Семьи, укрывающие членов семей или имущество бандитов, - старшего работника таких семей расстреливать на месте без суда.
В случае бегства семьи бандита имущество его распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать или разбирать.
Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно.
Председатель полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко
Командующий войсками Тухачевский
Председатель губисполкома Лавров
Секретарь Васильев
Приказ прочитать на сельских сходах".
Из письма Сталина Молотову от 9 августа 1925 года
(Написано в Сочи, где вождь был на отдыхе. "Тов. Молотов! Письмо прочти Бухарину" - говорится в начале.)
Как здоровье Фрунзе?
В какой обстановке убит Котовский. Жаль его, незаурядный был человек.
РЦХИДНИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 2809
Приложение № 7:
Из открытых источников
Из письма читателя А.Н. Донского автору книги
(Александр Николаевич Донской - доктор геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник одного из киевских институтов.)
Об убийце Котовского. Мой отец - Донской Николай Александрович (умер в 1953 г.) в юности воевал в составе войск Котовского и поддерживал в дальнейшем отношения со своими боевыми товарищами.
По его словам, когда убийца Котовского вышел из тюрьмы (он сидел в г. Харькове), собралась группа котовцев, которые окружили его, а затем разошлись, оставив на земле задушенный труп. Дело замяли.
К. Бобров: "Я был трубачом у Котовского"
(Кирилл Владимирович Бобров - артист эстрады, конферансье. Родился в семье предводителя дворянского собрания в Екатернославе. Во время Гражданской войны служил у красных, которые расстреляли его отца. Мать со старшим братом остались за границей.)
Я стал беспризорным, шлялся по югу России. Мне сказали, что в Харькове есть детский приют, я пешком пошёл туда и по дороге повстречался с бригадой Григория Ивановича Котовского. За конницей в фаэтоне ехала его жена. Она заметила меня, подобрала. Меня помыли, почистили и отправили в обоз. С этого и началась моя артистическая карьера.
Сначала я чистил картошку, потом меня решили сделать трубачом. Чтобы я не терзал людей своими упражнениями, меня отправляли с лошадьми в ночное. Одна из лошадей, когда я разучивал сигналы, подходила ко мне и начинала слушать. Звали её Помидором. Когда я выучился трубить, Котовский сказал: "Т-тебе нужна лошадь". Я ответил, что лошадь уже нашёл. Он распорядился: "Дайте Помидора т-трубачу".
С этого момента я уже был трубачом. Мне подогнали шинельку. Мне достали сапожки. Меня стали уважать.
(Из интервью журналу "Столица". 1992. № 15.)
Глава 5
"Носатое" дело
Весёлые секретаришки. - Мотыльки слетаются на огонь. - Вверх по лестнице, ведущей вниз. - Невидимые схватки. - Чужой среди своих. - Таинственное письмо. - Две попытки бегства. - "Он не знал, что я знал…". - Всех оставил с носом.
Кто только не предлагал помощь маленькой Финляндии, когда на неё в конце 1939 года всей своей военной мощью обрушился огромный Советский Союз.
По всей Европе собирали материальные пожертвования. В Хельсинки нескончаемым потоком шли военные грузы, деньги, медикаменты, продовольствие. Начали прибывать первые интернациональные отряды добровольцев, сформированные в разных странах. Круглосуточно стучали телеграфные аппараты, принимавшие резолюции международных организаций и заявления частных лиц с осуждением советской агрессии и заверениями в моральной и материальной поддержке.
Все сколько-нибудь ценные предложения по военной части докладывались главнокомандующему вооружёнными силами Финляндии маршалу Карлу Маннергейму. В один из декабрьских дней в папку для доклада была помещена необычная телеграмма из Парижа. Прочитав её, министр поинтересовался, является ли лицо, подписавшее телеграмму, тем самым помощником Сталина, сбежавшим за границу, по поводу чего десять лет назад было много шума в европейской прессе? Маннергейму подтвердили - да, это тот самый человек.
Бывший помощник кремлёвского диктатора предлагал маршалу Маннергейму план разгрома советских агрессоров. Для этого необходимо, чтобы ему разрешили возглавить поход попавших в финский плен красноармейцев на Москву. Сейчас их около тысячи, но не пройдёт и месяца, как на его сторону перейдут не менее пятидесяти советских дивизий. Власть большевиков эфемерна, они разбегутся, как только войска под его командованием двинутся на Кремль.
Не дождавшись ответа на свою телеграмму, её нетерпеливый автор примчался в Хельсинки!
* * *
Институт помощников крупных государственных деятелей всегда держится в тени. Широкой публике о нём мало что известно. И только опытный чиновный люд знает, сколь могущественны эти молчаливые, порой невзрачные личности, практически никогда не показывающиеся на людях, избегающие попадать в фото- и кинообъективы.
