Книга профессора СПбГУ, литературоведа и критика И. Н. Сухих включает тридцать очерков о наиболее значимых произведениях отечественной прозы и драмы серебряного и советского веков – от "Вишневого сада" Чехова и "Петербурга" А. Белого до "Прощания с Матерой" В. Распутина и "Генерала и его армии" Г. Владимова. Написанная в свободной эссеистической манере, книга, несомненно, будет интересна специалистам-филологам, преподавателям школ и высших учебных заведений, школьникам и просто читателям, неравнодушным к родному слову.
Содержание:
Предисловие. Нечто о каноне 1
Введение - Русская литература: свидетельство? пророчество? провокация? 2
Струна звенит в тумане. (1903. "Вишневый сад" А. Чехова) 4
Между Марксом и Богоматерью. - (1906-1907. "Мать" М. Горького) 8
Прыжок над историей. (1911-1913. "Петербург" А. Белого) 11
Утопия и вера вечного еретика. (1920. "Мы" Е. Замятина) 17
Гибель дома. (1923-1924. "Белая гвардия" М. Булгакова) 24
Киндербальзам среди кентавров. (1923-1925. "Конармия" И. Бабеля) 28
Догма долга. (1925-1926. "Разгром" А. Фадеева) 34
Остается только метафора… (1927. "Зависть" Ю. Олеши) 38
Русские странники в поисках Китежа. (1926-1929. "Чевенгур" А. Платонова) 43
Самоубийца. (1926-1929. "Самоубийца" Н. Эрдмана) 50
Книга о концах. (1923-1930. "Сентиментальные повести" М. Зощенко) 54
Шаги командора. (1928, "Двенадцать стульев". 1931, "Золотой теленок" И. Ильфа и Е. Петрова) 58
Клэр, Машенька, ностальгия. (1930. "Вечер у Клэр" Г. Газданова) 64
У прозрачной стены. (1931. "Портрет"; 1935. "Город Эн" Л. Добычина) 69
Московский текст бродяги Гиляя. (1926-1935. "Москва и москвичи" В. Гиляровского) 73
Поэт в зеркалах. (1937-1938. "Дар" В. Набокова) 77
Одиссея казачьего Гамлета. (1925-1940. "Тихий Дон" М. Шолохова) 83
Евангелие от Михаила. (1928-1940. "Мастер и Маргарита" М. Булгакова) 89
Русская любовь в темных аллеях. (1937-1945. "Темные аллеи" И. Бунина) 94
О смерти, войне, судьбе и родине. (1941-1945. "Василий Теркин" А. Твардовского) 99
Живаго жизнь: стихи и стихии. (1945-1955. "Доктор Живаго" Б. Пастернака) 103
Сказание о Тритоне. (1958-1968. "Архипелаг ГУЛАГ" А. Солженицына) 113
Жить после Колымы. (1954-1973. "Колымские рассказы" В. Шаламова) 122
Заблудившаяся электричка. (1970. "Москва – Петушки" В. Ерофеева) 131
Сочинение на школьную тему. (1964-1971, 1978-… "Пушкинский дом" А. Битова) 136
Душа болит. (1973. "Характеры" В. Шукшина) 143
Однажды была земля. (1976. "Прощание с Матерой" В. Распутина) 149
Пытка памятью. (1978. "Старик" Ю. Трифонова) 155
На фоне Пушкина. (1983. "Заповедник" С. Довлатова) 162
Баллада о добром генерале. (1996. "Генерал и его армия" Г. Владимова) 166
1914-1991. Неизвестный гений XX века 171
Права 171
Игорь Сухих
Русский канон: Книги XX века
Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы "Культура России (2012-2018 годы)"
Предисловие. Нечто о каноне
Для тех, кого томит научный метод, кому Бог дал редкий талант научно мыслить, по моему мнению, есть единственный выход – философия творчества. Можно собрать в кучу все лучшее, созданное художниками во все века, и, пользуясь научным методом, уловить то общее, что делает их похожими друг на друга и что обусловливает их ценность. Это общее и будет законом. У произведений, которые зовутся бессмертными, общего очень много; если из каждого из них выкинуть это общее, то произведение утеряет свою цену и прелесть. Значит, это общее необходимо и составляет conditio sine qua non <непременное условие> всякого произведения, претендующего на бессмертие.
Чехов – А. С. Суворину, 3 ноября 1888 г.
