У московской "купли", само собой, был не только описанный в документе восточный рубеж, но и западный, надо думать, совпадавший с западной границей Рязанского княжества по ситуации до заключения договора 1483 г. В московско-рязанском докончании он не указан по понятным причинам: теперь это – западная граница Великого княжества Московского на юг от Оки. Таким образом, новое приобретение Москвы вытянулось почти строго с севера на юг, широкой полосой спускаясь от Оки к верховьям Дона. И находившееся в северной части "купли" "место Тула", и располагавшееся на юге "Дон усть Непрядвы", историческое место сражения 8 сентября 1380 г. на правобережье реки несколькими километрами выше впадения в Дон Сухой и Мокрой Табол, в 1483 г. перешли от праправнука Олега Ивановича Рязанского правнуку Дмитрия Ивановича Московского.
Кроме "купли" документ, как помним, утверждает за московским князем права на "Елеч" и "вся Елецкая места", бывшие земли Елецкого княжества, отошедшие Рязани еще во втором десятилетии XV в., в обмен на расположенное севернее на том же правом берегу Дона "Романцево с уездом". Оба ойконима в предыдущих московско-рязанских договорах не встречаются, равно как и р. Меча, несомненно современная Красивая Меча, которую московский и рязанский князья договариваются "ведати вопче". Под этим совместным ведением как правило понимают совместное владение Мечей, однако совершенно неясно, как это реально могло выглядеть.
Реки как таковые в юридических и хозяйственных документах русского средневековья, похоже, никогда не являлись предметом собственно владения. Им могли быть, и были рыбные ловли, бобровые гоны, переправы, во́локи, участки берегов с мельничными плотинами, и пр., т. е. такие природные объекты, связанные с реками, которые способны были приносить материальную пользу их владельцам.
Документальная фиксация прав собственности в канцелярской практике XIV–XV вв. производилась в терминах "владение" и "держание" с соответствующими производными глагольными формами "владеть" и "держать", "ведать" же означало "управлять", "заведовать", "отвечать за что-либо". В близком к последнему значении "ведать", начиная со второй половины XV в., употреблялось в княжеских договорных грамотах наряду с более древним "знать" как положение, утверждавшее исключительное право "старейшей" из договаривающихся сторон на сношения с Ордой. Очевидно, обязательство сторон "ведати вопче" Мечу московско-рязанского договора 1483 г. надо понимать не как совместное владение, а как общую ответственность, слежение договаривающимися сторонами за ситуацией на водном рубеже.
Меча, как известно, служила границей Рязанского и Елецкого княжеств в пору существования последнего. Московский "Елеч и вся Елецкая места", таким образом, оказывались южнее Мечи, подлежавшей совместному "ведению". Судя по всему, новое приобретение великого князя московского Ивана III служило своего рода буферной зоной перед охраняемым рубежом и, к моменту заключения договора, вряд ли было населено.
"Купля" московско-рязанского договора 1483 г. была второй покупкой Москвой земель на правобережье Оки. Докончание 1381 г. великого князя московского Дмитрия Ивановича с двоюродным братом и союзником, серпуховским князем Владимиром Андреевичем и великого князя рязанского Олега Ивановича отмечает "куплю" Москвой Мещеры, запрещая рязанскому князю "вступатися в тот розъезд". Термин "розъезд" означает, что московско-рязанская граница здесь была размежевана на местности независимо от того, что в данном случае подразумевается под "куплей". Московско-рязанский договор 1483 г. о факте "розъезда" ничего не сообщает, "рубежом" же восточная граница московской "купли" именуется, как отмечалось выше, только в завещании Ивана III.
Покупка владений в уделах князей-Рюриковичей не была чем-то особенным в хозяйственной и политической практике московских Калитовичей. "Примыслы" и "купли" служили "надежным средством проникновения в уделы, готовили их окончательное присоединение к основным территориям Великого княжества Московского". Кроме политической выгоды последние, особенно со второй половины XV в., когда явственно начинает складываться шкала цен на земельные угодья, несомненно, приносили и материальную пользу новым владельцам.
Приобретение Москвы в Рязанском княжестве, закрепленное докончанием 1483 г., – единственная "купля", а не "примысел" в истории складывания государственной территории Великого княжества Московского в XV в. Приобретение отличается не только масштабами (территориально "купля" – едва ли не половина Рязанского княжества), но и целым рядом формулярных особенностей ее фиксации в тексте догончания.
В духовных грамотах князей московского дома "купли" присутствуют постоянно – села, деревни и починки, волости, не говоря уже о более мелких приобретениях. В княжеских договорах – докончаниях "купли" упоминаются гораздо реже. Однако ни в одном из вышеприведенных случаев не указаны рубежи "купель", как это сделано в московско-рязанском договоре 1483 г.