Карло Гоцци, венецианский драматург XVIII века, использовал в своих пьесах традиционные сказочные сюжеты. В пьесе "Король-олень" статуя-болван выбирает королю невесту. В пьесе "Ворон" брат принца Дженнаро превращен чародеем в статую, так как вынужден ради спасения брата и его невесты раскрыть магическую тайну. Наконец, в пьесе "Зеленая птичка" действует целая коллекция статуй: царь изваяний, бывший философ, прекрасная статуя, в которую влюблен герой, наконец, сам герой и его слуга обращаются в статуи, пытаясь похитить волшебные дары. Такое обилие статуй-персонажей не случайно, произведения искусства давно стали частью жизни итальянцев.
Каждый более или менее крупный город или деревня имеет не только свой музей, собор с произведением искусства различного масштаба, но и оперу. Здесь идут классические постановки, современные представления, на которые днем приходят школьники целыми классами. Вечером – публика посолиднее. Правда, существует мнение, что итальянцы не столько слушают оперу, сколько смотрят ее. Вот как описан Э. Форстером поход английских туристов в итальянскую оперу в маленьком провинциальном городке в начале XX века. "Он понял главный принцип оперы в Италии – ее цель была не создание иллюзии, но развлечение… Вскоре ложи стали наполняться народом… Семьи здоровались друг с другом через весь зал. Люди в оркестровой яме приветствовали своих братьев и сыновей, певших в хоре, и говорили им, как хорошо они сегодня поют. Когда Лючия появилась у фонтана, раздались громкие аплодисменты и крики "Добро пожаловать в Монтериано!"".
С тех пор многое изменилось, и публика стала гораздо серьезнее и солиднее. Нарядные люди важно заполняют зал, оживленно переговариваясь, но не во время представления. Да и голоса оперных итальянских певцов славятся на весь мир. Правда, зрелищная часть занимает важное место в представлении, и дело не только в ярких декорациях. Важен весь процесс похода в оперу: себя показать, людей посмотреть, быть в курсе событий.
Трудно сказать, что стало определяющим, но у итальянцев сложилось зрительное восприятие мира. Интересно проявляется это в одном тайном национальном пристрастии – разглядывании витрин. Англичане называют это действие "window shopping", буквально – "витринный поход по магазинам" (хотя в русском языке есть теперь и просто термин "шопинг", то есть можно сказать "витринный шопинг"). Это когда ты ничего не покупаешь, а просто разглядываешь витрины, прицениваясь к вещам, мысленно их примеряя и прикидывая, насколько эта покупка для тебя была бы удачна.
Итальянцы достигли в этом вопросе больших высот. Особенно любят заниматься этим парочки, которые могут посвятить этому приятному времяпрепровождению целый вечер, а то и несколько вечеров подряд. Они подолгу стоят у витрин закрытых магазинов, рассматривая находящиеся там предметы, серьезно обсуждая и обдумывая увиденное. Часто этот важный процесс проходит в задумчивом молчании, состоянии редком для итальянцев. Скорее всего, такое сильное увлечение витринами происходит из-за привычки к восприятию мира прежде всего глазами, через зрительные образы, и в этом проявляется своеобразное поклонение красоте. Тем более что витрины итальянских магазинов часто действительно очень красиво оформлены.
Италия и мир
Италия в географическом плане представляет собой замкнутую систему. Окруженная почти со всех сторон морем, она соединяется на севере с европейским материком, одновременно отгораживаясь от него Альпами – самыми высокими горами Европы. Великий итальянский поэт XIV века Франческо Петрарка восклицал: "Чтоб нам тевтоны угрожать не смели, // Природа возвела // Спасительные Альпы…". Спасительные Альпы, правда, никогда не могли защитить Италию от разного рода вторжений: колонизаторов, завоевателей, путешественников, туристов.
Италия и Европа
Изолированность итальянского полуострова всегда носила исключительно географический характер и никогда – культурный. Как хорошо известно, продвижение Римской империи не сдерживали никакие препятствия географического характера. Ганнибал со своими знаменитыми слонами перебрался через альпийские хребты, не говоря уже о нашем Суворове.
Море же всегда представляло собой удобный транспортный путь. Каждый народ, имеющий выход к морским водам, осваивает их с какими-то конкретными целями. Греки увлекались изучением земель, норманны пользовались морскими путями для грабежей, англичане – для завоевания новых земель и расширения территории, исландцы – для ловли рыбы. Для жителей итальянского полуострова морской путь всегда был прежде всего торговым. Еще древние этруски торговали со всем Средиземноморьем и за его пределами. В более поздние эпохи развитие торговли дало жизнь двум крупнейшим торговым европейским центрам – Генуе и Венеции.
