Со времен неудачной помолвки хозяина с мисс Доусон бедный парень как огня боялся непрошеной гостьи, которая могла снова появиться в доме и взять прежнюю власть над Адальбером. Сколько тот ни твердил, что не желает иметь ничего общего с воровкой, да к тому же еще и авантюристкой, Теобальд по-настоящему успокаивался только тогда, когда на горизонте появлялся Морозини или же Видаль-Пеликорн отправлялся в Венецию. Разумеется, продолжая делать свое дело, – за паштетом последовали совершенно великолепные морские гребешки с шампанским! -он ни слова не упустил из рассказа князя-антиквара о его монмартрских приключениях. Помощь Теобальда, на которого можно было рассчитывать в трудных обстоятельствах, была так драгоценна, а верность его столь безупречна, что никому и голову бы не пришло хоть что-то от него скрывать.
– В каком-то смысле, – сказал в завершение рассказа Морозини, – ты, устроив весь этот переполох, оказал мне услугу. У меня было ощущение, что за мной следили с той самой минуты, как я вышел из «Ритца».
– Где ты ни минуты больше не останешься! – выкрикнул Адальбер. – Если за тобой шпионит комиссар Ланглуа, здесь он тебя искать не станет. Как только Теобальд закончит возиться с посудой, мы отправим его в отель за твоими чемоданами. Он пройдет через улицу Камбон, будет держаться как можно незаметнее... а знаешь ли ты, что он превосходно управляется с замками? Это я его научил!
– Боже правый, надо же до такого додуматься! Ты хочешь, чтобы в следующий раз, когда я остановлюсь в «Ритце», меня арестовали за мелкое мошенничество? Сбежать, не заплатив по счету? Вот спасибо, удружил, ничего не скажешь!
– Дашь Теобальду конверт с деньгами и письмо, он оставит все это на камине.
– Дело в том, что... там остались не только чемоданы.
– Ты оставил жемчужину в сейфе отеля?
– Нет. Она как раз в моем номере.
– Ну, так в чем дело? Тебе надо только сказать Теобальду, где она лежит. Ты ведь знаешь, что можешь ему доверять?
– Вот этого можно было не говорить! Теобальда я знаю. И его брата-близнеца тоже. Кстати, а у Ромуальда как дела? Все так же бегает?
– Нет, сейчас как раз ковыляет: повредил ногу заступом, когда работал в саду.
Часом позже Теобальд, в черном пальто и котелке, ни дать ни взять безупречный слуга из хорошего дома, вошел в «Ритц» через подъезд на улице Камбон, беспрепятственно поднялся на второй этаж, остановился перед дверью номера 207 и без малейших затруднений открыл ее при помощи отмычки, которой орудовал с ловкостью профессионала. Но, едва войдя, он убедился в том, что его опередили, и это явно пошло не на пользу роскошным апартаментам: все было перевернуто вверх дном и, хотя вроде бы ничего не разбили и не сломали, но не осталось ни одного ящика, из которого не выкинули бы содержимое, ни одной подушки, которую не сбросили бы с места, и ни одного шкафа, который не выпотрошили бы до основания.
Теобальд некоторое время с невозмутимым видом созерцал это безобразие. Затем его взгляд переместился вверх и остановился на граненой хрустальной люстре. Внимательно ее изучив, он разглядел утолщение на колонне, украшенной разнообразными стеклянными наростами. Обреченно вздохнув, он снял пальто, шляпу и пиджак, оставив на руках перчатки, огляделся, выбрал стоявший у стены инкрустированный шкафчик, вытащил его на середину комнаты, точно под люстру, затем придвинул к нему письменный стол, на который и залез, чтобы затем перебраться на шкаф {Морозини велел ему действовать именно так). Добравшись до люстры, он без труда обнаружил маленький сверток в прозрачной бумаге, которую две узкие Полоски клейкой ленты удерживали: между двумя выступами. С пола, если не знать заранее о существовании тайника, его невозможно было, обнаружить, и Теобальд, знавший толк в этом деле, оценил укрытие по достоинству, но не стал тратить драгоценных минут на бесплодное восхищение.