Эта книга писалась много лет, а выросла из многим известной культурной игры.
Списки и перечни "двухсот книг, которые должен прочесть каждый образованный человек, прежде чем умереть", "ста лучших романов", "двадцати великих поэтов" и т. п. – любимое занятие учителей, журналистов, просто читателей (сегодня оно переселилось в интернет). Особого расцвета увлечение, естественно достигло на рубеже столетий и тысячелетий, превратившись в особый жанр.
А. Гольдштейн на двух полосах "Независимой газеты" предложил "Лучшее лучших", "Еще одну попытку систематизации достижений русской прозы уходящего столетия" (1999), активно обсуждавшуюся многочисленными еще критиками. Мало известный в России Ф. Бегбедер выпустил залихватский журналистский обзор "Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей", сразу же переведенный на русский язык (2001). Чуть раньше (1994) появилась серьезная работа Х. Блума "Западный канон", спровоцировавшая уже вполне серьезное, профессиональное обсуждение проблемы.
В то же время я решил, что лучших русских книг двадцатого века должно быть именно двадцать , и с 1998 года начал публиковать очерки о них в журнале "Звезда".
Книга о первой десятке с оглавлением будущего ("Книги XX века. Русский канон". М., 2001) вызвала около полутора десятков рецензий – от "Известий" и "Вечернего клуб" до "Вопросов литературы". Издание полного варианта ("Двадцать книг XX века". СПб., 2004) уже мало кто заметил. Новый век стал рутиной, о границе подзабыли, журналисты обратились к другим увлекательным сюжетам. Я же, помня о других списках и предложениях рецензентов (особенно важной была статья Д. Дмитриева в "Новом мире", 2001, № 9), постепенно расширял первоначальный список канона, теперь в нем тридцать позиций.
Чтобы придать этому занятию какую-то основательность, стоит хотя бы кратко пояснить, почему стоит прочитать именно эти книги и что в них можно вычитать.
Понятие канона как собрания ключевых литературных текстов исторично. Канон задает список авторов и произведений, которые существуют в большом времени, становятся классиками, вечными спутниками национальной, а далее и мировой культуры.
Европейский канон, по наиболее распространенному мнению, формируется в эпоху романтизма, дополняясь и уточняясь в следующие два века. И. Н. Розанов называл истинными "делателями классиков" русских критиков, особенно подчеркивая роль Белинского. "Белинского принадлежит честь канонизации трех классиков: Гоголя, Лермонтова, Кольцова" ("Канонизация классиков", 1928).
В современном "проективном" мышлении, где истина заменяется модой, познание – манипуляцией, а главным аргументом становится количество продаж, формирование канона (не всегда осознанно) пытаются представить по образцу создания бестселлеров. Великого писателя якобы создают не какие-то особенные, выдающиеся качества его произведений (о вкусах, как известно, если и спорят, то их нельзя передать и доказать), а обстоятельства внешние, случайные: усилия критики и рекламной журналистики, авторские и издательские манипуляции, опять-таки связанные с рекламой.
"Как Пушкин в гении вышел" – заглавие одной вполне серьезной книжки. Предполагается, таким образом, что, сложись обстоятельства чуть по-другому, гения можно было сделать не только из Дельвига, но даже из Булгарина, а канонизированных Белинским Гоголя, Лермонтова и Кольцова заменить Нарежным, Бенедиктовым и Егором Алипановым. Такая очень "современная" логика вызывает у меня принципиальное несогласие.
Если роль критики в формировании русского канона XIX века и вправду велика, то роль отдельных критиков явно преувеличена. Белинский мог канонизировать упомянутых авторов, потому что его мнение, его оценки совпали с последующим культурным вектором. Восторженные отзывы критика о других современниках не помогли им сделаться каноническими авторами. Точно так же резкие оценки, скажем, творчества Достоевского после "Бедных людей" не помешали ему позднее войти в канон.
Канонизация – не плод чьих-то персональных усилий. Решающим в формировании канона оказывается такой трудноопределимый фактор, который обозначают как "время", "история" ("История покажет", "Время нас рассудит"). Механизмами канонизации становятся, кроме первоначального мнения критики, издательская практика (академические собрания классиков – обычные собрания – отдельные сборники), школьное преподавание, историко-литературные исследования, наращивающие культурную почву путем разнообразных интерпретаций и переакцентуаций. Степень канонизации автора можно определить по количеству публикаций о нем, диссертаций, научных конференций.