И правда исчезла. Отойдя от Москвы неполных два перехода, Кутузов неожиданно повернул всю свою армию резко на юг и просёлочными дорогами, заметая следы, повёл её на Тульскую; передохнул и тронулся дальше, к старой Калужской дороге.
Догоняет Мюрат Кутузова по Рязанской дороге, а в это время русские совсем в другой стороне, обошли полукругом Москву, стоят на Калужской.
Идёт Мюрат за ночными огнями. Не может понять, что это военная хитрость. Не армия жжёт костры, а всего-навсего два казачьих полка, специально для этого здесь оставленных.
Стараются казаки. Разложат костры. Много костров. И дальше спешат. К новой ночи дрова припасают.
Не скоро раскрылась хитрость Кутузова. Вернулся Мюрат к Наполеону ни с чем.
В страшном гневе император французский. Забыв свой высокий императорский сан, как последний солдат ругается:
- Куль овсяный!.. Мозги лошадиные!.. - кричит на Мюрата. - Хитрая лиса… Русская бестия! - посылает проклятья Кутузову.
МОРЕМ ОГОНЬ КОЛЫШЕТСЯ
Русская армия расположилась южнее Москвы, у села Тарутино.
Кутузов немедленно занялся хозяйственными делами. Армия обтрепалась надо её одеть. Наступила осень - о тёплой одежде надо подумать. С продовольствием плохо - надо пополнить запасы хлебом.
Много у Кутузова разных дел.
И у Наполеона в Москве не меньше. Не оправдались надежды французов. Ушли, увезли всё с собою жители. Нет в Москве ни хлеба, ни мяса. Нечем кормить коней. Лишь вина в погребах без отказа. Напьются солдаты - идёт грабёж. А где грабёж, там сразу пожары. Осень сухая. Огню раздолье. Запылал Китай-город, Гостиный двор. В Каретном ряду пожарище. В Охотном ряду пожарище. За Москвой-рекой Балчуг горит. Ночами светло как днём. Наполеон в Московском Кремле. Куда ни глянешь отсюда - огонь и огонь. Морем огонь колышется.
- Ваше величество, - обеспокоены французские маршалы и генералы, опасно! Огонь подошёл к Кремлю.
Не хочется Наполеону уходить из Кремля. Неловко и стыдно. Только занял Московский Кремль, и вдруг - будь мил, катись восвояси. Медлит Наполеон.
- Ваше величество, спасайтесь! Быстрее к реке… - умоляют императора генералы.
Медлит Наполеон.
- Ваше величество!..
И вот император нехотя надевает сюртук.
Бушует, мечется пламя.
Наполеон сбегает по широкой дворцовой лестнице: "Это дорога в ад", вспоминает Наполеон слова Коленкура. В злобе кусает губы.
Четыре дня бушевали пожары.
К пятому дню - от Москвы пепелище.
Не город в руках французов - сплошные развалины.
Хороши дела у русских войск под Тарутином. Провианты сюда подвозят. Меняют солдатам одежду. Лошадьми пополняют конницу. Отдыхают спокойно солдаты.
Плохи дела в Москве у французов.
Есть над чем задуматься Наполеону: "Победитель я или нет?"
- Почему же мира не просят русские?!
Проходят три томительно долгих недели. Негодует Наполеон:
- Мир, немедленный мир с Россией!
Не дождался император русских послов. Вызывает своего генерал-адъютанта маркиза Лористона:
- В Тарутино, к этой старой лисице - марш!
КАКАЯ СЕГОДНЯ ПОГОДА
Едет маркиз Лористон к Кутузову. Сопровождает его в штаб-квартиру главнокомандующего поручик Орлов. Едет Орлов, говорит о погоде. Так наказал Кутузов. Ни о чём другом, только как о погоде. Это на всякий случай, чтобы офицер случайно секретов каких не выболтал.
Смотрит Лористон на округу:
- Удачные места под Тарутином.
- Погода сегодня хорошая, - отвечает Орлов.
- Говорят, у вас в войсках пополнение?
- Солнце словно бы летнее, а не осеннее, - опять о погоде Орлов.
Удивляется Лористон.
Приехал посол к Кутузову, передал привет от императора, завёл разговор. Начал не сразу о мире. А с жалоб на то, что война эта какая-то странная. Нет бы сражались армии, а то ведь крестьяне вступают в бой. Ведут же бои без правил.
- Простите, но это же лесные разбойники, - говорит Лористон.
"Эге, - думает про себя Кутузов, - молодцы мужички. Видать, хорошо насолили французам". А вслух:
- Ваша правда, генерал, - и вздыхает. - Да, распустились совсем крестьяне. Эка беда… Только ведь я крестьянами не командую.
- Зато казаки - люди военные, - продолжает Лористон. - Но и они правил признавать не хотят.
"Молодцы казаки, - думает про себя Кутузов. - Сбивайте с француза спесь. Шкуру с него сдирайте". А вслух:
- Ох уж эти мне казаки, казаки… Я и сам не рад, что они при армии. В степях родились, деликатности не обучены.
Начинает Лористон бранить ополченцев. Мол, больно лютуют.
- Так это не войско, - отвечает Кутузов. - Сегодня они в строю, завтра опять разошлись по сёлам. Какой с ополченцев спрос!..
А сам про себя: "Молодцы ополченцы".
