Алексей Гордеевич в ряды Красной армии вступил добровольцем в 1918 году. Принимал участие в Гражданской войне, был удостоен ордена Красного Знамени. Позже занимал различные должности. С началом войны командовал кавалерийской дивизией, затем корпусом. Позже в звании генерала он был назначен заместителем командующего 44-й армией.
Кроме двух кавалерийских корпусов за Тереком в районе Кизляра находилась на доукомплектовании ещё 110-я кавалерийская дивизия, составлявшая резерв командующего Северной группой.
На ищерском направлении вместо 10-го гвардейского корпуса выдвигались главные силы 44-й армии.
Таким образом, на северном берегу Терека создавалась сильная ударная группировка, которая могла решить наступательные задачи.
Зенитчицы
Почти ежедневно немецкая авиация совершала налёты на близлежащие к Грозному населённые пункты и железнодорожные станции. Она подвергала бомбовым ударам сосредоточения наших войск, важные объекты в тылу, однако воздерживалась бомбить Грозный и нефтяные промыслы. Несмотря на неудачу под Малгобеком и у Эльхотово, немецкое командование надеялось, что ей удастся захватить город и начать наступление на Баку.
Но время шло, а город по-прежнему жил, день и ночь работали промыслы и заводы, производя горючее для армии.
10 октября день выдался по-осеннему тихий, в небе плыли редкие облака, и дежурившая на посту наблюдения Поля Полубоярова с нетерпением ожидала, когда её сменит подруга Аня Мирзобекова.
Та же, примостившись у пулемёта, торопливо писала на листе бумаги, и её чернобровое лицо горянки то было строгим, то светлело в лёгкой улыбке.
- Ты закругляйся там, Ануш! - крикнула Поля и посмотрела на часы.
В расчёте часы были у неё одной: небольшие, на красном ремешке. Их подарила мама, когда переполненная ликованием Поля прибежала в дом.
- Всё, мама! - воскликнула она и подбросила над собой учебник. - Всё! Поздравь! Я студентка!
Мать, не сдерживая радости, со слезами расцеловала её, потом подвела к комоду и достала из ящика картонную коробочку.
- Это тебе. От меня и папы...
Поля приложила часы к уху: маленькая секундная стрелка негромко, но чётко отсчитывала время. Без четверти десять. Ей дежурить ещё пятнадцать минут.
Устроившись на бруствере, Галя Олейникова что-то доверительно рассказывала своей подруге Кате Харлановой. Обе были из Избербаша - есть такой город в Дагестане, - и именно это сблизило их.
Галя Олейникова на позиции старшая. На петлицах гимнастёрки у неё два треугольника. Сержант! До призыва в армию она служила в горсовете, была комсомольским вожаком.
Она высокого роста, статная и одним своим видом вызывает уважение не только у подруг, но и у командиров.
Её землячка Катя Харланова - толстушка, в прошлом году кончила десятилетку и сразу же вместе с подругами подала заявление в военкомат. Она мечтала быть врачом, собиралась поступить в медицинский, но, когда ей сказали, что нужны зенитчицы, она не стала возражать: дала согласие быть зенитчицей.
А Галя Олейникова рассказывала Кате о своём Алексее. Она познакомилась с ним незадолго до начала войны. Встретила - и сразу полюбила. И он тоже. Но Галя была с ним так строга, что позволила всего раз поцеловать себя. Вот дура-то!..
Катя слушала подругу и втайне завидовала ей: какая счастливая! Ей так никто и не объяснился. Почему-то все делились с ней сердечными тайнами, даже её подруга Натка Удалова, которая была влюблена в Витьку Ходосова. А Катя сама к нему неравнодушна и вынуждена давать Натке советы, испытывая сердечную боль. Все считали её "своим парнем", так и говорили ей: "Ты, Катя, свой парень!"
"Ох, как медленно ползёт стрелка!" - снова смотрит на часы Поля. И Ануш - так звали горянку подруги - всё ещё продолжает писать. И чего она пишет?!
Поле представился родной аул Ануш. Высоко в горах на крутом, обращённом к солнцу скате лепятся одно к другому каменные строения. Местами возвышаются высокими пирамидами выложенные из камня башни. Тесные и кривые улочки, и лишь на небольшой и пологой площади стоит современный в два этажа дом. Это школа. В ней учила детей Ануш.
Вот она, вчерашняя горянка, входит в притихший класс, держа у груди книги. И дети вскакивают, хором отвечают на её приветствие. А на спине у Ануш длинная чёрная коса...
Все девочки восхищались косой Ануш:
- Да как же ты расстанешься с такой красой!
- Уж я бы ни за что не согласилась остричь...
Ануш села на табурет парикмахера, коротко сказала:
- Режь.
А когда под ножницами скользнула по спине девушки чёрная, как ночь, коса, она закусила губу так, что выступила алая капелька. Косу она бережно завернула в чёрный с яркими цветами платок и спрятала в солдатский вещмешок...
