- Я слышала внизу, в молочной, что вы, фрёкен, собираетесь выйти замуж. Не хотите ли поселиться в моей квартире? Но быть может, вам тоже надоели эти лестницы и вы хотите жить в доме с лифтом?
Поставив пакет, я уставилась на даму в трауре. И слова бурным потоком заструились из моих уст. Я попыталась объяснить ей, что готова жить на самом верху башни Вавилонской без всякого лифта, только бы получить квартиру, и что… о-о-о! Я не представляю себе ничего более прекрасного, чем остаться на улице Каптенсгатан.
- Да, ну тогда все хорошо! - сказала она, дружески кивнув мне. - Там три комнаты и не слишком уж безумная цена!..
Я сжала ее руку и попыталась высказать, как я ей благодарна. Тут она снова кивнула и сказала:
- Мне приятно думать, что это будет ваш первый дом после свадьбы. Знаете, мы с мужем прожили здесь тридцать три года! И всегда были счастливы!
Я еще сильнее сжала ее руку. О, как хорошо было знать, что на свете существуют счастливые браки и любящие друг друга люди, которые по-доброму относились друг к другу и делили радости и горести целых тридцать три года! Так будем жить и мы с Леннартом, хотя, разумеется, проживем вместе гораздо дольше тридцати трех лет.
Я пошла с ней посмотреть квартиру и совершенно обезумела от восторга, увидев, как чудесно там будет, когда мы с Леннартом устроим все так, как нам хочется. Сейчас это было старинное, по-своему милое и уютное жилище! Но здесь будет новый дом, новый, и красивый, и приятный, и практичный, и это будет наш дом! Ура!
Через пять минут я влетела к Еве, ударила себя в грудь и воскликнула:
- Как ты думаешь, кто перед тобой?
- Напоминает Кати, - сухо ответила Ева. - Я не знаю никого, кто хотя бы приблизительно выглядел так глупо!
- Ты права! - вскричала я. - Это Кати с улицы Каптенсгатан и ею и останется. Но, кроме того, ты видишь самого счастливого человека на свете!
Потом, подбежав к телефону, я позвонила Леннарту.
- Леннарт! - закричала я и попыталась рассказать, что случилось.
- Вероятно, испортился телефон, - сказал Леннарт. - Там кто-то так странно бормочет!
- Ах, Леннарт! - воскликнула я. - Это всего лишь я бормочу!
Он не поверил своим ушам, когда я рассказала ему обо всем. Он наотрез отказывался верить в правдивость моих слов и предупредил, чтобы я не питала светло-голубых надежд, пока не будет подписан контракт.
Но через неделю контракт был подписан и прибит над моей кроватью, так чтобы я могла его видеть, как только просыпаюсь, а маму Леннарта уже переубедили и уверили в том, что ранние браки - благословение Божье, приносящее великую пользу обществу и его отдельным членам. Короче говоря, жизнь нам улыбалась!
А теперь еще и Париж! Леннарт хотел, чтобы мы поженились в Париже. Естественно, средств на это у нас не было, это было безумием… Но как хорошо, что Леннарту этого хотелось! Да и кто я такая, чтобы восставать против своего мужа и господина? Хороша была бы я, если бы начала наше супружество, помешав невиннейшим и безобиднейшим маленьким выдумкам Леннарта!
Пока легкие майские сумерки сгущались за нашим окном, мы строили планы. Пили чай, болтали и планировали. Да, мы поженимся в Париже, это точно решено!
- Такая свадьба - память на всю жизнь, - уверяла Ева.
- Да, в особенности с ребенком в черном полотняном одеянии, - согласился Леннарт.
В тот вечер я совершенно не могла заснуть. Лежала, глядя в потолок, а в ушах звучали слова Леннарта: "Я знаю небольшой дешевый отель на левом берегу, там можно поселиться".
Я никогда не была в Париже!
II
Строить планы, упаковывать вещи, ехать - до чего же весело! Разумеется, все, кроме того, чтобы упаковывать вещи. Как там написано в книге "Трое в лодке": "После того как Джорджа повесят, Гаррис станет худшим упаковщиком вещей во всем мире". Это великолепно подходит и к Леннарту, и ко мне… Когда Леннарта повесят, не найдется ни единого человека, который бы единственно с помощью коробочки талька произвел большее опустошение в чемодане, чем я. Совсем другое дело Ева. Она создана, чтобы упаковывать вещи! Складывает все так аккуратно, для всего находит место и, когда чемодан или сумка упакованы, не стоит, держа в руках груду обуви, которой следовало бы лежать в самом низу.
