Организовывалась помощь денежными средствами. Рабочие Чернецкого льнозавода, трудившиеся, как и все, по-ударному, в июле 1941 года на собрании постановили внести однодневный заработок на укрепление оборонной мощи Родины и ежемесячно отчислять эту сумму впредь до окончания войны. Такое же решение приняли рабочие винзавода, станции Овинище, весьегонской артели "Путь Ленина", швейной артели "Новый путь" и других.
Забота о фронтовиках стала поистине всенародной. Фронт и тыл были неразделимы. С предельным напряжением трудились люди на полях и животноводческих фермах. В деревне Большое Овсяниково, например, 12-летняя девочка Надя Головешкина вместе с матерью теребила и молотила лён, жала рожь. Через два года, крепкая от природы, девочка уже пахала землю на быках. После войны Н. Головешкину наградили медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.".
Так работали все, стараясь дать стране, фронту как можно больше хлеба, картошки, мяса, молока, льна. Только зерна район поставлял в полтора раза больше довоенного - по 3100-3400 тони в год.
Сельхозартели района в трудные годы войны с честью справлялись с поставленными задачами. Район стал в 1941 году победителем областного социалистического соревнования, был награждён переходящим Красным Знаменем обкома ВКП(б) и облисполкома и занесён на областную Доску Почёта.
Кроме обязательных поставок сельхозпродукции коллективы колхозов перечислили значительные суммы средств в народный фонд обороны. Так же поступали работники промышленных предприятий, организаций и учреждений.
Всего за годы войны в районе собрано в фонд обороны страны 5 миллионов 786 тысяч 216 рублей деньгами и 518 тысяч рублей облигациями государственных займов.
Долгими осенними и зимними вечерами женщины шили для воинов Красной Армии полушубки, шапки, вязали шерстяные варежки, носки. Старики катали валенки. За годы войны для фронтовиков собрали и отправили 13 545 полушубков, валенок, фуфаек, шапок и других предметов тёплой одежды и обуви.
На фронт бесконечным потоком шли посылки, подарки славным защитникам Родины. Весьегонцы отправили в Красную Армию 83 центнера мяса, 36 центнеров сливочного масла и много других продуктов питания. Фронтовикам девушки посылали платки, кисеты, махорку, просили крепче бить фашистов и быстрее возвращаться с победой.
Кроме того, весьегонцы оказывали помощь районам, разорённым фашистской оккупацией. В освобождённые районы Калининской области в 1942 году было отправлено 4118 голов крупного рогатого скота и 428 лошадей. В апреле 1943 года туда послали 120 центнеров картофеля для посадки.
По решению райисполкома в отделении Госбанка был открыт специальный текущий счёт помощи жителям Торопецкого района, измученным немецко-фашистской оккупацией. В короткий срок весьегонцы внесли на этот счет 191 тысячу 776 рублей, отгрузили торопчанам 236 тонн зерна. Трудящимся освобождённого Погорельского района сразу же были отправлены два вагона тёплых вещей. В 1943 году в Ржевский район на строительство жилья ржевитянам выехали 120 весьегонских плотников.
Помощь районам, разоренным фашистской оккупацией, продолжалась и после войны.
Экипаж машины боевой
Ночью 26 октября 1941 года в районе дд. Бодачёво, Перемут, Стрелицы, Работкино, Раменье Лекомского сельского совета Овинищенского района долго кружил неизвестный самолет. За 4 месяца войны население уже привыкло к полётам авиации - и своей, и вражеской, поэтому особого значения сему факту не придало. Утром 27 октября в стропах парашюта на водном участке напротив д. Стрелицы местные жители обнаружили тела двух советских военных лётчиков: лейтенанта Василия Ильича Ефанова и старшего лейтенанта Григория Васильевича Игрокова. Поскольку все документы и награды были при них, их личности идентифицировали очень легко.
Погибших доставили в милицию пос. Весьегонск. В акте-свидетельстве о смерти была указана причина - утопление. Но, вероятнее всего, смерть пилотов наступила в результате переохлаждения. В воинскую часть - 55-й скоростной бомбардировочный полк Северо-Западного фронта - было отправлено соответствующее сообщение за подписью начальника поселковой милиции В.В. Пореевского. В последний путь лётчиков проводила 16-летняя А.М. Максина, проживавшая до недавнего времени на ул. Самойловской. Она и похоронила их недалеко от Иоанно-Предтеченской церкви, как и нескольких военнослужащих, скончавшихся от ран в весьегонском госпитале.
Шло время, и, как это бывает с воинскими захоронениями, следы его затерялись. Но в конце 1980-х - начале 1990-х годов благодаря активной деятельности поискового отряда, возглавляемого секретарем РК ВЛКСМ Г.А. Емельяновой (ныне заведующей отделом молодежи и спорта администрации района), было установлено место захоронения и фамилии погибших. На средства горсовета изготовили памятник, который торжественно открыли 9 мая 1991 года. На траурном митинге присутствовал сын одного из пилотов - Виктор Григорьевич Игроков, приехавший сюда с далёкой Кубани. Их семья 50 лет ничего не знала о судьбе отца. Поисковики проделали большую работу: они опросили местных жителей вышеуказанных деревень, завязали переписку с Центральным архивом Министерства обороны и другими учреждениями, с семьями фронтовиков, свидетелями событий, выяснили фамилии участников войны и место их погребения, т.е. довели дело до логического конца. Теперь на братской могиле на старом кладбище Весьегонска стоит памятник, где на стеле указаны имена погибших и умерших от ран военнослужащих.
