Однако был во всем этом один очень неприятный для киевского князя момент. Дело в том, что ни Святослав Ольгович, ни Святослав Всеволодович на съезд не явились, хотя и были приглашены. Они четко обозначили свою позицию к происходящему и даже не прислали послов, чтобы обосновать свой отказ от участия в мероприятии. Два Святослава прекрасно понимали, о чем пойдёт речь на съезде. А цель у высокого собрания была одна - решить, как победить Юрия Суздальского.
Киевский князь обратился к присутствующим с проникновенной речью, смысл которой сводился к одному - пока не сломлена мощь властелина Ростово-Суздальской земли, покоя в Южной Руси не будет. Да и не только в Южной Руси. Вот взять, к примеру, Новгород. И какой только произвол не творит Юрий Владимирович по отношению к этому древнему городу! И нападения на волости чинит, и села разоряет, и купцов на торговых путях грабит! Даже Торжок сжег! Изяслав Мстиславич ораторствовал ярко и вдохновенно, увлекая слушателей потоком красноречия. Его черниговский тезка периодически покачивал головой, делая вид, что соглашается со словами князя, но мысли у него были совершенно другие. Изяслав Давыдович не желал окончательного разгрома Юрия, поскольку в этом случае могущество Киева возрастало многократно. А это было очень опасно для Северской земли. Зато его вполне устраивало то политическое равновесие, которое существовало на данный момент. Черниговский князь в этом случае всегда сохранял свободу маневра и мог заключать союз с кем ему угодно - хоть с Долгоруким, хоть с Изяславом Киевским. В зависимости от политической ситуации. Тем временем, публично посетовав на то, что ни Святослав Ольгович, ни Святослав Всеволодович на съезд не явились, Владимир Давыдович громогласно осудил их позицию. А затем пообещал Изяславу Мстиславичу выступить против Юрия.
Здесь же составили и план предстоящих мероприятий. Боевые действия планировали начать, как только замерзнут реки, а противника атаковать с двух стратегических направлений. По-прежнему предполагалось, что Ольговичи все же примут участие в войне против суздальцев и будут действовать совместно с Давыдовичами. Черниговские и северские полки должны были пройти землю вятичей и отсюда начать вторжение в Ростово-Суздальское княжество. Их цель - Ростов.
Изяслав Мстиславич должен был наступать на противника с другой стороны. Вместе с братом Ростиславом они должны были выступить из Смоленска на Волгу, соединиться с новгородскими полками и после этого идти в землю Суздальскую против князя Юрия. Долгорукий не выдержит атаки с двух сторон, и его поражение станет лишь вопросом времени. После совещания киевский князь устроил пир для союзников, а когда гости разъехались, предпринял первые шаги для обеспечения успеха похода.
Поскольку господа новгородцы выражали недовольство его сыном Святополком "злобы его ради" (Воскресенская летопись), то он быстро отозвал его с берегов Волхова, прислав вместо него другого сына, Ярослава. Участие новгородцев в грядущей войне являлось едва ли не решающим фактором, и Изяслав не хотел, чтобы у них был хоть малейший повод для недовольства.
Ростислав Юрьевич был отправлен в свою волость в Бужск с напутствием киевского князя "пострези оттоле Русские земли" (Воскресенская летопись). От кого постеречь - понятно, поскольку тогда даже предположить было невозможно, как поведет себя в сложившейся ситуации могущественный князь Владимир Володарьевич Галицкий. Но с другой стороны, киевский князь просто перестраховался и убрал Ростислава подальше от театра военных действий. Кто его знает, всё-таки сын Юрия…
* * *
Зимой 1148 года Изяслав Мстиславич выступил в поход против своего дяди Юрия. В Киеве остался его брат Владимир, а в Переяславле - сын Мстислав. Зная, что Долгорукий имеет крепкие связи среди половцев, Изяслав имел все основания опасаться набега степняков на Русь в свое отсутствие. Да и полки галицкого князя угрожали его владениям. Поэтому и принял Изяслав меры предосторожности.
Тем временем киевское войско двигалось к Смоленску. Изяслав Мстиславич уехал вперед, на встречу с братом, а воеводам велел вести рать прежним путем. В Смоленске киевского князя приняли торжественно и с великой честью, а Ростислав устроил в его честь пир. Затем в течение семи дней князья и воеводы держали совет о предстоящем походе, а после Изяслав с небольшой дружиной отправился в Великий Новгород. Он хотел лично убедиться в том, что новгородцы, чей изменчивый нрав был князю очень хорошо известен, в этот раз его не подведут. Доверяя Ростиславу как самому себе, он не мог сказать то же самое о беспокойных жителях Великого Новгорода. У Ярослава Изяславича ещё не было того авторитета, какой был у его отца, а за своевольными вечевиками был нужен присмотр. С другой стороны, Изяславу не мешало самому проконтролировать снаряжение войска в поход. Хотя, вполне возможно, была и ещё одна причина, о которой будет сказано ниже. Что же касается киевских и смоленских полков, то они под командованием Ростислава должны были выступить на Волгу и встретиться с новгородцами в устье реки Медведицы.
Честно говоря, расстояние от Смоленска до места впадения Медведицы в Волгу довольно приличное, около 600 км. От Новгорода будет поменьше, километров 500. Координировать движения новгородцев и воинства Ростислава будет очень проблематично, и в этом случае возможны самые разные затруднения. Чтобы подобного не случилось, нужен был человек с большим военным опытом, а киевский князь им в полной мере обладал. Вполне возможно, что именно этот факт и послужил одной из причин поездки Изяслава в Новгород, поэтому и решил Изяслав лично вести новгородские полки в устье Медведицы.
Приезд сына Мстислава в Великий Новгород обернулся его триумфом. Многие новгородцы встречали его в трёх днях пути от города, кто-то за два дня, а кто и за день. Но основная масса народа собралась перед городом. Гремели колокола, у ворот князя встречали сын Ярослав и лучшие мужи Новгорода, а у Софийского собора - епископ Нифонт с клиросом. Изяслав устроил для горожан народные гулянья, а на следующий день уже выступал перед новгородцами на вече. Хитрый князь умел говорить и обставил дело так, будто войну с Юрием он затеял исключительно за обиды новгородские. Конечно, многие горожане понимали, что это не так, но тем не менее это очень льстило их самолюбию. Толпа взорвалась восторженными криками: "Ты наш князь ты наш Володимиръ, ты наш Мьстиславъ, ради съ тобою идемъ своихъ деля обидъ" (Ипатьевская летопись). В итоге Новгород поднялся на войну с Юрием, в поход отправились даже лица духовного звания, включая игуменов, чернецов и Причетников. Своей цели Изяслав достиг, причем он получил даже больше того, чем хотел, поскольку вместе с новгородцами изъявили желание идти на войну псковичи, карелы и чудь. Вскоре новгородское воинство выступило из города и пошло к Волге.
* * *
У впадения Медведицы в Волгу Изяслав прождал Ростислава четыре дня. В принципе, это не много, учитывая то расстояние, которое прошли киевские, смоленские и новгородские полки. Когда же братья встретились, то сразу собрали военный совет, где обсудили положение дел. От посла, которого Мстиславичи из Смоленска отправили к Юрию, не было вестей, поскольку суздальский князь его задержал, а посылать своего не посчитал нужным. Поняв, что теперь всё решает меч, Изяслав велел продолжить движение. В принципе, подобный расклад сына Мстислава устраивал, поскольку ему нужен был разгром Юрия, а не пустые препирательства с дядей. Все внешние приличия были соблюдены, и теперь у киевского князя были развязаны руки.
Огромная объединенная рать подошла к городку Кснятину, а от Долгорукого по-прежнему не было вестей. Ни послов не прислал, ни сам с полками навстречу не вышел. От Давыдовичей тоже не было вестей, но Изяслав надеялся, что союзники вот-вот прибудут. И потому объявил наступление. Князь распорядился повоевать всю область Верхней Волги, а затем, двигаясь вниз по течению реки, продолжить жечь, грабить и разорять земли Юрия. Вторжение началось.
Рать Изяслава двигалась по скованной льдом Волге. Отряды всадников расходились в разные стороны, налетали на беззащитные селения, где жителей забирали в полон, а строения сжигали. Многие пешие ратники ехали в санях и не отставали от своих конных товарищей. Черные пепелища отмечали путь воинства Изяслава Мстиславича. Вся территория до Углича - поля и устья Мологи подверглась жесточайшему разорению, огнем и мечом прошли по ней полки киевского князя. Одно лишь тревожило Изяслава - ни про Юрия, ни про черниговских и северских союзников ничего не было слышно, и князь буквально терялся в догадках, что же происходит на просторах суздальского ополья. Между тем там ничего не происходило.