Мы с Леннартом собирались прокатиться до Парижа в его двухместном старом "фиате". Ева должна была, рея крылами, примчаться следом за нами парижским ночным поездом. И поскольку она отправлялась в путь на четыре дня позже нас, ее упаковка не совпала, к сожалению, с моей. Мне пришлось складывать вещи как придется: жестокосердая Ева сидела рядом и только смотрела, что я делаю.
- Нет времени, - сказала она, когда я осторожно предложила ей помочь мне. - У меня абсолютно нет времени, - заверила она. - Надо учить французский! Уже дома в Омоле учителя французского языка жутко расстраивало, когда я вместо одного выражения употребляла другое, и боюсь даже подумать, что будет, когда я приеду в Париж.
Тут как раз в дверь позвонили. Это был Леннарт, приехавший посмотреть на мои успехи. Сам он уже все упаковал, утверждал он. Тогда я еще не знала, что, как скверный упаковщик, он значительно превзошел меня, и радостно увлекла его за собой к наполовину уложенному чемодану, стоявшему на полу посреди комнаты.
- Можешь помочь мне, - разрешила я.
- Спасибо! - поблагодарил он. - Привет! - сказал он Еве.
Потом вывалил все содержимое чемодана на пол. Я избрала неверный метод, уверил он меня и начал упаковывать вещи по своему методу. Я не увидела никакой разницы в наших методах, кроме того, что он еще обильнее посыпал вокруг себя тальком. Он уложил вещи так же по-дурацки, как и я, и чемодан нельзя было как следует закрыть.
- Выбрось всю коробку, - сказала я. - Париж битком набит пудрой. Подумать только, завтра мы поедем в Париж!
И мы погрузились в мечты. Сидя возле чемодана, мы, болтая, время от времени рассеянно укладывали в него то одну, то другую вещь.
- О, как чудесно будет увидеть Сену, - сказала я. - Я коллекционирую реки.
- Сена тебе понравится, - пообещал Леннарт.
- Но нам нужно жить в дешевом отеле, помни это, Леннарт. Есть нам вообще не надо. Сыр, хлеб и красное вино - ça suffit, как говорят французы, правда, Ева?
- Об этом я ничего не знаю, - ответила Ева. - Я еще не продвинулась далее "Письменных упражнений для начинающих изучать французский язык", - объяснила она, указывая на книгу, лежащую у нее на коленях.
- Наш отель находится в Quartier Latin, - сообщил Леннарт, - и уверяю тебя: это самая очаровательная часть Парижа.
- Я должна поведать вам нечто очень неприятное, - заметила Ева, сидевшая поодаль на кушетке. - "Горе и неожиданности сделали племянницу капрала еще более сумасшедшей"!
Леннарт вопросительно взглянул на Еву.
- Что еще за капрал? - спросил он. - Я знаком с ним?
- Не думаю. "Капрал" - это лишь пример из моих "Письменных упражнений для начинающих", - ответила Ева. - Вообще-то очень печальный пример.
Леннарт не стал слушать дальше. Взяв мои мокасины, он молча осторожно сунул их под белую блузку, которой, похоже, это не понравилось.
- У нас в машине есть спиртовка, - сказал он, - так что мы можем варить яйца и кофе, съехав с обочины. Это дешевле, чем ходить в дорогие рестораны.
- Просто позор, что вы так мало внимания уделяете несчастной племяннице капрала, - недовольно заявила Ева. - Вы только подумайте! Она отродясь была немного придурковатой. А теперь горе и неожиданности сделали ее еще более сумасшедшей. Но вы относитесь к этому совершенно спокойно и только и делаете, что бредите своей дряхлой спиртовкой.
- Что за муть ты читаешь? - спросила я.
- Осмелюсь просить, ниже тоном! - сказала Ева. - Я как раз сегодня получила эту книгу от учителя французского языка, и она мне нравится. В тот день, когда в учебниках окажутся только такие фразы, как: "Сколько стоит отдельная комната с ванной?" или "Будьте любезны, покажите мне дорогу к Эйфелевой башне", я тут же прекращу занятия французским языком. "Спасибо, я это знаю", - произнесла она, прижав "Упражнения для начинающих" к сердцу. - А эта книга пробуждает фантазию. Только послушайте! "Неужели Марии не удастся легко подкупить этого стража своей обольстительной улыбкой?" Или: "Капитан с рыжими бакенбардами никогда в жизни не продаст двухколесную тележку зеленщице!"
- Если это письменные упражнения для начинающих, то, по-моему, тебе следует опасаться тех, что для более продвинутых, - сказал Леннарт. И, повернувшись ко мне, продолжал: - Иногда мы, конечно, сходим в настоящий ресторан, и ты увидишь, что такое французская кухня!