Секретариат любой высокопоставленной особы состоит из самых надёжных и преданных лиц. Надо ли говорить о том, каким проверкам и перепроверкам подвергались те, кто попадал в секретариат Сталина.
Для большинства советских людей это таинственное учреждение ассоциировалось с именем Поскрёбышева, неотделимого от своего хозяина с 1928 по 1953 год. Известные помпезные киноэпопеи, созданные в брежневские времена, способствовали популяризации в массах образа человека в генеральской форме, перед которым трепетали министры и секретари обкомов, маршалы и дипломаты.
Появление на киноэкранах лакированного образа многолетнего сталинского помощника далёкая от кремлёвских интриг провинциальная номенклатура встретила с ликованием. Четверть века рядом с вождём! - ностальгически замирали от восторга в душных залах районных кинотеатров сокращённые с военной службы Хрущёвым десятки тысяч пузатых майоров и полковников с четырёхклассным образованием. "Перед там, где медаль!" - сказал какой-то остряк об этих оплывших жиром бездельниках.
Всякий, кто был рядом с их земным богом, тоже должен иметь божественное происхождение. Если бы замиравшие при виде Поскрёбышева отставники знали, в силу каких обстоятельств их кумир стал полубогом!
В начале двадцатых годов будущий полубог был обыкновенным рабочим экспедиции. Он паковал, грузил и рассылал тюки с журналом "Известия ЦК", который печатался в партийной типографии. О нём вспомнили в секретариате Сталина, когда вдруг выяснилось, что во время партийной дискуссии двадцать третьего года немалое число членов цековской ячейки, в которую входили почти полторы тысячи человек, разделяли взгляды оппозиции. Для оздоровления обстановки надо было в первую очередь переизбрать секретаря партячейки. Кого рекомендовать? Все состоявшие на учёте партийцы - служащие. Кроме, конечно, Поскрёбышева. Он единственный рабочий. А РКП(б), как известно, партия рабочих. И в секретариате Сталина решают - Поскрёбышеву флаг в руки!
К их удивлению, кандидатура прошла на "ура". А начиналось всё как бы с шутки.
Весёлые сталинские секретари позабавились ещё один раз. В двадцать шестом году секретарём ЦК был избран Станислав Косиор. Вопреки традиции, он приехал в Москву из Сибири без своих людей, даже без помощников. Этим он хотел показать, что абсолютно чужд групповщины и не намеревается вести собственные интриги. Кого подскажут взять в помощники, того и возьмёт.
Косиор был маленького роста и лысый - точная копия Поскрёбышева. Вот смеху будет, если они создадут тандем. Трудно придумать более комичную пару. И озорные секретаришки рекомендуют Косиору в качестве помощника секретаря партячейки ЦК. Косиор согласился, и это стало новой ступенькой в карьере Поскрёбышева. Спустя два года он из секретариата Косиора перебрался в секретариат Сталина, а вскоре стал его помощником и заведующим особым сектором ЦК - на долгие восемнадцать лет. Его карьеру не прервал даже арест жены в тридцать седьмом - в молодости Поскрёбышев имел неосторожность жениться на родной сестре жены сына Троцкого. Преданный своему хозяину, Поскрёбышев обладал феноменальной памятью, помнил наизусть телефоны всех членов ЦК, наркомов и военных, был усидчив, отличался завидной работоспособностью, любил делопроизводство, знал, где искать тот или иной документ.
Впрочем, о достоинствах и недостатках Поскрёбышева известно достаточно много. Особенно часто - притом с симпатией - упоминали его в своих воспоминаниях полководцы Великой Отечественной войны. Куда меньше сказано о других работниках сталинского секретариата - тех самых озорниках, которые, будем надеяться, уже заинтриговали читателей. Попробуем рассказать об этих малоизвестных широкой публике людях хотя бы вкратце, иначе трудно будет понять мотивацию поступка главного героя нашего повествования, которая, безусловно, во многом формировалась окружавшей его средой.
Когда будущего кремлёвского беглеца утвердили помощником генерального секретаря и секретарём Политбюро ЦК РКП(б), а это случилось 9 августа 1923 года, секретариатом Сталина руководил человек по фамилии Назаретян. К нему в подчинение и попал новичок.
Бесполезно в советское время было искать фамилию этого умного, воспитанного, мягкого и выдержанного армянина в книгах по истории КПСС. Она напрочь вычеркнута из всех источниковедческих трудов. А между прочим, всего три человека обращались к Сталину на "ты" и называли его "Коба", по старой партийной кличке. Амаяк Назаретян входил в число тройки, которая позволяла себе эту неслыханную вольность. Кроме него, на "ты" со Сталиным были Ворошилов и Орджоникидзе.