Что хорошо: все они тут. И почти каждый вечер. Информация снимается одновременно со ста двадцати четырех микрофонов. Снимается с самого первого дня вступления товарища Ежова на пост руководителя НКВД. Сброшен теперь товарищ Ежов с поста, но работа продолжается. И будет продолжаться, пока последнего ежовца не встретят в ночном мраке не по-ночному бодрые ребята и не произнесут ритуальную фразу: "Иди, сука!.." А последним, как все в рабочих сменах догадываются, будет сам Николай Иванович Ежов, по-домашнему - Николь.
ГЛАВА 10
1
Операторы в бункере - не абы кто, а лучшие флотские акустики. Любой из них, шум винтов за много миль заслышав, разом определит тип корабля, примерное водоизмещение, направление и скорость движения. А особо лихие по неуловимым нашему уху особенностям шума еще и по имени тот корабль назовут. Тут уж включай память и вспоминай, сколько на том корабле пушек каких калибров, фамилию капитана вспоминай…
Вот таких ребят, лучших из тех, кто на флотах отслужил, сюда забирают. Работа не из легких: Ежовы гости голяком по коридорам и залам галопом скачут, телесным зудом гонимы, поди уследи, к го в какой комнате. Фонограммы выступлений ответственных товарищей из НКВД давно сняты на партийных конференциях и съездах и анализу подвергнуты многоплановому, так что акустики голоса различают. Но только до тех пор, пока гости не перепьются. А они перепиваются. И быстро. Потому часто товарищу Сталину просто обрывки фраз докладывать приходится: с перепою у Ежовых гостей голоса тускнут, сипят и скрипят непредсказуемо, и каждый раз на разный манер. Товарищ Сталин с пониманием относится и требует достоверности: лучше не определить говорящего, чем определить неправильно.
Но и это не все. Важно знать, кто сказал, что сказал, но еще важнее - кому. Потому система придумана: куклы резиновые заказаны с номерами. Кукла № 1 мордочкой и фигурой на Николая Ивановича Ежова похожа. Для пущей схожести - звезды маршальские подрисованы на куклином воротнике. Других кукол - стадо. Номера - как в американском футболе: меньше номер - важнее гость. А потом кукол расставляют по комнатам и коридорам макета необозримой квартиры. Дальше просто - товарищ Трилиссер минуту назад прослушивался в помещении № 41, сейчас его голос слышится в помещении № 24. Соответственно кукла № 9, весьма на товарища Трилиссера похожая, переставляется на макете из одного помещения в другое. Гостей каждый вечер - до сотни и более. Каждую минуту они перемещаются по комнатам, залам и коридорам, как стеклышки в калейдоскопе. Соответственно перемещают и кукол на макете. Каждую минуту автоматическая фотокамера с потолка фиксирует положение кукол. Потом с определенной долей точности можно установить, что именно сказал товарищ Трилиссер в помещении № 24 в 23 часа 51 минуту и кто при этом присутствовал.
А сказал товарищ Трилиссер следующее:
- Что этот кавказский Гуталин делает! Что делает! Он режет глотки профессионалам. Ну хорошо, он всех нас перережет. А дальше что? Что, скажите мне, дальше? Сможет ли он без нас, без профессионалов?
- Недавно Яшку Серебрянского взяли. Это же чекист хрустального выбора.
- Брось. Я знаю Серебрянского. Крыса. Скорее бы Гуталин его шлепнул. Если бы у Гуталина были мозги, то Яшку Серебрянского надо не стрелять в сталинском подвале, а против нас выпустить. Спасая свою шкуру, Яшка Серебрянский всех нас перегрызет, всех передушит.
2
Ложатся отчеты на сталинский стол. "Я знаю Серебрянского. Крыса… Если бы у Гуталина были мозги… Яшка Серебрянский всех нас перегрызет, всех передушит…"
- Товарищ Холованов, враги сомневаются, есть ли у Гуталина мозги. Я вынужден врагов разочаровать: у Гуталина мозги есть. Где Серебрянский?
- Товарищ Сталин, Серебрянский - в камере смертников. Ждет исполнения.
- Выпустить. И спустить на своих, на ежовцев.
- Есть выпустить! Есть спустить!
- Я последую совету товарища Трилиссера, я спущу Серебрянского на его вчерашних друзей. А самого Трилиссера пора брать.
- Есть брать Трилиссера. А Ежова?
- Пусть гуляет. Ежова - последним. Неопределенность - хуже всего. Пусть гуляет в неопределенности. И приготовьте Ежову новые унижения.
- У меня, товарищ Сталин, целый каскад унижений для Ежова заготовлен.
- Вот и действуйте. А перспективу не теряйте. Как вы теперь понимаете свою главную цель?
- Главная цель - новый шеф НКВД товарищ Берия.
- Правильно. Что сделано?
- Бункер у бериевского дома строится с опережением графика.
- Хорошо.
