леони вошла в столовую.
– О, моя дорогая и любимая! – воскликнула леди Фанни, обнимая невестку. – Слава Богу, ты приехала!.. Все это слишком похоже на правду!
Леони сбросила плащ.
– Скажи, Фанни, он действительно ее похитил? Ты так считаешь?
– Да, считаю, – категорически заявила леди Фанни, – и боюсь, что я права. Эта ужасная особа снова приходила сюда сегодня, не сомневаюсь, что она выполнит угрозу и устроит чудовищный скандал, если только ей не заткнуть рот. Я об этом сразу подумала, но, дорогая, даже у тебя вряд ли найдется такая громадная сумма, не говоря уже обо мне. Как тебе известно, в моем доме нет ни гроша! Клянусь, я бы убила Вайдела! Разве можно похищать невинных девушек? Хотя я ни на минуту не сомневаюсь, что она вовсе не невинна, как заявляет ее ужасная мамаша. Эта гарпия притащила сегодня с собой свою младшую дочь, увидев которую я почти доверила в эту неправдоподобную историю, хотя и уверена, что многое в ней не соответствует действительности. Послушай, вторая дочь очень юная и соблазнительная до невозможности! При виде ее я вспомнила свою юность. Не сомневаюсь ни секунды, что Вайдел влюбился именно в эту красавицу.
Она замолчала, потому что слуги внесли еще два прибора, потом пригласила герцогиню к столу. Дальнейшее обсуждение при них было невозможно, и обе леди заговорили на отвлеченные темы, в основном о последних городских сплетнях.