Печки нет, не ищите, тут центральное отопление, чтоб черт его побрал!
Л и л я. Я на трубе руки погрею. У нас хозяйка совсем не топит.
О н у ф р и й. Ну, это уже другая система… старая.
С т. с т у д е н т. Сейчас новый самовар будет.(Идет.) Капитон, Капитоша!
О н у ф р и й. Отогрелись?
Л и л я. Да, теперь ничего… Ах, как хорошо у нас дела идут, я так рада, так рада! Вначале даже трудно было, знаете, рассчитывать на такое согласие. Из всех землячеств только два оказались против сходки… Впрочем, вы едва ли можете сочувствовать: вы также против сходки?
О н у ф р и й(мрачно). Против.
Л и л я(сухо) . Очень жаль.
О н у ф р и й(так же) . Что же поделаешь?
Л и л я. Я от вас этого не ожидала.
Молчание.
Л и л я. А Стамескин здесь еще не был?
О н у ф р и й. Стамескин? А он еще зачем? Нет, пока Бог миловал.(К входящему Старому Студенту.) Слыхал, старик, Стамескин сюда должен прийти.
С т. с т у д е н т(польщенный) . Стамескин? Я очень рад. Но вчера ничего не говорили…
Л и л я. Ах, вы не знаете: я же должна вас предупредить! Дело в том, что Стамескин – с одной стороны, и наши: Козлов и Кочетов – с другой стороны, должны вместе выработать резолюцию. Дело в том, что сегодня у нас опять собрание, и я почти всех уже известила…
С т. с т у д е н т. Позвольте, Лиля, я не совсем понимаю. Значит, Козлов и Кочетов также придут?
Л и л я. Ну да, конечно, как вы не понимаете! Так как они будут ругаться, то они решили у вас, потому что у вас нейтральная почва.
С т. с т у д е н т. Ах, вот что!
О н у ф р и й(смеется) . Какой тебе почет, старик! Ты теперь у нас вроде как бы нейтральное государство Швейцария. На тебе и съезды, и конференции устраиваются, и… эмигранты у тебя ночуют, а ты себе знать ничего не знаешь.
Л и л я(не понимая) . Какие эмигранты?.. Онуфрий Николаевич, что это такое? Водка?
О н у ф р и й. Водка.
Л и л я. В такой день? Вы плохой товарищ, Онуфрий Николаевич.
О н у ф р и й(отшучиваясь) . Стоило вас после этого спасать!
Л и л я. И шутки ваши мне совсем не нравятся. Уж этого от вас я совсем, совсем не ожидала.(Энергично.) Свинство, Онуфрий Николаевич.
О н у ф р и й(мрачно) . А ну вас всех! Эй, Тенор, кровать у тебя двухспальная? Я с тобой лечь хочу.
Л и ля. Тенор? Да разве он здесь? А у меня сейчас только Дина про него спрашивала… Ах, Господи, который час? Мне еще в десяти местах быть надо, не успею я! Ох, не успею я! Где моя шубка, куда вы ее дели?
О н у ф р и й. Опять, значит, на мороз?
Л и ля(одеваясь, то в той, то в этой комнате) . Я не хочу с вами разговаривать! Разбросали-то как, не соберешь ничего. Господа! Собрание у Дины в половине восьмого, не опоздайте.
С т. с т у д е н т(понижая голос) . Ну что Дина? Как?
Л и ля(не понимая) . Прекрасный товарищ! От нее, с ее богатством, красотою, никто этого даже не ожидал, все очень довольны…
С т. с т у д е н т. Да, да, товарищ хороший! Вообще она удивительный человек.
Л и ля. Ну, удивительный не удивительный, а… Не лезут! У, проклятые! А, вот и Стамескин. Слушайте, Козлова и Кочетова еще нет, не приходили.
С т а м е с к и н. Я подожду. Здравствуйте, Петр Кузьмич.
С т. с т у д е н т. Очень рад вас видеть, товарищ, раздевайтесь. Сегодня очень холодно.
Входит С т а м е с к и н, сухо здоровается с Онуфрием и в дальнейшем делает вид, что не замечает ни его, ни водки. Лиля, одетая, входит за ним.
Л и ля. Вот что, Стамескин… Какие рваные перчатки! Неужели это мои? Мои!.. Мне нужно сказать вам несколько слов. Вот в чем дело…(Что-то шепотом рассказывает ему.)
О н у ф р и й(Старому Студенту тихо) . Пришел твой римский нос. Ну и строг, ну и строг! Ты заметил, как он на меня поглядел: как удав на маленькую птичку. Нет, легче бы мне с тигром в одной клетке, нежели…
С т. с т у д е н т. Оставь, Онуфрий! Я его уважаю.
О н у ф р и й. А он тебя?.. Ну и беспокойно же у тебя, старик, и черт меня сюда принес!
Л и ля(громко) . Так не забудьте же… До свидания, Петр Кузьмич.