- Нами завербованы начальник бериевского спецпоезда Кабалава, заместитель Кабалавы, один из шифровальщиков, кочегар паровоза и содержатель бериевского походного гарема, евнух.
- От имени кого вербовали?
- Начальник бериевского спецпоезда Кабалава завербован от имени польской разведки. В случае чего, если Берия заподозрит неладное, то даже под пытками Кабалава будет признаваться, что работал на поляков, а о нашем существовании Кабалава не подозревает. И еще: в случае необходимости мы можем его арестовать и расстрелять как польского шпиона. Доказательства в наших руках. Остальных мы вербовали от имени германской и британской разведок. В случае чего и товарищу Берии можно обвинение предъявить: что же ты вокруг себя польских, английских и немецких шпионов не выявил?
- Хорошо. Но кроме вербовок надо приставить к товарищу Берии людей, которые его ненавидят. Но так приставить, чтобы Берия был уверен: каждого человека он сам выбрал. Нужно обложить его кольцом тайных завистников и ненавистников.
- Обложим, товарищ Сталин.
- И Завенягина тоже.
3
Убить человека легко. Приказали - убил. Только надо аккуратность проявлять, чтобы конфуза не вышло. Когда вопрос ребром: убивать - не убивать, удостовериться следует, он ли?
Посмотрел Холованов на фотографию в личном деле: красавец капитан государственной безопасности с орденом на груди, со знаками различия армейского полковника. Потом на оригинал зрачки поднял. Нет сходства. Взяли человека всего тринадцать дней назад. Всего две недели не кормили, да и то неполные две недели, а он уже никак на свою фотографию не похож. Со скелетом больше сходства. Кормить его было незачем, все равно - расстрел. Результат: лицо не похоже на то, которое с фотографии смеется. Вдобавок ему еще и "черные глазки" сделали - расквасили морду до сплошной синевы с черными отливами. Из белого лица - черное. А волосы, наоборот, из черных смоляных - теперь белые, стариковские.
И по форме его не узнать: орден рвали - гимнастерку не жалели, а петлицы полковничьи вместе с воротом отодрали.
Пороли его шомполами пулеметными, одежды не снимая, потому весь он в клочьях одежды и шкуры своей. Все это в крови ссохлось в единый монолит. Сапоги его командирские еще в день ареста охрана сдернула и загнала на Тишинском рынке. Вместо сапог солдатские ботинки стоптанные: грязные, рваные, вонь испускающие. Как положено - без шнурков. Тут два резона: чтоб не сбежал и чтоб не удавился. Не велено отсюда бежать. И давиться не велено. Рабоче-крестьянскую пулю слопай, если прописано, а сам своей жизнью распоряжаться не моги. Не ты ей хозяин.
- Фамилия, имя, отчество?
- Серебрянский Яков Арнольдович.
- Звание?
- Бывший капитан государственной безопасности.
- Награды?
- Орден Ленина, 31 декабря 1936 года.
- За что?
- За разоблачение бывшего Наркома внутренних дел врага народа Генриха Ягоды.
- Кто к ордену представлял?
- Ежов и Трилиссер.
- Все сходится. Это вы, гражданин Серебрянский. Тогда так: вот вам пистолет… - достал Холованов из ящика стола и положил перед бывшим капитаном государственной безопасности новенький, вычищенный, но еще заводской смазкой пахнущий "ТТ".
- Вот патроны, - отсыпал горсть. - Не спешите застрелиться, не полюбопытствовав, зачем пистолет дают. Вот новая гимнастерка с новыми знаками различия и портупея. Фуражку, брюки и сапоги получите потом. Сейчас времени нет. Смертный приговор с вас не снят… Посмотрим, как дело обернется. А в звании вы восстановлены, более того, вам досрочно присвоено новое звание - майор государственной безопасности, по-военному - комбриг, у американцев это называется бригадным генералом. Время не терпит. Вот ордер на арест вашего бывшего начальника, врага народа Трилиссера. Из подчиненных Трилиссера формируйте группу захвата и берите его.
- Есть брать.
- На формирование группы захвата - десять минут. Двадцать семь человек из бывших подчиненных Трилиссера я вызвал. Они ждут. Выбирайте в группу захвата столько, сколько надо, и того, кто нравится. Выбор ваш. Остальных расстреляем.
- Понял.
- И еще: не вздумайте пить и есть. Вы истощены, любая пища вас может убить. Сдержаться трудно, но я дал приказ вашей охране любую пищу у вас из рук выбивать. Вам сейчас рекомендован только бульон.
Звякнул Холованов в колокольчик, раскрылась дверь, пахнуло густым пряным запахом…
Новоиспеченный генерал НКВД рванул головой-черепом запаху навстречу. Его разбитые глаза примагнитило к серебряной кастрюльке, и кроме нее эти глаза больше ничего не видели, ноздри его дрогнули, он как бы… Грязные руки с перебитыми, распухшими черно-фиолетовыми пальцами судорожно ухватили стол… и мягко разжались. Молодого генерала НКВД повлекло в глубокий, затяжной голодный обморок.