– На кой мне надо с вами разговаривать! – злобно бросила ей Джуди, когда Кристофер вышел.
Вспомнив совет мальчика, Гинни не стала придираться к ее речи. Чтобы завоевать Джуди, ей понадобится все ее терпение и хитрость. Эта упрямая девчонка туго поддается на уговоры.
– Ну разве это хорошо – заставлять брата выбирать между мной и тобой? – мягко начала она. – Да зачем это делать? Если ты перестанешь упрямиться и прислушаешься к голосу разума, ты поймешь, что на самом деле мы с тобой на одной стороне.
– Рассказывайте сказки Кристоферу, – фыркнула Джуди. – Может, он вам и поверит.
Гинни решила взять быка за рога:
– Я вовсе не собираюсь украсть у вас вашего дядю, Джуди. Вчера на реке мне показалось, что ты это понимаешь. Закон чести, помнишь?
Джуди внимательно на нее посмотрела, и на секунду Гинни показалось, что она ей поверила. Но ей следовало знать, что так легко эту девочку не переубедишь.
– Если вы так хорошо умеете держать секреты, – презрительно спросила та, – зачем вы рассказали Рафу, что я девочка?
– Не знаю. Честно говоря, это, наверно, случилось потому, что он жутко на меня кричал. Надо же мне было как-то заставить его замолчать. Ничего другого мне в голову не пришло.
Увидев на сердитом лице Джуди проблеск улыбки, Гинни решила, что, видимо, чтобы ее убедить, лучше всего говорить правду.
– Ну и что вышло? – сердито спросила Джуди, поспешно пряча улыбку. – Теперь он считает меня лгуньей – и все из-за вас.
Гинни опять пришлось напомнить себе, что она изменилась, что она больше не одергивает детей и не говорит с ними свысока.
– Можно это и так истолковать, – сказала она. – Но на самом-то деле ты дешево отделалась. Я сделала за тебя самое трудное. Раф уже знал, что ты девочка. Тебе оставалось только объяснить ему, почему ты солгала.
– Да-да, рассказывайте! Признайтесь уж, что вы были бы до смерти рады, если бы он выгнал меня из дома!
Девочка не желала идти на мировую. Но Гинни держала себя в руках. Она покачала головой.
– То-то он вчера тебя так ласково обнимал! Нет, уж если кому и грозит изгнание из дома, так это мне. На кого он оставит дом, если выгонит тебя? Кто будет готовить еду и прибираться? Я ведь не умею.
Джуди с грохотом швырнула сковородку на полку.
– Я вообще не понимаю, зачем он вас сюда привез. И почему он не отошлет вас домой?
– Отошлет. – Пожалуй, даже раньше, чем мне этого хочется, подумала Гинни. – Он считает, что наша семья в долгу перед ним. Потому и привез меня сюда.
– А вы этого не считаете? Что вы в долгу? Гинни хотела сказать, что не считает, но вспомнила, что собиралась говорить девочке правду.
– Да нет, пожалуй, считаю. – Потом, решив, что с правдой можно и переборщить, добавила: – Только не передавай ему моих слов.
– С какой стати я вас буду покрывать? Как вы с нами обращаетесь!
– По-моему, если вспомнить змею, мы квиты.
На этот раз Джуди улыбнулась по-настоящему, и Гинни решила рискнуть:
– Я знаю, что ты мне не доверяешь, и признаю, что в этом есть и моя вина, но все-таки, Джуди, тебе же будет лучше, если мы будем заодно.
– Вот как? И какая мне от этого будет корысть?
Джуди смотрела на нее холодным взглядом, за которым было трудно прочитать ее истинные чувства, его был совсем не взгляд ребенка. Джуди разыгрывала свои карты как опытный игрок.
– Давай подойдем к этому так, – с трудом подавляя раздражение, объяснила Гинни. – Ваш дядя привез меня сюда, чтобы я вас учила. Чем скорее вы выучитесь всему, что нужно, тем скорее я уеду.
– Вы вправду уедете?
Как Джуди ухватилась за ее обещание уехать!
– Да, я уеду, но только когда вы освоите все, чему я должна вас научить. Если ты будешь мне помогать, я уеду скоро. И оставлю вас с вашим дядей в покое.