Кроме употребления формул в детской сказке представлена и неформульная стереотипия. Текст сказки организуется повторами различных сюжетно-композиционных элементов. Повторы эпизодов, как правило, включают типичные высказывания персонажей, диалоги между ними, а также традиционные медиальные формулы прямой речи.
Основным организующим элементом детской сказки является диалог. Он входит в утроенные повторы, повторы типа "сказано-сделано", повторы прямой речи. Если основным мотивом сказки является испытание, то ему всегда предшествует или сопутствует диалог героя и его антагониста, состоящий из постоянных вопросов и ответов (сказки Ивашки и ведьмы, Морозко и девочки, падчерицы и коровы). Диалог передается сказителем при помощи мимики и жестикуляции, он активизирует восприятие сказки детьми, развивает игровое начало.
Некоторые стереотипы встречаются в разных сюжетах (формула "спи (усни), глазок, спи (усни) другой" отмечена во всех сюжетах, где есть мотив засыпания). Подобные формулы способствуют формированию "поля ожидания": знакомая формула напоминает ранее слышанный текст, ребенок узнает определенную сказочную ситуацию и легко "входит" в новый для него сюжет.
Сказочные сюжеты иногда встречаются и в песенной форме. В главе о пестушках и потешках упоминаются маленькие сказочки-песенки, которыми развлекают маленьких детей. О.И. Капица приводит такой пример более пространной песни о лисе:
Уж как шла лиса по тропке, Нашла грамотку в охлопке: Она по лесу ходила, Громким голосом вопила.
Влияние литературы. Первоначально ребенок знакомится со сказкой от взрослых, при чтении вслух. Потом он сам начинает читать и, наконец, сочиняет собственные сказки. Следует говорить об изменении традиционного сказочного стиля, отличающегося формульностью, использованием постоянных тропов.
Современные сказочники используют приемы психологической выразительности – внутренние монологи, пейзажные и портретные зарисовки. Профессиональные писатели часто основывают свои произведения на сюжетах и художественных особенностях сказок. Исследователи констатируют стилевой синтез, появление пост-фольклорных форм, развитие литературных сказок по модели фольклорного произведения.
Современные сказки отличаются от классических меньшим количеством разных типов формул, их упрощением. Исчезают и традиционные повторы. Понятно, что сказочники не могут соревноваться с книгой, не говоря о кино и телевидении. Мастерство рассказывания сказок стало достоянием очень немногих. С потерей традиций исполнительского искусства неизбежно происходит обеднение народной сказки.
Контрольные вопросы
1. Когда появились сказки?
2. Каково происхождение сказок?
3. Какие разновидности сказок можно выделить?
4. Кто является носителями сказок?
5. В чем вы видите различие между обработкой, пересказом и стилизацией?
6. Какие сказки относятся к детскому фольклору?
7. Почему сказки о животных и волшебные сказки легко переходят из фольклора взрослых в фольклор для детей?
8. Какие особенности отличают сказки о животных?
9. Почему сказки о животных становятся первыми сказками, рассказываемыми детям?
10. Кто и почему является персонажами сказок о животных?
11. Почему волшебные сказки привлекают внимание детей?
12. Как название "докучные" сказки определило их содержание?
13. Какие сказки называются кумулятивными?
14. Каковы общие особенности сказки?
15. Каким образом происходит взаимодействие сказки и литературного произведения?
16. Каковы особенности волшебных сказок?
17. Почему именно волшебные сказки становятся основой современных фантастических и сказочных историй (жанры "фэнтези" и "литературной сказки").
18. Каковы особенности методики рассказывания сказок?
Страшные истории (страшилки)
Основные понятия: история появления "страшных историй"; процесс собирания и его своеобразие; специфика использования в литературе; причины отнесения "страшных историй" К словесному творчеству детей; контаминационный характер; своеобразие использования быличек, легенд и сказаний; основные классификации; образная система; пространственно-временная система; связь с современной действительностью; основные мотивы; клишированность и однотипность как типологические свойства "страшных историй"; типы рассказчиков; языковые особенности "страшных историй"; роль цветовой символики; взаимодействие "страшных историй" с фольклорными и литературными источниками.
В литературе XIX века часто встречаются упоминания о страшных историях, бытующих среди детей. Однако фольклористы не располагают соответствующими записями, поэтому приходится опираться на сведения, приводимые писателями XIX века. "Страшные рассказы зимою в темноте ночей" мы находим в романе А.С. Пушкина "Евгений Онегин". Вероятно, дети, собравшиеся вокруг костра в "Бежином луге" И.С. Тургенева, пересказывают друг другу "страшные истории" типа быличек и легенд.
Приведем свидетельство литературного критика и историка литературы А.И. Скабичевского, описывающего, как это происходило: "По вечерам, когда солнце садилось и сменялось безоблачно-яркою, палевою зарею <…>, – наигравшись, набегавшись и умаявшись за день, мы усаживались в кружок в заветном уголке сада, под плакучею березою и <…> друг перед другом изощрялись в рассказах о чертях, мертвецах, привидениях и тому подобных ужасах".
Литература XX века активно использует "страшные истории", прямые или косвенные указания можно встретить в сочинениях А.С. Макаренко, А.Л. Пантелеева, Л.А. Кассиля, Н.Н. Садур, Л.С. Петрушевской, B.C. Маканина. Одни авторы фиксируют таким образом детские впечатления и наблюдения, другие на основе "ужастиков" формируют свое авторское видение действительности определенного времени. Соответственно отличается и тональность – от объективно нейтральной до нарочито трагической. Иногда встречается и юмористическое отношение к подобным историям.
В качестве иллюстрации приведем детские воспоминания М.М. Зощенко, отраженные в повести "Перед восходом солнца": "Я вспомнил давний сон. Быть может, даже это был не сон. Быть может, память сохранила то, что когда-то произошло наяву. Но это осталось в памяти как сновидение. Сквозь далекий туман забвения я вспомнил темную комнату <…>. Из темной стены тянется ко мне огромная рука. Эта рука уже надо мной…"
Как жанровое образование страшные истории формируются постепенно, и окончательно оформляются, когда из активного репертуара взрослых выпадают былички и легенды и постепенно исчезает вера в достоверность мифологических существ.
В "страшных историях" трансформировались или типологически проявились признаки многих фольклорных жанров: мифа, заговора, волшебной сказки, животного эпоса, былички, легенды, анекдота, детского игрового фольклора. В них также обнаруживаются следы влияния литературных жанров: фантастического и детективного рассказа, очерка". Одной из первых М.П. Чередникова отметила контаминационную природу данного жанра.
Исследователи отмечают психологическую потребность появления "страшных историй", которые становятся своеобразным средством разрешения конфликта ребенка с внешним миром, позволяя ему преодолеть, а затем и отбросить свои детские страхи.
М.П. Чередникова относит "страшные истории" к словесному мифотворчеству: "Подобно архаичным мифам, "страшные рассказы" возникают из естественных потребностей ребенка, из необходимости преодолеть психическое и интеллектуальное противоречие. Все сказанное позволяет определить "страшные рассказы" и предшествующий им комплекс представлений о. мире как современную детскую мифологию". В своем исследовании М.П. Чередникова особое внимание уделяет системе мифологических персонажей, придуманных детьми.
Вероятно, следует согласиться с определением "страшные рассказы", или "страшные истории", распространенным у детей и принять его как рабочий термин. Иногда используется термин "ужастики" по аналогии с термином, используемым для обозначения некоторых фильмов.