Дети дадут бой своей новой маме.
Но тут он ничего поделать не может – остается только надеяться, что Гемпи выполнил свое обещание и попытался примирить враждующие стороны.
Но Раф знал, что долго Гемпи там пробыть не мог – как и у него самого, у того тысяча неотложных дел. Так что Раф пока что мог поручить детей только заботам Гиневры Маклауд.
«Поэтому я и привез ее туда», – убеждал себя Раф. Ему нужно, чтобы кто-то присматривал за детьми, пока Гемпи будет в отъезде, он ехал к своему умирающему двоюродному брату. Если Гинни даст ему хотя бы месячную передышку – ну самое большое двухмесячную, – Раф с радостью вернет документ о так и не состоявшемся браке и согласится на то, чтобы его объявили недействительным. Если только она ему поможет и все получится так, как он замыслил, он готов считать, что они в расчете.
С большим запозданием Раф пожалел, что так разъярился в прошлый раз. Он хотел сказать ей, что не собирается требовать от нее выполнения брачного обета, но она так его разозлила, что он совсем вышел из себя. И как это такая красивая женщина ухитряется каждый раз приводить его в такое остервенение? Что ей стоит пойти ему навстречу как взрослый, ответственный человек и договориться о взаимоприемлемом решении? В результате у него руки чесались свернуть ей шею.
А теперь вот он не может заснуть от беспокойства, хотя ему необходимо выспаться и отдохнуть. Он знает детей и знает Гиневру Маклауд – это весьма взрывчатая смесь.
Дьявол! Придется завтра выкроить время и съездить домой, чтобы убедиться, что хижина стоит на месте и все в ней живы и невредимы.
Иначе его ждет еще одна бессонная ночь.
Дети были в крепости, и Джуд вслух строил планы, как навредить Этой Женщине. Они все хотели от нее избавиться, но не знали, как это сделать, не ослушавшись Рафа. Они надеялись, что ее увезет Гемпи, но тот не захотел этого сделать. Джуд твердил, что им остается надеяться только на самих себя.
Во всяком случае, надо добиться, чтобы она не путалась у них под ногами и никогда не приближалась к их крепости, на нее стоит только посмотреть, как сразу становится ясно, что такая женщина не умеет хранить тайну.
Джуд придумывал один план за другим и тут же сам от них отказывался. Глядя, как младшие братья слушают его, раскрыв рот, Патрик был вынужден признать, что Гемпи прав. Может быть, он, Патрик, и старший, но заводила у них Джуд.
Собственно, Патрик против этого не возражает. У Джуда всегда рождаются прекрасные идеи, и он всегда решительно берется за их исполнение. И нельзя отрицать, что Эта Женщина – страшное бедствие для всех них.
Они совсем неплохо тут жили сами по себе. Иногда их навещал Гемпи. А что у малышей случались кошмары – так чем здесь сможет помочь Эта Женщина? Если она устроила такой визг из-за какого-то паука, как она может справиться с действительными трудностями? По ее представлению, трудность – это когда у тебя нет подходящей ложки, чтобы есть гамбо.
Нет, ее надо спровадить любой ценой, даже если Раф за это на них жутко разозлится. А то, не дай Бог, ей еще понравится жить на острове.
– Змеи! – воскликнул тут Джуд. – Буду спорить, что она их боится до смерти.
Гинни снился сон. Что это сон, она понимала даже во сне. Слишком все было прекрасно и романтично.
Под рев восторженной толпы ее отважный Ланцелот повернул своего великолепного серебристого коня в ее сторону, и она ждала его затаив дыхание. Он победил – и завоевал ее сердце. Сейчас Ланс потребует свой приз. Толпа гудела, как рой пчел, зная, что скоро перед ними состоится необыкновенная свадьба с музыкой, танцами и прекрасными нарядами. Все были счастливы. Даже папа улыбался.
И вдруг словно змей-соблазнитель прошептал ей на ухо: «Не верь ему!» Голос, казалось, принадлежал Лансу.