Вы видите, мои слушатели, что полная и всеобщая культура природных дарований не возможна ни для какого народа, даже самого варварского, если только люди захотят руководствоваться разумом. Но возникает вопрос о моем и вашем народе: имеют ли они потребность в приобретении некоей лучшей образованности и каким образом? Сомнение это вызывается врожденным человеческой природе самолюбием и слепым пристрастием к себе, которое не видит собственных недостатков. Мы также люди и также можем страдать человеческими слабостями. Ибо хотя и весьма достоверно, что в ином народе нет никакой культуры природных дарований; в ином – она слаба и причисляется к вещам второстепенным; в ином хотя и существует, но превратна, так как направлена на один внешний и светский лоск; кое-где хотя и направлена к лучшему, но скудна и холодна, однако, как мало таких, которые, оставаясь довольными собой, своими привычками и нравами, признали бы эти недостатки.
Впрочем, имеются и такие обстоятельства, которые препятствуют осуществлению нашей надежды и грозят или разрушить, или ослабить ее. Прежде всего, может, по-видимому, устрашать обширность самого дела, так как исправлять испорченное, конечно, гораздо труднее, чем созидать новое, это знают мудрые. …Эту трудность победят любовь и сознание [нашей] светлой цели. Что за беда сделать попытку в серьезном деле? Уж лучше тысячу раз потерпеть неудачу в попытках, чем тысячу раз откладывать столь славное, столь угодное Богу дело, столь полезное всем нам, столь необходимое для потомства. Опасаться приходится и предубеждений. Одни полагают, что правильно делается лишь то, что основано на привычке, и не выносят ничего, что хоть малейшим образом от нее отступает и представляется новым. Невежде сладко само невежество, порочному мил самый порок как его собственный образ, который он боится утратить. Заставишь ли иного учиться чему-либо другому, кроме как только привычному? Или по другому, чем привычный, способу? Ему покажется, что его переносят в другой мир, и он станет бояться, что волны океана поглотят его на этом неведомом пути. Ленивый говорит: "Лев на улице, погибну я посреди площади". Но мы советовали бы вам собственным примером рассеять такой ложный страх, чтобы не было повода подражать ему.
…Надо также опасаться и ненависти зложелателей, которые, если не смогут ничего другого, то будут пытаться противодействовать нововведениям, внушая к ним подозрения. Если кто станет противодействовать стремлению к нововведениям, тот обнаружит собственное недомыслие. Ибо не ново то, что восходит к старым, даже вечным идеям: нам же предписывается все у себя обновить. Есть и такие, что шепчут об опасностях, которые повлечет за собой изменение привычного хода дел.
…Итак, откинув всякие колебания, вы в народе действуйте так, чтобы уже при существующих условиях начать исправление ваших школ!..
Об искусном пользовании книгами – первейшим инструментом культуры природных дарований
Речь, произнесенная перед началом занятий в большой аудитории Патакской школы 28 ноября 1650 г.
Мои дорогие, вы знаете, что меня пригласили сюда, к вам, чтобы я, насколько позволит Бог, помог советами вашему усердию, направленному на постижение книжной премудрости. Итак, помогаю! И делаю это сколь можно благожелательнее! Будьте и вы благосклонны ко мне, и для начала выслушайте эти слова, чтобы они не разлетелись по ветру. …Обводя взглядом себя и вас, схватывая своим уже изощренным умом все ваши занятия, всю их череду, я усматриваю три важнейшие причины вашего медленного продвижения вперед.
Первая: что вы недостаточно осведомлены о полезных книгах, носителях знаний. Затем, даже если в прекрасных подспорьях образования большого недостатка нет, они, однако, так сокрыты в школьной библиотеке, что немногие получают к ним доступ и становятся причастными к этим сокровищам, а тем более овладевают ими. Наконец, я считаю, что и наставники и учащиеся могли бы избежать утомления и обогатить себя сокровищами разностороннего образования, возложив большую часть трудов и тягот на этих безмолвных учителей.
Итак, поскольку я заметил эти недостатки и уверен, что они могут быть исправлены с помощью моих советов, молчать мне об этом не следует. Однако не подумайте, что одних только вас попрекаю в ошибке: это общая болезнь школ в наше время – загружать умы абстрактными пустяками, совершенно исключая из изучения настоящих писателей или допуская с трудом одного-двух, но трактуя их так, что получается пытка, а не тренировка ума. О лекарстве следует поразмыслить позднее. Я же пока поговорю об этом и настоятельно прошу от вас на полчаса отверстых ушей и внимания, я намерен доказать, что:
● стремящемуся к образованию следует ценить книги превыше золота и драгоценных камней;
● переворачивать их страницы днем и ночью;
● извлекая из них отборный цвет науки, переносить его в ульи собственной образованности;
● должно знать наилучшие способы употребления этих отовсюду почерпнутых сокровищ мудрости.