Галина Алексеевна Емельянова в разговоре со мной заметила, что поисковая работа не исчерпана. Где останки третьего члена экипажа, воздушного стрелка-радиста старшины Ивана Михайловича Зеленова? Где, наконец, самолёт? Всемирно известный ПЕ-2 (такой, как в фильме "Хроника пикирующего бомбардировщика"), скорее всего, находится на дне Рыбинского водохранилища на глубине 3-4 метров под слоем ила. Возможно, там же и останки Зеленова, который, видимо, не успел выпрыгнуть или зацепился стропами парашюта за фюзеляж самолета.
Что же случилось с боевым самолётом и экипажем? В книге учёта безвозвратных потерь 55-го ДБАП (опись № 670 5331, с. 23) сказано очень кратко: "В ночь с 25 на 26.10.1941 г. в 18 час.16 мин. взлетели на бомбардировку войск противника на переправе Среднее Селище и мото-мехчастей по дороге Спасская Полисть - западнее окраины М. Вишеры (Новгородская область. - А.К.). Самолёт с задания не вернулся". Можно предположить, что экипаж сбился с курса после выполнения боевого задания в условиях низкой облачности и мокрого снега и покинул самолёт, когда кончилось топливо. Первым обнаружил одного из лётчиков утром 26 октября 1941 года Алексей Оськин из д. Стрелицы.
Ведь бывают же совпадения! В эту же ночь "с 25 на 26 октября 1941 другой самолет (экипаж - старший лейтенант Квасов, лейтенант Бойда, сержант Шлыков), вылетев на выполнение задания, потерял ориентировку над озером Пирос. В районе Весьегонска летчики выпрыгнули на парашютах. Экипаж невредим. Самолет разбит и ремонту не подлежит. Взлетели 19.05 25-26.10 - низкая облачность, снегопад" (боевое задание 55 БП № 10537. Д. 10. С. 8).
Возможно, этот самолет некоторое время лежал около д. Работкино. Затем он был вывезен по частям, как утверждают местные жители.
Конец "волчьей стаи" (из истории весьегонской милиции)
В 1960-е годы автор этих строк часто встречал в старой части города на улице Вагжанова невысокого пожилого мужчину. Соседи знали, что это Максим Иванович Зеленов - бывший начальник районной милиции, личность весьма неординарная. Его жизненный путь был покрыт ореолом таинственности и в те годы представлялся романтичным. Да и сейчас по истечении 80 с лишним лет вызывает удивление и заставляет говорить с уважением его послужной список.
Расскажем всего один эпизод из милицейских будней Зеленова.
Банда, совершившая побег зимой 1921 года из Тверской тюрьмы, состояла из Ваньки Медведя (Никитина), Васьки Пузыря (Колосова) и Кольки Чубука (Комарова). Возглавлял ее Васька Пузырь, неоднократно судимый за разбой и насилие.
Словно стая хищников, пробирались они к своим родственникам. Днем прятались в сараях на пустырях, а вечером или ночью взламывали магазины или грабили квартиры.
Весть о побеге опасных преступников быстро облетела Весьегонский уезд. Снова, как и два года назад, была усилена охрана кооперативов. Жители деревень и города Весьегонска с наступлением темноты запирались в домах и, вооружившись топорами, ночами дежурили у дверей и окон.
Несмотря на все принятые меры, грабёж и кражи на территории уезда возобновились. Первой жертвой разбоя стал сторож кооперативной лавки в д. Соболины (ныне Сандовский район). Вооруженные бандиты связали старика, заткнули ему рот мокрой варежкой, ограбили магазин.
Кражи совершались одна за другой. Работники уголовного розыска сбились с ног, разыскивая грабителей, но рецидивисты умело заметали следы. Являясь местными жителями, они находили убежища у родственников, в зажиточных семьях недовольных советской властью. Большинство жителей уезда старались помочь сотрудникам милиции как можно быстрее обезвредить опасных преступников. И это сыграло свою роль.
Однажды, когда холодное зимнее солнце едва поднялось над Весьегонском, к зданию милиции подъехал на заиндевелом коне верховой. Это был паренёк лет четырнадцати.
"Тятька послал доложить вам лично, - выложил он начальнику милиции Ф.И. Якимову, - в нашей деревне Крешнево в доме Клавдии Немковой скрывается Ванька Никитин".
К. Немкову хорошо знали в уездной милиции как шинкарку и содержательницу притона. Не один раз выливали у нее из чанов барду, привлекали к ответственности за самогоноварение, вылавливали прятавшихся в её доме преступников.