Неожиданно он столкнулся со своим старым другом, доктором Александром Мактаггартом. Александр родился во Франции, откуда его родители бежали после якобинской революции, но сейчас он вышагивал по парижской улице с таким видом, будто шел по одной из улиц Эдинбурга.
— Дружище! — воскликнул Мактаггарт. Он поставил у ног свой черный медицинский саквояж и похлопал Уэбба по спине. — Не знал, что ты в Париже. Как поживаешь? — Александр крепко пожал руку Уэбба.
— Прекрасно поживал. Пока не встретил тебя… — улыбнулся Уэбб, отвечая на рукопожатие друга.
Мактаггарт взял Уэбба за подбородок:
— Неплохой синяк. А у твоего противника такой же?
— К сожалению, он легко отделался.
Шотландец весело рассмеялся:
— Ты должен мне все рассказать. Я иду к друзьям, праздновать Рождество, но сначала хочу поговорить с тобой. Разреши угостить тебя. Здесь недалеко есть место, где подают шотландское виски, именно то, что ты любишь.
Уэбб понимал, что надо поторопиться, ведь Лили осталась одна. Однако ему не хотелось огорчать друга, с улыбкой смотревшего на него в ожидании ответа.
Александр, хотя и жил в Париже, оставался истинным шотландцем. Он не раз помогал Уэббу и многим другим людям лорда Драйдена, когда те оказывались в затруднительном положении. Кроме того, английские агенты скрывались в его доме, если получали ранения.
— Я бы с удовольствием, Алекс, — сказал Уэбб, — но у меня нет ни минуты свободного времени. Мне нужно потолковать с одной молодой леди, — добавил он, подмигнув другу.
— Эта леди случайно не юная наследница, взбудоражившая весь Париж?
— Ты что-нибудь знаешь о ней?
— Да, знаю, и если ты торопишься к ней, то тебе лучше задержаться ненадолго и выслушать меня. Иначе у тебя будут большие неприятности.
Уэбб кивнул, и они зашли в ближайшее кафе. Мактаггарт приветствовал хозяина, назвав его по имени, и тот, вытирая ладони о грязный фартук, повел их в заднюю комнату, расположенную в глубине дома.
Они уселись в удобные кресла, и вскоре на столе появилась бутылка виски. Как только хозяин вышел, Мактаггарт, пристально взглянув на Уэбба, спросил:
— Как твоя нога? Все еще беспокоит? Я заметил, что ты немного хромаешь.
— Возможно, я бы не хромал, если бы обратился к хорошему доктору.
Мактаггарт расхохотался:
— Я тебе это припомню, дружище, когда в следующий раз буду зашивать тебя.
Александр кивнул на бутылку, но Уэбб отрицательно покачал головой.
Шотландец пожал плечами и налил себе двойную порцию.
— Так что ты слышал о наследнице? — спросил Уэбб.
— Речь идет об Аделаиде де Шевену, не так ли? — Уэбб кивнул, и Мактаггарт продолжал: — Я знаю, что Анри был твоим другом, и полагаю, что ты здесь для того, чтобы засвидетельствовать его дочери свое почтение.
Уэбб молча кивнул.
— Я так и думал, — сказал Мактаггарт. — Так вот, держись подальше от нее. Я могу сращивать твои кости, зашивать твои раны, но не смогу пришить тебе голову, если корсиканец вздумает отсечь ее.
— А почему корсиканец интересуется этой молодой дамой?
— Ее подозревают… полагают, что она шпионка.
— Я знаю, — кивнул Уэбб. — Это я ее сюда доставил. Густые брови Мактаггарта поползли вверх.
— Теперь я кое-что понимаю… Уэбб усмехнулся.
— Говорят, что она помолвлена сразу с двумя мужчинами, — продолжал доктор, глядя на янтарную жидкость в стакане. — Ты случайно не являешься одним из этих счастливцев?
— К сожалению, являюсь. Хотя охотно уступил бы ее другому кавалеру. Эта женщина сведет в могилу любого. Даже Армана Латура.
— Ты сказал, Латура?
— Да, Армана Латура.
Доктор провел ладонью по подбородку:
— Он имеет какое-нибудь отношение к графу Латуру?
— Он его единственный сын.