Указав вам на это, призову вас приступить ревностно к чтению авторов во святое имя Божье. Не бойтеcь обширности вопроса: не все, что может быть сказано по этому поводу, собираюсь говорить, а хочу теперь для начала лишь воспламенить в вас любовь к книгам, предоставив остальное самой практике.
I
Я сказал, что книги для стремящегося к мудрости должны быть дороже золота и серебра. Воистину. Ведь именно книги могут привести его к вершине желаний, а не золото и серебро: что же, следовательно, предпочтительнее? Голодный наверняка предпочитает хлеб золоту, слепец – глазную мазь серебру, смертельно больной – лекарство сокровищам. Бесплодным останется поле, если не будут брошены семена; бесполезны будут пчелы, если не станет садов и лугов, где собирали бы они мед; бездеятельны станут муравьи, если перестанут существовать равнины, где они ищут себе пропитание. Точно так бесполезны глаза, если нет зрительных впечатлений; бесполезны ноздри, если нет запахов; уши – если нет звуков и т. п. И также празден ум, если нет пищи мудрости, которую доставляют хорошие книги, полные благих наставлений, примеров, нравственных заветов, законов и религиозных поучений. Подобно самым надежным друзьям они беседуют с нами: искренне, откровенно, без прикрас; говорят на какие угодно темы, учат нас, наставляют, ободряют, утешают и ставят как бы рядом с нами весьма удаленные из поля зрения предметы. О, восхитительное могущество книг, их величие и даже Божественная сила! Если бы не было книг, дикими мы были бы все, необразованными, не хранящими никакой памяти о прошлых событиях, не сведущими ни в мирских, ни в Божественных делах. Если бы что и существовало, так только устные предания, тысячу раз переиначенные непостоянством бродячей молвы. О, Божьей милостью дар человеческому уму – книги! Ничто более, чем они, не поддерживает жизнь памяти и ума. Не почитать их – значит не почитать мудрость; не почитать мудрость – значит уподобиться скотам; а это уже ведет к непочтению перед Богом – Творцом, пожелавшим, чтобы мы были его образом и подобием. Итак, остережемся этого! И если с помощью книг многие получают образование даже вне школы, то без книг никто не может стать ученым, хотя бы и находился в школе; если мы любим школы, так будем любить книги – душу школ, которые, если не одушевлены книгами, мертвы.
II
Я сказал об уважении к книгам. Но недостаточно предпочитать их золоту и хранить вместо сокровищ. Ибо от спрятанного сокровища какой толк? Книги прежде всего надо читать, чтобы зарытые повсюду клады мудрости выкапывались и выходили на свет и на пользу. …Однако какие книги рекомендуется просматривать? Все. Ибо нет ни одной столь плохой книги, которая бы не содержала хоть что-нибудь полезное, по свидетельству Плиния. Но поскольку читать все невозможно (с того времени чрезвычайно увеличилось количество книг), то, во всяком случае, многое. А если и это не удается, то лучше – меньше, да лучше; если совсем мало, то самые лучшие. Но как же выбирать? Скажу по своему разумению: внемлите и не пренебрегите советом.
Во-первых, рекомендую читать прежде книги реальные, нежели наполненные пустыми словами: т. е. те, которые толкуют о вещах, нужных для жизни, а не те, что лишь блещут красотами слога. Ведь если мудрый писатель прекрасно излагает прекрасные мысли, то вот мы и учимся одновременно и тому и другому, словно у нас в руках орех в скорлупе, вино в сосуде, меч в ножнах и т. д.
Во-вторых, книги материального содержания следует читать прежде книг с содержанием формальным, т. е. содержащие примеры и практику – прежде преподающих умозрительные наставления. Этим последним особенно грешат школы, изнуряя и обволакивая умы абстрактными наставлениями, грамматиками, логиками, риториками, вместо того, чтобы скорее ввести их прямым путем в курс дела. …Итак, это уклонение школ от истинного пути, пусть и весьма застарелое, должно быть в корне выправлено: так, чтобы вместо систематизации наставлений скорее вводилось чтение авторов. Наконец, следует наблюдать за тем, чтобы не было разрыва между авторами древними и современными, между произведениями универсальными и по частным вопросам. Ты прочел нескольких писателей нашего времени? Вкуси античных: ибо старое вино – лучшее, говорит Спаситель. Прочел античных? Не презирай более поздних: они несут новые наблюдения, неведомые старшему поколению. Прочел что-либо общего характера? Ищи более детального освещения этих же вещей. Рассмотрел частные стороны? Подумай, каким образом составляются они в целое. Обобщаю: