Это не могло не беспокоить Ленина, у которого с Троцким неровные отношения ещё со времён эмиграции, когда "Иудушка" Троцкий не испытывал священного трепета перед Лениным и вступал с ним в острейшие дискуссии. Растущая популярность давнишнего честолюбивого оппонента, в руках у которого теперь уже было не только перо, но и мощная военная сила, победившая войска царских генералов, заставила Ленина предпринять меры для усиления своего положения в Кремле.
С этой целью он укрепляет позиции в ЦК и в Совнаркоме группы людей из числа своих ближайших сторонников, максимально приблизив их к себе. Только самые осведомлённые в кремлёвских интригах догадываются, по какому критерию идёт подбор лиц, которые должны обеспечить Ленину большинство. Этот критерий - неприязнь к Троцкому.
Первая фамилия в списке группы - Зиновьев. Он поставлен Лениным во главе Коминтерна. Под номером вторым идёт Каменев. Ленин сделал его своим первым и главным заместителем по Совнаркому, поручив руководство народным хозяйством страны через Совет Труда и Обороны. В отсутствие Ленина Каменев заменяет его как председателя Совнаркома и СТО. Кроме того, Каменев председательствовал на заседаниях Политбюро. Третий номер - Сталин, назначенный генеральным секретарём ЦК.
Всех троих объединяет ненависть к Троцкому. Зиновьев стал его врагом после осени 1919 года, когда происходило успешное наступление Юденича на Петроград. Зиновьев пребывал в страшной панике - склонный к теоретизированию, он оказался беспомощным в первой же экстремальной ситуации. Примчавшись на своём поезде в Петроград, Троцкий быстро выправил положение, полностью игнорируя растерявшегося, не умевшего руководить Зиновьева.
Переживший страшное унижение, председатель Петросовета возненавидел решительного наркомвоенмора. Отныне они стали непримиримыми врагами.
Со времён гражданской войны враждовал с Троцким и Сталин. Оба часто нападали друг на друга с обвинениями, и Ленину всё время приходилось быть арбитром.
Менее всех имел личных поводов неприязни к Троцкому Каменев. Но он был тенью Зиновьева и неуклонно следовал за ним, поддерживая в интригах против Троцкого.
Ленин очень высоко поднял эту "тройку", рассматривая её как противовес Троцкому. Зиновьев, Каменев и Сталин своими согласованными действиями оправдывали возложенную на них роль, в результате чего Троцкий для Ленина перестал быть опасным.
Всё изменило неожиданное событие - болезнь Ленина. Между "тройкой" и Троцким началась ожесточённая драка за власть. Ленин умирал, и "тройка" уже не опасалась того, что вождь может передумать и вступить в долговременный блок с Троцким. Кратковременные периоды сближения уже бывали, и тогда, балансируя между "тройкой" и Троцким, Ленин поддерживал предложения последнего, отменяя решения "тройки", которые она принимала во время его болезни. В октябре 1922 года пленум ЦК без Ленина принял решения, ослабившие монополию внешней торговли, а в декабре Ленин на новом пленуме эти октябрьские решения отменил. В угоду Троцкому разнёс идею Сталина о национальной автономии.
Первейшей заботой Зиновьева, Каменева и Сталина стали политическая дискредитация и удаление от власти Троцкого. Пока "тройка" вместе, однако пройдёт время, и она расколется. Сталин победит вчерашних компаньонов - с помощью партийного аппарата. Но это будет позднее. А в двадцать третьем году, в преддверии будущих драк, все вели подспудную работу по расстановке своих людей.
До болезни Ленина на всех заседаниях Политбюро неизменно секретарствовала Мария Игнатьевна Гляссер. Широкой публике имя этой женщины было знакомо менее, нежели Лидии Фотиевой. Фотиева - секретарь Ленина по Совнаркому, и все декреты правительства шли в печать за подписью Ленина и Фотиевой. Её имя знала вся страна. А вот Марию Гляссер знал лишь узкий круг партийных функционеров. Дело в том, что Гляссер была секретарём Ленина по Политбюро, а вся работа Политбюро носила секретный характер.
Очень немногие знали, что, несмотря на следовавшую за Лениным под декретами Совнаркома подпись Фотиевой, главной и основной секретаршей была Гляссер. Поскольку все самые важные решения принимались на Политбюро, Гляссер и вела их запись. Совнарком лишь дублировал постановления Политбюро, и эта практика продолжалась вплоть до 1990 года. Фотиева лишь следила за тем, чтобы декреты Совнаркома точно повторяли решения Политбюро, но не принимала такого участия в их подготовке и формировании, как Гляссер.
Пост секретаря Политбюро очень важен, и когда Ленин вышел из строя, "тройка" решила заменить Гляссер своим человеком. Им стал Борис Бажанов.
В ленинском секретариате - смятение. Кто следующий? Фотиева, чтобы сохранить свой пост, просит Каменева принять её и долго рассказывает о своих выдающихся способностях, не раз отмеченных Владимиром Ильичём. У Каменева должно сложиться впечатление о её незаменимости и, главное, посвящённости в ленинские мелкие секреты. Зачем расширять круг лиц, причастных к кремлёвским тайнам? Каменеву совсем не интересны совнаркомовские канцелярские мелочи, он выше всех этих дрязг, он отмахивается от них, - и, между прочим, напрасно. Сталин, в отличие от него, очень даже интересуется подобными деталями.
