Как-то она увидела, что Мэтт и Миган играют со щенками в гамаке Тэда, и велела им немедленно возвратиться домой. Они вошли, требуя от матери объяснений, но, не услышав ничего вразумительного, весь вечер дулись на Элизабет. Миган даже заявила, что лучше бы они жили с кем-нибудь вроде Тэда, по крайней мере он веселый. Тут Элизабет не выдержала и отослала дочь в ее комнату. Потом она нагрубила Лайле, когда та позвонила, чтобы узнать, как прошло свидание с Кэйвано, чуть ли не обвинив сестру во всех своих бедах.
После нескольких попыток разговорить Элизабет Лайла наконец не выдержала:
— Ты просто невыносима. Приди в себя, я позвоню позже.
Элизабет не хотелось никого видеть, даже самых близких ей людей. Не хотелось ни с кем говорить. Как колдунья добавляет в зелье все новые травы, перемешивая и наблюдая, как оно закипает, так Элизабет, упиваясь своим горем, вспоминала все новые и новые обиды. Но постепенно одиночество стало ее тяготить, и она обрадовалась, когда однажды, ближе к полудню, увидела Адама Кэйвано, с шумом входившего в магазин.
Дважды окликнув ее по имени, он рассмеялся, заметив тревогу на ее лице.
— Такое впечатление, будто вы всегда где-то витаете. Позвольте полюбопытствовать где?
Усилием воли она заставила себя вернуться к действительности. Они не виделись с того момента, как он проводил ее до дома и сдержанно поцеловал в лоб. Он не воспользовался случаем, как некоторые. А Тэд еще посмел обозвать его «плейбоем»!
— У меня с детства осталась дурная привычка мечтать. Вечно витаю в облаках. Сестра постоянно донимает меня этим.
При упоминании о Лайле он нахмурился.
— Как поживает ваша бестактная сестра?
— Бестактная, — словно эхо, повторила Элизабет, подумав, что пора бы помириться с Лайлой. В конце концов, это не ее вина, что Тэд оказался таким.
— Давайте пообедаем вместе? — предложил Адам, выводя ее из задумчивости.
— Пообедаем? О нет, Адам. Мне некого оставить в магазине. Я и здесь могу перекусить.
— Закройте на часок. Прошу вас. После того вечера я о многом думал. — Голос его звучал интригующе, а в глазах играли огоньки. — Мне нужно обсудить с вами кое-что очень важное.
Получасом позже Элизабет ковыряла вилкой в салате, сидя в буфете Садовой гостиницы. Они с Адамом разместились за угловым столиком, сквозь стеклянные стены открывался вид на город.
— Ну что скажете?
— Не знаю, Адам. Вы застали меня врасплох.
— Не стоит удивляться моему предложению.
— Но я и вправду удивлена. — Она подняла на него свои фарфорово-голубые глаза, встретившись с его вопрошающим взглядом. — Мне и в голову не приходило открыть еще одну «Фантазию». Даже эта отнимает слишком много времени и сил.
— Понимаю, — ответил Адам, выпив глоток воды со льдом. — Несомненно, вдове с двумя детьми сложно управлять делом сразу в нескольких городах. Но уверен, вы справитесь.
Хотя предложение открыть еще несколько магазинов «Фантазия» явилось для Элизабет полной неожиданностью и вызвало возражения с ее стороны, она была польщена. Это льстило ее честолюбию, о котором она и не подозревала.
Перегнувшись через столик, Адам выкладывал свои аргументы.
— «Фантазия» оказалась самой доходной и выгодной из всех наших предприятий. Это поразило меня. И вы тоже меня поразили. Я не обнаружил у вас ни единого недостатка, разве что мечтательность, — поддразнил он. — Вы вошли в уникальный рынок. Закупаете товары, полагаясь на интуицию. И она не обманывает вас. А за хорошие товары платят хорошие деньги. Согласно статистике, постояльцы в моих гостиницах покупают только самое дорогое, все по высшему разряду.
— Но я…
Адам поднял руки, как бы предвосхищая все ее возражения.
— Я резервирую для вас место в вестибюле моего нового отеля в Чикаго. А очень скоро и в других городах.