Так ли уж всё блестяще у него получалось, как это изображают в своих воспоминаниях записные мемуаристы Подвойский, дочь которого вышла замуж за сына Свердлова Андрея, братья Вениамин и Герман, сёстры Сарра и Софья, дочь Вера, сын Андрей, жена? Кроме родственников, восторженно писали о нём Флаксерман и Эгон-Бессер, Гопнер и Драбкина, Станкина и Ярославский, тот же Мальков, на книге которого опять же красуется фамилия Андрея Свердлова - литературного записчика. Неужели не было попыток дать объективную оценку деловым качествам Председателя ВЦИК, назвать недостатки, наличие которых у себя не станет отрицать ни один здравомыслящий человек? Или слова, произнесённые оратором на могильном холме в потрясении от нелепой смерти в расцвете сил тридцатичетырёхлетнего единомышленника, стали хрестоматийноопределяющими на вечные времена? А может, и вправду Свердлова не за что было критиковать, и он идеально справлялся со своими многотрудными обязанностями?
Оказывается, Якова Михайловича остракизму подвергали, да ещё какому! Однако записные мемуаристы об этом вспоминать не любят. На VIII съезде партии, открывшемся в день похорон Свердлова, критики в его адрес было предостаточно. Во многих выступлениях с горечью отмечалось, что "у нас усиленным образом развивается покровительство близким людям, протекционизм, а параллельно - злоупотребления, взяточничество, партийными работниками чинятся явные безобразия" (Осинский), что "по волостям и уездам сидит масса партийных работников, ненавистных населению" (Волин), что "классовая борьба в деревне в виде создания комитетов бедноты (к появлению декретов о комбедах Яков Михайлович имел прямое отношение. - Н.З.) привела ко всякого рода злоупотреблениям и восстаниям" (Кураев).
Общую обеспокоенность отсутствием в партии демократических начал, подменой их единоличными, чаще всего поспешными, непродуманными решениями одного Свердлова наиболее полно выразил делегат от Московской губернской организации РКП(б) Н. Осинский. Выступая в прениях, он, в частности, сказал: "Надо поставить вопрос прямо. У нас было не коллегиальное, а единоличное решение вопросов. Организационная работа ЦК сводилась к деятельности одного товарища - Свердлова. На одном человеке держались все нити. Это было положение ненормальное. То же самое надо сказать и о политической работе ЦК. За этот период между съездами у нас не было товарищеского коллегиального обсуждения и решения. Мы должны это констатировать. Центральный Комитет, как коллегия, фактически не существовал". Вот так и пошло со времён Свердлова: "Центральный Комитет постановляет…", - комментирует это выступление Г. Назаров. Росчерком пера одного человека миллионы шли на эшафот. И всё неукоснительно соблюдалось под страхом смерти.
В другом своём выступлении Н. Осинский отмечал и такую деталь: "Констатировалось неоднократно, что у нас организационная работа держалась на т. Свердлове. Ставилось в большую личную заслугу т. Свердлову, что он может в себе объять необъятное, но для партии это далеко не комплимент… Никакого руководства не было. Секретариата ЦК фактически не существовало…"
Как видим, для современников вовсе не были истиной в последней инстанции слова, рождённые искренним горем и произнесённые над гробом ближайшего сподвижника. Осинский ведь имел в виду ту часть ленинского выступления, в которой затрагивалась характеристика деятельности Свердлова. И - никакого священного трепета. Это уже после, спустя некоторое время, подобная выходка была бы объявлена святотатством со всеми вытекающими последствиями для выступающего.
