Андрей Кочергин - Абсолютная беспощадность... к себе! стр 36.

В результате получилось, что суп съели оба, но "тех­ник" не обляпался. Впрочем, "тактик" решил задачу сугубо индивидуально - с огоньком и живостью, причина которых заключается всего-навсего в том, что он не знал, как надо ложку держать.

А вы как супы кушаете? Ах, через соломинку! Восхи­тительно!

Сперва стратегия, потом техника, за ними - такти­ка, и никак иначе, видимо, нельзя. Сначала новобранец узнает, чем, собственно, собирается заниматься, то есть какова целевая установка, суть которой в том, чтобы отправить противника в нокаут, причем желательно но­гами...

Да-да, извините, ведь это уже тхэквондо, а не кои.

Вот это как раз и относится к области осознания стратегии.

Затем человек познает способы решения данной за­дачи, а это есть осмысление и привитие техники. И толь­ко на пике познания он будет способен размышлять о вариациях применения этой техники, что и есть такти­ка. Без сомнения, пистолетом можно колоть орехи, но как замечательно он стреляет, а сколько имеется поло­жений для выполнения этой задачи!..

Громила с кулаками до колен, основным ударом ко­торого является левый прямой с издевательским назва­нием стопинг, явно болел корью, когда все изучали, как, собственно, надо входить с ударом в цель и вкладывать ногу при правом прямом, ну или боковом. Все это про­пустив, он был вынужден работать на том арсенале, ко­торый у него есть, и искать иные пути к победе, нежели "один удар - один нокаут". Вот и "кормит" он своих за­кадычных соратников левой, благо машина здоровен­ная - поди поищи такую, а накормив, слегка тычет в ло­бик и шепчет: "Спать!" После этого они, в общем, и спят. Самое гениальное в том, что делает данный боксер, - это вязкий, моментальный клинч. Как он сам признался: "Обещал маме, что не буду получать в голову". Вопрос: клинч - это бокс или все-таки то, за что наказывают?

Каждый имеет полное право на свою тактику, осо­бенно если она результативна, и никто, а уж тем более я, не вправе тявкать на победителя. Но явные, пускай и нивелированные ошибки "великих" позволяют не совер­шать их нам, простым смертным. Все-таки удар и еще раз удар, и только потом все вариации гениальных защит или нанесения этого удара, но техника - это то, что ста­бильно по времени, а значит, именно она подводит по­следней. Как надежда.

Высшее спортивное мастерство - это максимальная индивидуализация базовой техники плюс устойчивый психотип.

Плевать, за счет чего выигрывает человек. Я всего лишь хочу обратить ваше драгоценное внимание на тот факт, что порой люди вынуждены компенсировать не­достатки или узость техники тактическими изысками, ставя себя в жесткие тактические рамки. Но любая ско­ванность, даже гениальная, однажды приведет к тому, что боец треснет и развалится.

Примеры? Да их пара миллионов.

Хамед, привыкший кидать руки с проносом и свято верящий в свою позиционную непогрешимость, просто перестал выступать, так его, бедного, подкосило погиб­шее самомнение.

Оскар, рубивший до недавнего времени только левой, в надежде на незаурядную скорость вынужден был кар­динально пересмотреть арсенал и научиться варьировать тактические ходы.

Технично ли бьет Р. Джонс? Нет, но одаренность это­го человека такова, что, как бы он ни лупил, для него это уже техника - отсюда полная тактическая свобода. Ши­рота и проработка арсенала порождают легкость в так­тических решениях, не загоняя все устремления в обду­мывание того, как бы это поудобнее встать, чтобы уда­рить слева в голову... А вот когда хоть слева, хоть справа, да хоть бы и сзади - вот это и есть та самая свобода, в которой боец чувствует себя естественно, как рыба в во­де, - куда хочу, туда и плыву.

Поставленный удар - это удар, результативность ко­торого не зависит от угла, высоты и дальности нанесения. Причем это касается всех - абсолютно всех - ударов. Уметь следует все, хотя бы для того, чтобы это умение вылетало само.

Хотя я согласен и с тем, что коронных приемов мно­го не бывает.

Я абсолютно уверен в правильности теории базово-кустовых методов. Именно в рамках этой теории после занятий боевым ножом наши ребята рвутся в хокутоки, а потом почему-то в стрельбу по нашим программам.

Так вот, если исходить из этой теории, то мы при­дем к следующему выводу. То, что правильно в стрельбе, правильно и в драке.

