Я скосил глаза на Корвена, который имел усталый и грустный вид. И тут мне пришло в голову, что моему другу не понять этого. Потому что он не пилот. Он хороший солдат, который научился летать на истребителе. Таких большинство. И они с удовольствием отрываются на сенсоригрищах и в борделях. Мы же с Таланой – чокнутые пилоты. И поэтому нам нравятся музеи, закаты, горы и тишина. Это компенсация за перенапряжение и радость сверхусилия, ликование победы над противником, упоение жестоким и беспощадным боем.
Я опасался, что вместе с нами в челноке будут возвращаться и равванские наемники, но, к счастью, их не было.
Челнок причалил к орбитальной военной станции. Сотня пассажиров по прозрачной трубе проследовала в зал прилета. Через сорок минут мы, пятнадцать человек, на катере отбыли в сторону висящего на высокой орбите «Бриза».
Когда я ступил на пластометалл палубы, то тут же откинул от себя все постороннее. Тоннпала – в прошлом. Даманские горы, карнавал, музеи, картины – все это еще четко стоит перед глазами, но это в прошлом и будет блекнуть. Флагманский линкор «Бриз» – мой дом. Да, я – дома!
Придя в свою каюту, я сразу нацепил на себя контактобруч компа – он использовался для особо тонкой работы с базами данных, когда клавиатуры и голосовых команд недостаточно.
Информация о личном составе закрытая, но у меня как у офицера допуск к ней был. Однако предъявлять его и светиться не хотелось. Был другой путь. Путь нелегкий, но я знал, что справлюсь.
Я расслабился…
И, будто прыгнув с вышки в ледяную воду, устремил свое сознание в компсети… И ничего…
Получилось с третьей попытки. Я проник в цепи компьютерной системы корабля и уверенно двинулся по ним. В этом лабиринте я с каждым днем чувствовал себя все увереннее.
Я нащупал путь. Вышел в нужную сферу. Теперь надо мягко действовать… Информационные потоки поддались. И на меня посыпалась информация. Самое трудное было ее отфильтровать…
Все Готово. В мой изолированный комп высыпались нужные сведения. Я вышел из фантомного пространства. И с помощью контактобруча начал спокойно просматривать файлы. Итак, капитан Вольген и его равванские десантники в реанимационных контейнерах госпиталя в Тоннпале.
Как они туда попали?
Их подобрала полицейская медицинская служба в районе Тахо. Как раз в квартале от кабачка «Стаканчик у крокодила». В реанимационых контейнерах они были препровождены в армейский госпиталь. И теперь один из них проваляется в реанимационном блоке пару месяцев, что приравнивается к повреждениям, смертельным в момент нанесения. Если бы не чудеса медицины и оперативность медслужбы, он бы погиб.
Вольген, придя в себя, наотрез отказался отвечать на вопросы и хоть что-то объяснить полиции. «Личное дело равван касается только их», – и весь ответ.
Глубже никто не копал. Похоже, полиция и военные, не найдя отклика на их стремление покарать злоумышленников, поднявших руку на доблестных равванских десантников, решили спустить все на тормозах.
В тот же день мы с Таланой тестировали систему вооружения истребителя. Как обычно, делалось это для того, чтобы без чужих ушей перекинуться словечком.
– Я попыталась прояснить ситуацию, – голос Таланы прозвучал в шлеме. – Помощник адмирала по общим вопросам кое-чем мне обязан А он как раз летал разбираться с десантниками.
– И что? – с замиранием сердца спросил я.
– Равване отказывались напрочь говорить. Но один вскользь бросил. «Ублюдок оказался прытким»
– Какую прыть нужно иметь, чтобы отключить пятерых равванских наемников?
– Это у тебя надо спросить, – напряженно произнесла Талана.
– Ты всерьез думаешь, что я мог сделать это?
– Не знаю… Но и ты себя не знаешь.