Фотиева вздохнула с облегчением, когда узнала, что Каменев не против того, чтобы она продолжала работать с ним. Меньше повезло Саре Флаксерман, которая вместе с Володичевой выполняла обязанности дежурной секретарши при Ленине. Их обычно вызывали к нему, когда он хотел продиктовать письмо, распоряжение или статью. Знаменитое ленинское "завещание", продиктованное Володичевой и ставшее благодаря ей известным Сталину, ещё одно свидетельство всесилия маленьких людей. Володичева получила индульгенцию на пребывание рядом с первыми лицами, а вот Сару Флаксерман перевели в так называемый Малый Совнарком - комиссию, придающую нужную юридическую форму проектам декретов Совнаркома.
Набирал силу секретариат Молотова. С помощниками второго секретаря ЦК считались. Правда, они не сделали такой головокружительной карьеры, как помощники Сталина. Личный секретарь Молотова Герман Тихомирнов получил должность заведующего Центральным партийным архивом при ЦК. Должностишка, прямо скажем, так себе - ведь все важнейшие документы были сосредоточены в сталинском секретариате, и их сбором занимался Товстуха. Другие помощники Молотова - первый секретарь Васильевский, Бородаевский, Белов - в крупные "шишки" тоже не выбились.
Иное дело - сталинский секретариат. Из его недр выйдет Николай Ежов - тот самый наркомвнудел, который будет два года держать страну в "ежовых" рукавицах. Он приглянется Сталину, будучи на малозаметной партийной работе в Казахстане, и сразу же попадёт в ЦК, где станет заведовать сектором кадров в секретариате генсека. Отсюда же взлетит к вершинам власти и Маленков, который после смерти Сталина заменит его на посту Председателя Совета Министров СССР. В середине двадцатых годов он удачно женился на сотруднице аппарата ЦК В. Голубцовой, и та помогла ему устроиться на техническую должность в ЦК. Усидчивый канцелярист, получивший от коллег пренебрежительную кличку "Маланья", вскоре выслужился до чина протокольного секретаря Политбюро. В 1934 году он уже возглавил отдел руководящих партийных кадров ЦК.
По мере того как Сталин прибирал к рукам власть, его секретариат играл всё более важную роль. Вот уже и двадцатичетырёхлетний Бажанов, беря пример с Товстухи, Мехлиса и Каннера, начал покровительственно разъяснять руководителям наркоматов, что вопрос, внесённый ими в Политбюро, недостаточно согласован с другими ведомствами, что надо сначала сделать то-то и то-то. К Бажанову обращаются всё чаще и чаще: руководители ведомств понимают, что секретарь Политбюро в курсе всех дел, у него можно получить сведения, в каком состоянии тот или иной вопрос, каковы по нему мнения и тенденции. Иногда он ловит себя на том, что заходит слишком далеко, что превышает свои полномочия, и делится сомнениями с коллегами. Они успокаивают: институт помощников секретарей ЦК и был создан Лениным, чтобы разгрузить секретарей ЦК от второстепенных дел, чтобы они могли сосредоточить свою работу на главном.
Бажанов покинул сталинский секретариат в 1926 году.
К этому времени положение его шефа в иерархии власти значительно упрочилось. Хотя Троцкий и Зиновьев пока ещё остаются членами, а Каменев - кандидатом в члены Политбюро, но они уже отстранены от своих прежних крупных постов. Троцкий уже не председатель Реввоенсовета и не наркомвоенмор, Зиновьев - не председатель исполкома Коминтерна, Каменев снят с постов председателя Совета Труда и Обороны и заместителя председателя Совнаркома. Состав членов Политбюро расширен за счёт Молотова, Калинина и Ворошилова, кандидатов в члены - за счёт Рудзутака, Дзержинского, Угланова и Петровского. Они все люди Сталина.
Казалось бы, Бажанову следовало выглядеть орлом - так круто взмыл его хозяин. Помощник генсека получал необъятные возможности для служебного продвижения и удовлетворения своих честолюбивых устремлений. А он вдруг оказался в Наркомфине, на посту редактора ведомственной "Финансовой газеты" и одноимённого издательства. Вместо каждодневного общения с вождём, членами Политбюро и наркомами - полтора десятка скучно пишущих на казённые темы полуграмотных журналистов, вечно выходящее из строя типографское оборудование, постоянное добывание дефицитной газетной бумаги. Чем вызвано это очевидное понижение?
По версии Бажанова, многократно повторенной им во французской печати, решение об уходе из сталинского секретариата родилось у него самого. Мотивы следующие.
Во-первых, атмосфера в этом специфическом учреждении крайне нездоровая. Каннер - опаснейшая змея, преступный субъект. Если Сталин почтёт за благо ликвидировать кого-либо, он поручит это Каннеру, а уж он-то найдёт соответствующий способ.