Ее тут же охватило сексуальное возбуждение и потребность немедленно освободиться от него. Она легла на кровать и медленно, чувственно, словно в присутствии любовника, погладила живот. Напряжение нарастало. Она опустила руку ниже и вскоре выгнулась дугой, испытав сильный оргазм.
Знакомство с книгой Флоренс Грейвз оказало глубокое влияние на Каролину. Она стала хорошо понимать свое тело, его потребности и ощущать те удовольствия, которые оно могло доставлять ей. Сначала она и не думала о том, чтобы разделить удовольствие с кем-то еще. С самого того дня она постоянно мастурбировала, но при этом у нее чаще стали возникать сексуальные фантазии, в которых присутствовал мужчина.
Каролине часто казалось, что се крепко обнимают, страстно целуют и ласкают. В отличие от других девочек ее возраста это не беспокоило ее, а давало радость и удовольствие.
Через некоторое время Каролина пресытилась своими фантазиями. Вскоре после того как ей исполнилось пятнадцать лет, она стала тяготиться одиночеством и все больше стремилась к реальным наслаждениям жизни. При этом Жаклин и не пыталась дать дочери элементарное сексуальное воспитание. В школе этому тоже не уделяли внимания. Если у девочек возникали деликатные вопросы, им предлагали спросить об этом у родителей. Поэтому в юное сознание Каролины никто не заложил ни один из тех моральных принципов, которые так легко внушают подросткам при иных обстоятельствах. Ее всегда преследовала соблазнительная мысль найти себе партнера, с которым можно разделить удовольствие и проверить на практике ощущения. Такая связь казалась Каролине приключением, способным сделать ее жизнь более интересной и насыщенной.
Случай не заставил себя долго ждать. Джил Дадли-Лейсестер, шестнадцатилетний ученик Итона, был сыном одной из немногих подруг Жаклин. Этот высокий худощавый парень почти без подбородка, с блекло-голубыми глазами шепелявил и отличался полным отсутствием воображения. С Каролиной его объединило то, что он был хорошим наездником и отчаянно нуждался в сексуальных ласках.
После одной из прогулок верхом они приехали в Моут-Хаус — попить чаю и подождать, когда Джила заберет мать. Им подали массу вкусных вещей — кексов, орешков, сандвичей с огурцами и шоколадных пирожных. Набросившись на еду, они вскоре все уничтожили.
— Прогулка верхом сильно возбуждает аппетит, — заметил Джил, запихивая в рот сандвич. — Странно, ведь при этом просто сидишь в седле, ничего не делая.
Каролина посмотрела на него с раздражением.
— Думаю, ты не просто сидишь в седле, — возразила она. — Верховая прогулка требует концентрации внимания. К тому же мы провели на свежем воздухе почти пять часов. У меня, например, болит все тело, и мне хотелось бы принять душ. А тебе?
— Неплохая мысль, — согласился Джил, доедая сандвич. — Сейчас это было бы очень кстати. Ничего, если я приму душ?
— Конечно, — быстро ответила она. — Что тут плохого? Мамы нет дома. Я помоюсь в ее ванной, а ты — в ванной няни. Ты же знаешь, где это.
— Что? Ах да, конечно, знаю. Я до сих пор помню, как твоя няня однажды мыла меня, когда мы были совсем маленькими. Моя мама очень обрадуется, она всегда ворчит, что от меня в машине много грязи.
— Но ты же не собираешься ехать домой голышом? — игриво спросила Каролина.
— Что? Разумеется. — Джил густо покраснел.
— Тогда ты все равно перепачкаешь машину.
— Ты права.
— Иди за мной, — предложила Каролина.
Уже раздевшись, Каролина вдруг вспомнила, что в ванной для прислуги нет полотенца. Набросив халат матери, она отыскала в шкафу пару полотенец и поднялась по лестнице туда, где находились комнаты для прислуги. Джил сидел в ванной на стуле и читал журнал «Лошади и собаки».