Как долго длится время
На войне, -
сама собой пришла к Поле строка, и она обрадовалась находке: с этого может получиться целое стихотворение, надо только развить мысль. Ведь Поля втайне от всех писала стихи и до самозабвения любила Тютчева. Томик поэта всегда лежал на её столе, и в свободную минуту она раскрывала его.
Ложь воплотилася в булат;
Каким-то Божьим попущеньем
На целый мир, но целый ад
Тебе грозит ниспроверженьем...
Тебе они готовят плен,
Тебе пророчит посрамленье, -
Ты - лучших, будущих времён
Глагол, и жизнь, и просвещенье!
Поля читала светлые строки, которыми, ей казалось, поэт клеймил фашистскую чуму, расползшуюся по русской земле.
С этим томиком она и теперь не расстаётся. Иногда читает стихи подругам, а потом они мечтают о том времени, когда изгонят врага совсем и на земле снова воцарится мир...
Огневая позиция их установки располагалась на территории завода. Круглые сутки на нем перегоняли поступающую по трубам нефть в горючее для танков, автомобилей, самолётов. А по ночам подкатывались железнодорожные цистерны, их наполняли горючим, и поезда спешно увозили составы с заводской территории.
Когда командир указал на место, где должна была находиться установка, то предупредил Галю:
- Смотри, Олейникова, вы на самом жарком месте. В случае бомбёжки на вас полетят первые бомбы.
- Ничего, товарищ командир, мы присягу давали, - ответила за Галю Полина Полубоярова.
Обычно в таких случаях командир бросал коротко и строго: "Разговорчики!", - но тут сдержался.
- Ну-ну. Погляжу потом, после дела.
Телефонный звонок прервал размышления Поли:
- Воздух! Занять боевые позиции!
- Есть занять боевые позиции! - ответила Поля и крикнула во весь голос: - Девочки! Воздух! Командир приказал занять позиции!
Девушки бросились к зенитной установке. Где-то били в рельс, надсадно-пронзительно завыла сирена.
В тот день немецкая авиация впервые обрушила свой удар на Грозный. Непонятно, чем руководствовалось немецкое командование, предпринимая этот налёт. Возможно, оно пыталось сломить волю зенитчиков города или показать силу своей авиации, а может, парализовать работу заводов.
Послышался надрывный гул, и в разрывах облаков появились самолёты. Они шли на разных высотах и с трёх направлений: с запада, севера и даже юга.
Нарушая устав, Поля сбросила с плеча противогаз: без него было удобно работать за установкой - ведь она наводчик. Катя и Аня заняли свои места тут же. Чуть в сторонке, припав к биноклю, наблюдала Галя Олейникова.
- Прямо, курсом на завод... - начала было она команду и увидела, как передний самолёт отделился от строя и в крутом пике устремился вниз. Не закончив команду, Галя выкрикнула совсем неуставное: - Полина, стреляй! Бей же!..
Но, прежде чем Полина нажала на спуск, от самолёта отделилось четыре или шесть каплеобразных бомб. Они не падали, а неслись несколько под углом и увеличивались на глазах.
Разрывы слились в один гулкий раскат, и к небу вместе с серым султаном из дыма и земли взлетел огненный шар.
Но Поля его не замечала. Она стреляла по второму самолёту, который ринулся вслед за первым.
Огненные трассы мчались к самолёту, казалось, задевали его, но он, сбросив бомбы, вышел у земли из пике и улетел прочь.
Охваченные пламенем, горели крекинг-установки. Гигантскими кострами полыхали нефтеотстойники. Огонь стал распространяться по пропитанной нефтью земле, и она, до того служившая людям надёжным укрытием, горела...
Не помня, какой по счёту самолёт теперь нёсся не на заводские сооружения, а прямо на них, на пулемётную позицию, Поля видела через кольца прицела узкие, словно лезвие ножа, плоскости с двумя серебристыми дисками бешено вращающихся винтов и ещё вертикальную чёрточку стабилизатора.
Она полоснула по нему очередью из четырёх стволов, и, когда уже была готова вскрикнуть оттого, что посланные ею пули не прошли мимо цели, её оглушили вой и совсем рядом сильнейший взрыв. В глазах вспыхнули радужные круги, и сразу всё померкло.
Бомбы взорвались неподалёку от огневой позиции пулемётной установки. На этот раз лётчики сбросили не зажигательные бомбы, а полновесные фугасные, осколки которых предназначены для поражения людей и разрушения строений. Они-то и поразили насмерть Катю Харланову, тяжело ранили Полю Полубоярову и Галю Олейникову. Лишь чудом осталась невредимой одна Ануш. Спасло её то, что в самую последнюю секунду она укрылась в окопе, и осколки пронеслись над укрытием, едва не задев голову девушки.
Преодолевая страх, она осторожно выглянула из щели, и первой, кого увидела, была Галя, сержант Олейникова. Та лежала ничком, откинув руку с биноклем. Казалось, Галя припала к земле, вслушиваясь, как она вздрагивает при каждом взрыве.