Легкая струйка воздуха овеяла коленки Элизабет, когда сорочка упала на пол, свернувшись вокруг ее щиколоток.
Его раскрытые губы скользили по ее груди. На миг Тэд поднял голову и впился взглядом в голое тело. Он обхватил ладонью грудь и до тех пор ласкал темный сосок, пока он не затвердел. Застонав от наслаждения, Тэд стал водить языком по соску снова и снова, пока Элизабет, обессиленная, не прильнула к нему.
Он подхватил ее на руки и опустил на постель. На этот раз осторожно и нежно. Глаза у него горели, но не от гнева — от страсти. Лицо напряглось, но не от злости — от желания. Элизабет глядела на него с изумлением, широко раскрыв глаза, пока он, прислонившись к стенке кровати, избавлялся от брюк и трусов. Наконец он лег рядом. Совершенно голый. И теплый. И волосатый. И сексуальный. И удивительный.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь, а затем опустил к себе между ног, как бы демонстрируя размеры своего члена, его мощь, всю силу своего желания обладать ею.
— Именно это дает мне право спросить: ты спала с Кэйвано, Элизабет? Я должен знать все!
— Нет, конечно же нет.
Тэд пристально поглядел ей в глаза, но не нашел в них и намека на ложь, одно только страстное желание. Он прижался губами к ее податливым губам в жадном, горячем поцелуе. Его плоть налилась еще большей силой в ответ на ласку ее руки. И, раздвинув ей колени, он навалился на нее.
Очень мягко, осторожно он вошел в нее, страждущую и сгорающую от желания. Возбужденная его удивительной силой, Элизабет приподняла бедра. Он застонал, охваченный страстью, и погрузил лицо в ароматное облако волос, разметавшихся по подушке.
С каждым движением он входил в нее все глубже, а она все крепче прижимала его к себе — нетерпеливо, порывисто. Он целовал ее уши, шею, потом снова губы.
Вдруг Элизабет обхватила его голову руками и, прерывисто дыша, оттолкнула от себя.
— Тэд, не жди, пока я кончу.
Удивленно взглянув на нее, он с нежностью улыбнулся:
— Подожду.
— Нет, не нужно. Ведь ты это делаешь ради меня!
— Вовсе нет, — хрипло ответил он, — ради собственного удовольствия.
Она издала легкий стон, когда он скользнул ладонями ей под бедра, продолжая тереться лицом о ее соски.
И когда в очередной раз он вошел в нее, она запрокинула голову и вся отдалась наслаждению. Ее бедра поднимались и опускались в такт движениям его пальцев, сжимавших ее ягодицы. Она буквально вжалась телом в его тело: еще, еще!
Наконец-то! О, какое блаженство! Она едва сдержала готовый вырваться крик. И в этот момент Тэд снова вошел в нее, и она ощутила его мощное извержение.
Трудно сказать, как долго они лежали в полном изнеможении. Наконец Тэд приподнялся на локте и пристально посмотрел на нее.
— Ты прекрасна, — прошептал он, все еще прерывисто дыша.
— В самом деле?
— О, да-а, — протянул он, улыбаясь и продолжая ее ласкать.
Его палец нежно коснулся ее подбородка, соскользнул к шее, затем ниже, обвел каждый сосок, спустился в ложбинку между грудями и заскользил дальше — по едва видимой белой полоске на животе.
— Я ведь дважды рожала, — словно оправдываясь, произнесла Элизабет.
— Да, конечно. — Он принялся медленно водить кончиками пальцев вокруг сосков, пока они не напряглись. Тогда он обхватил один губами и с нежностью пососал. Элизабет слабо застонала. — Тебе нравится? — спросил Тэд, скользя губами по блестящим от бисеринок пота бугоркам.
— Да.
— Прекрасно. И мне тоже. Очень нравится. — Он ухватил губами второй сосок и легонько дернул его, чтобы не причинить боль, провел по нему зубами и снова подергал губами. — Именно это мне снилось, когда ты разбудила меня в тот раз. Я ласкал твои прелестные груди.
— Я знаю, ты мне тогда сказал.