— Я часто видел тебя во сне, но никогда мой язык не получал такого наслаждения, как сейчас. И вообще, даже самые лучшие мои сны не могут сравниться с реальностью.
Элизабет считала Джона Бэрка очень страстным, но Тэд оказался просто Сирано де Бержераком по сравнению с ее покойным мужем. Поэт душой, он был ненасытен в страсти, как восточный султан.
— Знаешь, Тэд, ты — потрясающий любовник! Тэд взглянул на Элизабет, понимая, что она подтрунивает над ним. Но лицо ее оставалось серьезным, и он простодушно ответил:
— Женщины не жаловались.
— И много их у тебя было? — спросила Элизабет и тут же пожалела. — Прости. Забудь об этом. Я не вправе задавать тебе подобные вопросы. — Она уткнулась лицом в подушку.
После непродолжительного молчания Тэд сказал с нежностью:
— Комбидресс я купил для тебя. — Она уставилась на него, онемев от удивления. — Это правда. Для тебя. У меня нет другой женщины. — Говоря это, он ласкал ее грудь, держа в ладони, словно в чаше. — По возвращении из Вьетнама я узнал, что моя невеста ушла к другому. Ушла давно, но, жалея меня, не писала об этом. С тех пор я не заводил длительных связей. Получал то, что мне нужно, столько же отдавая взамен, чтобы совесть была чиста, и расставался, как только желание исчезало. Я не святой. И никогда не старался им быть. Да, женщин у меня было много. Но я не стремился к постоянству, предпочитая одиночество. Может, боялся влюбиться и снова оказаться покинутым, — добавил он, пожав плечами. — Как бы то ни было, меня вполне устраивала жизнь, которую я вел. А потом я перебрался сюда. Познакомился с твоими детьми. Они оказались такими милыми! Я задумался о том, правильно ли живу. Мне всегда так хотелось иметь детей! — Он вздохнул. — Но дело, конечно, не в детях, а в тебе. Я нередко ловил себя на том, что подглядываю сквозь деревья гораздо чаще, чем хотелось бы, когда твоя машина подъезжает к дому. И всегда находил предлог выйти во двор, когда там появлялась ты, чтобы лишний раз посмотреть на тебя, убедиться, что вблизи ты так же красива, как и издали. Но ты ни разу не заговорила со мной, и я оставил все как есть. А когда становилось очень одиноко, говорил себе, что я просто молодец, что чертовски умен, потому что не дал завлечь себя в ловушку. Я возблагодарил судьбу, которая загнала на дерево твоего котенка. Это послужило предлогом для более близкого знакомства. — Он пробежался пальцем по ее щеке. — Я тогда взглянул тебе в глаза и все понял. И с тех пор при встрече с тобой у меня возникало желание. Я всегда хотел тебя, всегда хотел делать это. — Голос его звучал тихо, но страстно. — Когда я застал тебя у водозаборного крана, то с трудом подавил желание овладеть тобою прямо там, у стены.
— И что же тебе помешало?
На лице его отразилось удивление.
— А ты позволила бы?
— Честно говоря, не знаю. Но ты мог попробовать.
Он смотрел на нее в задумчивости, сам не зная, сказать или не сказать. Наконец, поймав ее взгляд, решился:
— Мне казалось тогда, что я хочу тебя только в постели. А ты заслуживаешь гораздо большего.
Она отвела взгляд. Эта откровенность возбуждала.
— Тогда почему ты явился на следующий день в магазин?
— Не мог устоять. Хотел еще раз взглянуть на тебя при свете дня, чтобы убедиться, что ты существуешь на самом деле. И убедился, что существуешь. — Он запечатлел на ее губах долгий поцелуй. — Всегда существовала. — И после еще одного такого же страстного поцелуя продолжил: — Вот я и заявился в «Фантазию», уверенный в том, что хочу тебя, но совершенно не зная, каковы твои чувства ко мне. И решил проверить, заставив тебя ревновать.
— Это было подло и гадко. Тэд озорно улыбнулся.
— Зато сработало, не так ли? — Она промолчала, поджав губы. — Когда ты вернулась после свидания с Кэйвано, я выглядел настоящим ослом.