Стрельба - самый психически напряженный вид спорта, именно подготовленная психика, а не абстракт­ная стрелковая техника позволяет человеку показывать в ней запредельные результаты. Занимаясь стрельбой два­дцать лет, я начал крайне удачно выступать лишь тогда, когда ознакомился с концепцией, а если точнее, с пси­хической установкой "права на промах". Данная концеп­ция вполне укладывается в нашу "минимизацию побу­дительного мотива", а суть ее в том, что я абсолютно имею право на промах. Да хоть бы и в "молоко" пальнул, но это никоим образом не должно меня волновать и довлеть над моими побуждениями. При потере данно­го опасения в сознании остается лишь желание получить удовольствие от стрельбы, которое для продвинутого спортсмена заключается в "ровной мушке" и плавном спуске. Кайф при этом ловишь почти физический, отсю­да и стопроцентный результат, показанный в некоторых моих соревновательных сериях! Смог бы я так разодрать всю "десятку" на мишени, начни я трястись над желае­мым результатом? Нет!

В стрельбе имеется право на промах, в бою же надо говорить о пропущенном ударе.

Вы не имеете права на пропущенный удар в следую­щих случаях.

• Вы ведете оценочный бой, где нокаут не так уж и важен, а четыре пропущенных в голову удара - это уже иппон.

• Вы неправильно позиционируете голову относитель­но груди и плеч, и она призывно торчит, как пере­зрелая вишенка.

• У вас слабая шея, "не держащая удар".

• У вас неподготовленный вестибулярный аппарат.

• Вы не занимались предварительной набивкой кор­пуса, ног и головы, в результате не умеете держать удар.

• Вы не знаете, зачем вы его пропускаете и почему вы стоите на месте, а не наступаете.

Но вы имеете право на пропущенный удар, если, ис­полнившись мужества, наступаете на соперника, отбро­сив активную защиту, как берсерки сбрасывали кольчу­ги и щиты.

Но ведь и защита может быть разной, например, пас­сивной. Суть ее в том, чтобы просто-напросто не обращать внимания на все травмы, не способные всерьез по­влиять на наши боевые качества. Я повторял и не устану повторять: сломанный нос, порванные брови и выбитые зубы не могут повлиять на нашу решимость смести про­тивника и победить в бою.

Однажды я долго думал, что же такого важного могу показать своим ребятам, причем важного на­столько, что это может без лишних заигрываний по­влиять на весь путь развития бойца, и решил, что это должна быть пассивная защита! При ее демон­страции я намеренно старался не перемещаться, не разрывать дистанцию и не маневрировать, лишь вяло пресекал руками наиболее наглые брутальные и безнаказанные действия соперника, об ответных ударах речь вообще не шла.

Моя задача состояла в том, чтобы доказать од­ну простую вещь. Решительного человека нельзя сломить ничем, пока он жив, и уж тем более ка­ким-то там сбитым на сторону носом и расквашен­ными бровями.

Что есть реальный бой? Это желание уничтожить противника. Если же это не получается в первые се­кунды схватки, то противник пытается сломить ва­шу волю массированным нанесением повреждений в ожидании вашего унижения.

Напомню, что унижение противника и есть цель любого конфликта, а смерть - это высшая степень унижения, потому что вы забрали то, что никто доб­ровольно никогда не отдаст и порой готов кушать какашки, лишь бы выжить. Так вот, не имеет этот про­тивный противник никакого права видеть ваше уни­жение и удивлять вас выбитыми у вас же зубами.

Подумаешь, эка невидаль. Он, бедный, из кожи вон лезет, чтобы выжить, что вряд ли, потому настоящий боец, пусть окровавленный и бесчувственный, обя­зательно нащупает супостата ручками и учинит над ним нечто пикантное, скажем, "съест ему лицо" умильно щекоча только что разбитыми полученны­ми деснами.

Вот это и есть высшее мужество, мецкей сутэми, тотальная решимость идти до конца.

Я сконструировал данную ситуацию сам для се­бя, без посторонних просьб, чтобы проверить, смо­гу ли удержаться от ответных действий, и легко смог, что раньше не получалось. Ребята знают, подтвер­дят. Надо было выяснить, не потеряю ли визуальный контроль. Не потерял, уж поверьте. Интересно бы­ло, хватит ли выносливости. Хватило, хотя и слегка подустал, конечно. Работка-то ведь была не самая непыльная, били в голову все-таки.

Все получилось как нельзя лучше, мой комплекс пассивной защиты сработал на все сто процентов. Я сумел практически не двигаться и не защищать­ся, принимая удары лицом, раунд за раундом, без особого вреда для здоровья и уж тем более для бое­вых качеств. По просьбе приятеля я тут же встал с ним в танто дзюцу кумитэ (объяснять не буду, лучше приходите, я покажу) и -ты уж прости, дорогой! - за каких то пару минут не оставил от него "камня на камне", безответно и планомерно раздолбив его со счетом восемь-ноль. И это с учетом высочайших ско­ростей, на которых велась схватка, и длины его "кон­струкции", которая на двадцать сантиметров превос­ходит мою. Несмотря на некоторую усталость, хоро­шо работал и по головушке, и по личику.

На основе собственного опыта я верю в то, что лю­бой боец получит право на пропущенный удар, верши­ну психической подготовки, если приложит немного усилий!

Наша концепция пассивной защиты срабатывает и в ситуации, когда защищающийся боец эдак раза в пол­тора меньше и легче нападающего.