Ясна Лористону бесплодность его речей, стал говорить о мире.
Посмотрел Кутузов на Лористона:
- Я хоть сию секунду.
Обрадовался Наполеонов посыльный:
- Вот и наш император желает.
Развёл Кутузов руками:
- Только я ведь всего солдат. Хожу под царём и богом.
- Но ваше слово… Ваш сан главнокомандующего…
- Я хоть сегодня, - опять повторил Кутузов. (А сам состроил в кармане фигу.)
Уехал ни с чем посыльный. Провожает его Орлов, опять говорит о погоде.
Трясётся Лористон в седле. Вид унылый, насупился. Рассмеялся Орлов:
- Ба, да оно ведь и вправду, видать, погода сегодня для нас хорошая.
ТАРУТИНО
Понял Кутузов после посещения Лористона, что дела у французов плохи. Дал под Тарутином бой.
Опять загремели пушки. Скрестились штыки и сабли. Сила на силу опять пошла.
Проиграли французы бой. 36 пушек досталось русским.
Дня четыре спустя после битвы прапорщик Языков с казачьим отрядом находился в разведке. Обнаглели совсем казаки, к самой Москве подъехали.
Стоят, смотрят на спалённый город:
- Вот она, наша страдалица…
Дождик капает осенний. Хотя и тепло и безветренно. Где-то раздался собачий лай.
- Ты смотри, а говорят - французы псов всех поели!
- Этот хитрый, видать, убежал.
- Да-а, пропала Москва-красавица…
- Дура, о мёртвых плачь! Не смертник Москва - отстроится.
Перешёптываются казаки. Вдруг слышат - страшный грохот и взрыв долетает из города. Переглянулись донцы, покосились на командира. Любопытство в душе казацкой. Переглянулись, помчались к Москве.
- Эх, была не была! Бог не выдаст - свинья не съест. На то и разведка.
Влетели они в пустынные улицы города. Ни французов, ни жителей. В молчанье лежат развалины. Лишь цокот от конских ног в тишине, как в гробу, отдаётся. Понеслись всадники к центру. Доскакали до самой Ордынки, почти к Кремлю. Нигде не видать французов.
Попался какой-то старик.
- Эй, борода, где басурманы?
- Ушли, ушли из Москвы французы. Ушли поутру, родимые.
Больше месяца пробыл Наполеон в Москве. Ждал император от русских посыльных с миром. Не явились к нему посыльные. Сам послал Лористона. Не привёз согласия на мир Лористон. А тут ещё бой под Тарутином. Да скоро зима. Да голод идёт по армии. Что же, как в мышеловке, сидеть в Москве. Нет, пока есть силы, пока не поздно - скорее домой. Ушли французы бесславно, как тень, из Москвы.
Узнали казаки небывалую новость, забыли про грохот и взрыв, завернули коней, стрелой понесли долгожданную весть Кутузову.
Потом и про взрыв, конечно, узнали. Злопамятен Наполеон. Мстит за свои неудачи. Приказал, уходя, взорвать, не жалея, Московский Кремль. К счастью, погибло немногое. Пошедший дождь загасил фитили.
Выслушал Кутузов доклад Языкова, перекрестился:
- Свершилось. Вот оно, неизбежное… Спасена отныне Россия.
Потом повернулся к селу Тарутину:
- Спасибо тебе, Тарутино!
ВЫСШИЙ ПОЧЁТ
Весть о том, что Наполеон ушёл из Москвы, как мяч о стенку, ударяла и отлетала. Верят - не верят в неё солдаты. Нужно верить - не верится.
- Ушёл?!
- По собственной воле!
- Не может быть!
- Побожись!
Однако что же тут с правдой спорить. Всё тут яснее ясного. Всё тут белее белого. Ступай, посмотри Москву.
Собрались солдаты в круг, стали хвалить Кутузова:
- Ай да старик Кутузов!
- Кутузов - тёртый калач!
- Кутузов - стреляный воробей!
- Провёл, обхитрил… Как сурка, Бонапарта из первопрестольной выжил!
Слушает унтер-офицер солдатские разговоры.
- Эй, вы, какой же фельдмаршал вам воробей?
Смутились солдаты:
- Да это же к слову. Орёл наш Кутузов!
Вспоминают солдаты, как уходили тогда из Москвы по Яузскому мосту и не кричали "ура" Кутузову, - совестно.
Ещё роднее, ближе стал им теперь Кутузов. Все норовят увидеть фельдмаршала, исправить свою ошибку.
Куда ни покажется главнокомандующий - всюду "ура" и "ура". Ну, право, хоть сиди под замком в избе, не высовывай нос из штаба.
Но и этого мало солдатам. Собрались, явились к Кутузову:
- Михайла Илларионович, ваша светлость, не гневись на нас, батюшка… Тогда у Москвы-реки…
Прослезился Кутузов:
- Ступайте. Нет на душе обиды. Я и сам бы тогда молчал.
Но опять неспокойны солдаты. Узнали они, что любит фельдмаршал уху с наваром. Куда-то ходили, где-то искали, наловили ему стерлядей. Пусть рыбкой себя побалует.
- Ух ты, ушица!.. Откуда такая?! - поразился Кутузов.
Не спрашивай. Ешь, поправляйся, фельдмаршал Кутузов! Что ордена, что там награды… Высший выпал тебе почёт.