В XV веке итальянские мореплаватели добирались в поисках торговых контактов аж до севера Норвегии. Этот малоизвестный исторический эпизод весьма характерен для понимания особенностей итальянского характера. В 1432 году венецианец Пьетро Кверини оказался у далеких норвежских Лофотеновых островов, расположенных за полярным кругом. Официально история по сей день выглядит следующим образом. Итальянский корабль заблудился в Северном море, и его течением вынесло к Лофотенам.
Кверини провел на острове полгода и пришел в восхищение от знаменитой местной сушеной рыбы, которая, будучи помещенной в воду, по вкусу неотличима от свежей. Секрет изготовления подобной рыбы был известен только жителям Лофотеновых островов. Уезжая, венецианец захватил с собой на дорогу "образцы" замечательной рыбы. В скором времени итальянцы стали главными импортерами норвежской сушеной трески (и остаются ими по сей день). Вот так "случай" привел к развитию торговых отношений. Норвежцы до сих пор верят в подлинность этой истории. Хотя ее коммерческий итог, подробный отчет, который позже составил Кверини, а также знание хитроумия итальянцев в торговой сфере вызывают закономерное сомнение в случайности этого происшествия. Интересно, что итальянцам было проще ввозить рыбу, покупая ее у норвежцев, чем самим заниматься масштабной рыбной ловлей.
Исторически Италия всегда представляла собой смешение культур, причем самых разных: начиная от упомянутых выше древнейших племен, живших на территории современной Италии, и заканчивая различными пришельцами, среди которых были представители самых разных народов – греки, норманны, галлы, лангобарды, арабы, немцы, французы, испанцы. Все эти прошеные и непрошеные визитеры не просто приходили и уходили, они всегда оставляли в Италии частицу своей культуры, а может быть, и души. Очень сильная и цельная итальянская культура всегда имела две взаимосвязанные особенности: впитывать и "переваривать" другие культуры и, в свою очередь, одновременно воздействовать на них и преображать их.
Яркий пример тому дает биография императора Священной Римской империи Фридриха II (1194–1250) из рода Гогенштауфенов.
Сама по себе Священная Римская империя, к названию которой при сохранении "Римская" было добавлено уточнение "германской нации", представляла собой интересное явление. Она возникла в 962 году, когда германский король Оттон I короновался в Риме, претендуя таким образом на возрождение славы и величия древнеримской державы. Последующие германские короли стремились к сохранению и титула, и господства над всей Европой. Причем обязательной составляющей полноты и полноценности этой власти было присутствие какого-нибудь итальянского компонента: владение Италией или хотя бы частью ее, или возможность короноваться в Риме, или, в конце концов, хотя бы сохранение итальянской частицы в титуле.
Фактически именно эта всепоглощающая страсть германских императоров ко всему итальянскому и подорвала их империю. Она заставляла их снаряжать один разорительный поход в Италию за другим, лавировать и открыто бороться с папством, с итальянскими городами, с независимыми феодалами, со всеми, кто препятствовал заветной цели, нередко ради нее забывая о родных немецких землях и о других завоеванных народах. Это в какой-то мере и привело к тому, что, сохраняясь формально до начала XIX столетия, империя фактически потерпела крах в середине XIII века, как раз при Фридрихе II. Италия, завоевание которой дало толчок к созданию Священной Римской империи, стала и причиной ее разрушения.
Фридрих II, безусловно, был личностью удивительной. Сын императора Генриха VI и Констанции Сицилийской, внук знаменитого Фридриха I Барбароссы и короля Сицилии норманна Рожера II, он вырос на юге Италии и с рождения впитал итальянский дух. Его дед по материнской линии, норманн Рожер, завоевал в ИЗО г. Сицилию и стал королем острова и всей той континентальной части южной Италии, которая обозначалась как Апулия. Покоренный итальянской культурой, бытом и нравами местных народов, Рожер принял свою новую страну такой, какая она была. Его правление, так же как и его сына и внука, отличалось редкой религиозной и культурной терпимостью, а возглавляемое им государство стало одним из самых передовых для своего времени. Маленький Фридрих вырос в окружении высокой культуры, прекрасных произведений искусства, интеллектуальных бесед, яркой сочной повседневной жизни южной Италии.
Вот как описывает 14-летнего Фридриха в частном письме неизвестный современник: "…Упражнениям то с одним, то с другим оружием он посвящает весь день до наступления ночи, а затем еще несколько часов – чтению исторических сочинений.