Смена социальных реалий в русской жизни начала XX века мало что изменила в благотворительных сюжетах детских книг. Ответом на вызовы времени стало появление агрессивных черт в образах детей-люмпенов, заявлявших о своих правах. Так, в одном из нравоучительных текстов эпохи первой революции маленькая нищенка кидает камнем в девочек, играющих с фарфоровыми куклами. При этом барышни-благотворительницы оставались кроткими ангелами и мудрыми наставницами, усмирявшими малолетних люмпенов.
В детских книгах рассказывалось о том, как девочки разыгрывали благотворительные сюжеты со своими куклами. Добросердечная дама, имея родную дочь, взяла на воспитание бедную девочку Олю, и у дочери появилась преданная подруга для игр. Малышка вносит в быт семьи много радости. Девочки вместе играют в куклы. Они рассаживают за стол своих игрушечных дочек, а кукла по имени Наталья Павловна (так зовут даму-благотворительницу) выполняет роль хозяйки дома. Кукла одета в темное, полосатое платье и белый кружевной чепчик с длинными лопастями, точь-в-точь как настоящая хозяйка дома. Девочка Оля рассказывает про свою кукольную дочку: "Наталья Павловна взяла ее к себе, точно так, как вы взяли меня, и точно так же бережет и любит". Для приемной дочери игра с куклой – это повод высказать благодарность своей покровительнице.
Девочка с овечкой, подобно пастушке, нуждается в покровительстве брата (Дараган А. Елка. Подарок на Рождество. Азбука и постепенное чтение. Изд. 10-е, с 120 политипажами Плетча, Фрелиха и др. и 8 раскрашенными таблицами по рис. Пилати. СПб.: изд. М. Вольфа, 1874)
Придумывая разные формы благотворительности, авторы назидательных историй старались избежать рассказов о формальных денежных подаяниях. Дарение куклы или своего платья, то есть предметов, близких к сердцу и телу, символически обозначало вступление в телесный контакт с несчастными. Юная дворянка (героиня очерка И. Панаева) приняла близко к сердцу судьбу маленькой нищенки и подарила ей много разных вещей. Все это так растрогало бедную девочку, что она со слезами бросилась к благотворительнице, чтобы поцеловать у нее руку. В ответ на это Сонечка отдернула руку и поцеловала маленькую нищенку. Происходящее привело в негодование гувернантку-англичанку. "Она приказала сейчас нищей выйти вон и, обратясь к своей воспитаннице, прочла ей длинное, строгое и красноречивое наставление, мысль которого заключалась в том, что, хотя благотворительность – дело похвальное и хотя помогать бедным должно, но водить к себе в комнату нищих, обниматься и целоваться с ними девушке столь высокого происхождения неприлично и непростительно". Разумные соображения трактуются как проявление холодности и расчетливости, приписываемые иностранным воспитателям. При этом отечественные сословные предрассудки, целование барыньке ручек и поклоны в ножки считались естественными (подобное поведение смущало и пугало детей, приезжавших в Россию из Европы).
Признавая социальное неравенство как норму жизни, авторы детских книг всячески осуждали аристократический гонор. Согласно трафаретам нравственной литературы, дети аристократов не блещут нравственными достоинствами. Оказавшись в роскошных апартаментах великокняжеского особняка, кукла испытала это на собственном опыте. "Красивая и богато убранная комната княжны была завалена игрушками, каждая новинка занимала ее только сначала, а потом ей все надоедало". Вид разбросанных и поломанных игрушек наводит куклу на печальные размышления о собственной судьбе: ей также предстоит стать жертвой богатого ребенка. О том же предупреждает куклу няня избалованной девочки: "Натерпишься ты, сердечная, много у нашей барышни". Слова няни сбылись с лихвой: кукла не умыта, не одета, не причесана.
Бедная пастушка находится под барским покровительством (Дараган А. Елка. Подарок на Рождество. Азбука и постепенное чтение. Изд.10-е, с 120 политипажами Плетча, Фрелиха и др. и 8 раскрашенными таблицами по рис. Пилати. СПб.: изд. М. Вольфа, 1874)
Пренебрежение аристократки своей игрушкой повторяется в отношениях с прислугой. И то и другое достойно осуждения. О необходимости гуманного отношения с людьми "низкого звания" напоминали не только нравственные книги, но и правила хорошего тона. Европейские нормы воспитания осуждали грубость по отношению к людям, взятым в услужение. Критика избалованных аристократок должна была показать недопустимость такого поведения: "Природа щедро наградила ее [княжну. – М.К.] красотой, умом и добрым сердцем, она была только капризна и непослушна. К несчастью богатых детей, родители не бывают постоянно с ними, а поручают воспитание их нянькам и гувернанткам, которые часто очень легко относятся к своим обязанностям, не исправляют недостатки детей, а стараются угождать им и исполняют все их прихоти, почему подобные дети с самого нежного возраста делаются деспотами, какими нередко остаются на всю жизнь". Печальные последствия невоспитанности кукла испытывает на себе – она глубоко несчастна среди великосветской роскоши. Несчастна не только кукла, но и сами обитатели особняков: они всегда недовольны жизнью, измучены бездельем и светскими условностями.
Нравственной распущенности богатых противостоит скромное довольство бедных. Этот клишированный мотив нравоучительной литературы не устаревал с годами. О жизни бедняков фарфоровая кукла узнает, оказавшись в доме бедной вдовы. Поначалу "лучшая кукла Невского проспекта" угнетена сменой своего положения: "Я знаю, что лучше принадлежать доброй девушке низкого происхождения, чем злой барышне. Однако ж, надобно согласиться с тем, что мне трудно было остаться равнодушною при таком быстром падении… Куклы не умнее людей". В доме бедняков кукла встречает искреннюю теплоту и заботу. Дети вдовы, воспитанные в скромности и прилежании, берегут и ласкают куклу. "Глаза этих бедных людей с нежностью на тебя смотрят, грубые руки гладят тебя с любовью по шелковистым твоим темным кудрям. До моих золотистых локонов, которые ты так любила, никто не коснулся ласково: и мне холодно, и я одинока в этих роскошных комнатах, сидя на атласной мебели!.." "Я готова была отдать все-все на свете, лишь бы остаться навсегда в бедном жилище дворника и не возвращаться в роскошные комнаты Манички, где я не видела ничего, кроме постоянных оскорблений".