Справедливость упрёков Н. Осинского подтверждается воспоминаниями Б.З. Станкиной, бывшей работницы Секретариата ЦК под длинным заголовком: "О работе Секретариата ЦК РКП(б) (апрель 1918 - март 1919 гг.)". В 1958 году Бог весть какими путями они неожиданно появились в журнале "Исторический архив". Появились и вместе с третьим номером журнала исчезли в спецхране. Берта Захаровна поведала потомкам, как всё это было: "В то время в Секретариате работали кроме Клавдии Тимофеевны Новгородцевой (Свердловой) и меня, только приступившей к работе, ещё двое… Однако налаженной в современном понимании связи Секретариата с парторганизациями, в соответствии с новыми требованиями, ещё не было… Отделов в Секретариате в то время не было. Работой Секретариата в целом руководил Я.М. Свердлов. Повседневное руководство работой осуществляла Клавдия Тимофеевна. Она ставила перед сотрудниками Секретариата конкретные задачи… Мне в помощь была привлечена Лиза Драбкина, молодой член партии… Раза три-четыре в течение года из Петрограда приезжала Елена Дмитриевна Стасова, и К.Т. Свердлова сообщала ей, как секретарю ЦК, о проделанной работе, делилась с ней опытом…"
Вот так-то. Ни много ни мало: технический работник делится опытом работы с секретарём ЦК! То есть снисходительно, с чувством превосходства просвещает слабо разбирающегося в партийных делах зелёного новичка. А как же! Именно здесь рождаются директивы, начинающиеся со слов: "Центральный Комитет постановляет…" К тому же, надо знать, чья жена технический работник. Всё, что связано с именем её влиятельного мужа, священно и неприкосновенно!
Об авторстве зловещей директивы, превратившей Дон в огромное братское кладбище, не утихают споры и по сей день. Публицист Фёдор Бирюков считает, например, что директива подготовлена была Донским бюро РКП(б) (С. Сырцов), командованием Южного фронта (И. Ходоровский), согласована с Реввоенсоветом (Л. Троцкий) и Оргбюро ЦК (Я. Свердлов). Другие исследователи столь же настойчиво доказывают, что директиву сочинил Свердлов. В конце концов, дело не в том, кто готовил проект циркулярного письма. Это мог сделать по поручению любой малозаметный работник аппарата. Дело в том, кому принадлежала антиказачья идея и кто рьяно проводил её в жизнь.
К счастью, в архивах сохранилось немало документов, которые позволяют самим читателям сделать вывод, кто же был главным виновником геноцида на Дону. Приведём лишь некоторые из них, без каких-либо комментариев. В Центральном государственном архиве Министерства обороны автор этих строк обнаружил подписанное Свердловым сопроводительное письмо, которым предварялась рассылка злополучной директивы. Оно адресовано "всем ответственным товарищам, работающим в казачьих районах". "Необходимо, - говорится в нем, - учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путём поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость недопустимы.
В дальнейшем идут отдельные пункты, намечающие характер работы в казачьих районах. Этот циркуляр завтра же перешлю в политотдел с особым нарочным. Необходимо держать его в строжайшем секрете, сообщая только тем товарищам, которые будут нести работу непосредственно среди казаков.
Полагаю, что приведённая мною выдержка ясна и точно отвечает на все наши вопросы. Я. Свердлов".
Четвёртого февраля командующий Южным фронтом И. Ходоровский посылает телеграмму Свердлову: "…Директиву ЦК получил и уже сообщили армиям. Для организованной борьбы с контрреволюцией и видах быстроты проведения необходимых мер, а также видах осторожности и наибольшей организованности мы признали необходимым при каждой войсковой части, занимающей станицу, организовать временный трибунал под председательством комиссара в составе двух членов ответственных партийных ячейки. Лица, у которых после объявленного срока будет найдено оружие, будут расстреливаться на месте. Вырабатывается и завтра будет готова и сообщена к руководству и исполнению армиями подобная инструкция по осуществлению директивы".
Инструкция, утверждённая реввоенсоветом Южного фронта 7 февраля 1919 года, отправлена на второй день: "Совершенно секретно. Лично в руки. Председателю ВЦИК т. Свердлову". Подпись И. Ходоровского. Не будем воспроизводить весь документ полностью, это заняло бы слишком много места. Скажем лишь, что инструкция вменяла в обязанность ревкомам и военно-полевым трибуналам расстреливать всех без исключения казаков, занимавших служебные должности по выборам или по назначению окружных и станичных атаманов, их помощников, урядников, судей и прочих, всех без исключения офицеров красновской армии, всех богатых и т.д. Наряду с мерами суровой расправы предусматривалось социально-экономическое обескровливание казаков путём беспощадных контрибуций и конфискаций, переселений иногородних на казачьи земли и в их жилища. 22 февраля Свердлов даёт телеграмму Ходоровскому: "Линия ваша верна. Продолжайте в том же направлении".
Телеграммы и донесения о выполнении страшной директивы присылали почему-то одному Свердлову.