Если бы он намеревался и далее придерживаться привычек, впитанных им с молоком матери, он мог бы притвориться, что вся эта игра в покер была не более чем развлечением, веселой шуткой. Но этого-то он как раз и не хотел, и дело тут было не в сумме его выигрышей.
Пирог был съеден, чайник пуст. Шелби на минутку умолкла, потом собралась с духом и исподволь начала переходить к сути дела.
— Да, все было чудесно. Я просто выразить не могу, как я рада, что вы меня понимаете.
Джеф, казалось, был слегка озадачен.
— Понимаю?
— Ну да!
Сердце ее снова отчаянно забилось.
— Вы ведь англичанин и понимаете, что вся эта нелепая игра в салуне была всего лишь озорством, проказой! Мы с вами посмеялись над нею, мы подружились, теперь мы можем забыть о ней.
— О нет, я так не думаю, Шелби. Я далеко не так великодушен, как вы надеетесь.
Щеки ее загорелись.
— Но… Вы же не можете говорить серьезно! Вы ведь не собираетесь оставить себе половину моего ранчо?!
Дотронувшись своим длинным, изящным пальцем до нижней губы, Джеф с минуту подумал, прежде чем возразить:
— А вы бы оставили себе мои деньги, если бы я проиграл?
Шелби поперхнулась.
— Это… совсем другое!
— Дорогая моя, вы сейчас просто расстроены. Вы, без сомнения, понимаете, что вам придется проглотить эту пилюлю, какой бы горькой она ни была. Тут есть, однако, и светлая сторона. Я мог бы оказаться гораздо хуже! Я ведь не какое-нибудь чудовище — более того, есть люди, которые утверждают, что у меня немало достоинств…
— Прошу вас! — воскликнула Шелби, не пытаясь больше притворяться веселой.
— Но, Шелби, мы ведь договорились, что будем искренними друг с другом.
Он хмыкнул, прекрасно сознавая, что доводит ее до белого каления, то и дело, повторяя ее имя.
— Я вижу, ваши чувства переменились, но я только хотел успокоить вас, объяснить, что вам пришлось бы разделить свое ранчо с гораздо худшими людьми… многие из них сидели сегодня рядом с нами в салуне. Не беспокойтесь, мы отлично поладим: я дам вам те деньги, которые вы сегодня пытались раздобыть на ваш проект, — если, конечно, вы убедите меня, что он того стоит.
Шелби хотела с негодованием обрушиться на него, но Джеф так легкомысленно говорил об этом, что она просто задохнулась.
— Вы не понимаете, — возразила она. — Это катастрофа! Не успела я еще узнать, что у меня есть ранчо, как потеряла уже половину его! Мой отец… ох, папочку просто удар хватит, если он узнает об этом!
— А где живет ваш отец?
— В Дэдвуде, в Южной Дакоте.
Говоря это, она почувствовала себя еще несчастнее.
— Думаю, нет пока никаких оснований сообщать ему об этом, не правда ли? А кто такой этот Бен? По-моему, он не слишком доволен тем, что произошло сегодня.
Шелби рассказала ему все, начиная с того момента, как ее отец решил купить землю неподалеку от Коди, и заканчивая своим планом приобрести племенных лошадей и оборудование для фермы.
— Я уверена, нам необходимо расширить хозяйство, но мне хотелось доказать папе, что я могу сама с этим справиться, не обращаясь к нему за деньгами! Дядя Бен и Тайтес возвели этот дом и другие постройки, и мы с дядей всякий раз сцеплялись из-за того, как правильно вести хозяйство, с первого дня, когда я приехала сюда. Когда он увидит вас здесь, он убьет меня!
— Я в этом сильно сомневаюсь… Я понимаю ваше отчаяние и могу посочувствовать вам, но у меня есть собственные интересы, которые я должен защищать.
Джеф встал; он говорил доброжелательно, но твердо.
— Быть может, этот опыт чему-нибудь научит вас, Шелби, хотя мне было бы жаль, если бы в будущем из-за него вы стали избегать приключений. Койот Мэт был просто незабываемый образ. — Он слегка наклонил голову, глядя на нее почти с нежностью. — А пока что, я уверен, мы с вами сумеем поладить.