Но зато вместе с долей наследства по завещанию тети Мэгги они могли помочь девочкам хотя бы на первых порах устроить свою жизнь. Мистер Брэкнел считал, что сестры слишком молоды, чтобы сейчас иметь перед глазами ясную картину того, как они будут обустраивать свою жизнь в будущем. Но он очень ошибался. Девочки хорошо знали, чего бы им хотелось сделать на деньги, полученные в наследство. Миранда, например, мечтала поступить в драматическую школу, а Мэг – купить маленький домик в Кихоле, там, где они были так счастливы, и целыми днями рисовать картины.
После случившегося скандала у Мэг полностью расстроились нервы, а Миранда, разозлившись, вела себя просто вызывающе. Им надлежало находиться под опекой местных властей до достижения шестнадцатилетнего возраста, а взявшая их под свое крыло дама из службы социальной опеки была уверена в том, что девочки рано или поздно захотят проявить собственную индивидуальность, поэтому их нужно разлучить. Они должны жить в разных семьях, учиться в разных школах. Мистер Брэкнел никак не мог переубедить ее. Правда, ему удалось определить Мэг в общежитие, которое находилось в Хай-Комптоне в ведении таких филантропов, как Дора и Мэтью Пенвит. После этого у Мэг могла открыться возможность поступления в старшие классы, откуда, при условии получения стипендии, открывалась дорога в Плимутский художественный колледж. Имея перед собой такие перспективы, Мэг быстро успокоилась, стараясь приспособиться к новой обстановке. Она была ласкова по отношению к младшим и проявляла абсолютную сдержанность в общении со взрослыми. Дора приняла ее, как родную дочь, хотя Мэг, однако, вовсе не испытывала родственных чувств по отношению к своей «новой маме».
А вот с Мирандой дела обстояли куда хуже. Она была какой-то буйной и своенравной, противившейся установке здравомыслящего мистера Брэкнела, тем самым сильно выводя его из себя.
Безуспешно посетив три приюта с целью определить туда Миранду, мистер Брэкнел в конце концов предложил служащей из органов социальной опеки отдать ее жившей рядом с театром семейной паре. Жена работала уборщицей в театре, а муж – швейцаром. На это служащая органов социальной опеки резонно пожаловалась:
– Миранда сказала, чтобы я выбросила эту затею из головы, поскольку она собирается стать актрисой, а не прислугой.
Тогда мистер Брэкнел решил отправить Миранду в детский дом, расположенный в Стоуке.
– Будь благоразумной, Миранда. Мэг при своей подготовке имеет все шансы для поступления в художественный колледж.
– Тогда позвольте мне поселиться в Хай-Комптоне вместе с ней, – быстро возразила Миранда. – Вам хорошо известно, что со мной ничего не случится до тех пор, пока я буду находиться рядом с Мэг.
– Моя дорогая, но зато у органов социальной опеки существует своя точка зрения на эту проблему. Находясь рядом, вы никогда не сможете обзавестись друзьями.
– Однажды мы уже обзавелись одной подружкой, по имени Памела. И вот что из этого всего вышло! – с горечью в голосе выпалила Миранда.
Разочарованный мистер Брэкнел заметил:
– Ты же знаешь, детка, что я имею в виду. Я уведомил Мэг о том, что если она будет упорно заниматься, то непременно сдаст экзамены в колледж. А тебе я говорю о том, что…
На этот раз Миранда прервала мистера Брэкнела более страстным замечанием:
– Я не могу так долго ждать, мистер Брэкнел! Как вы этого не можете понять! Ведь моя мать Эми бросила школу в возрасте четырнадцати лет и сразу же стала членом театральной труппы! А мой отец Терри…
– Миранда, я знаю все о твоих родителях.
Он-то хорошо знал Седрика и Мэгги. Теренс же был гораздо младше их по возрасту. Поистине темная лошадка в их семействе, отличавшаяся необузданным и своенравным характером. Глубоко вздохнув при упоминании Теренса, мистер Брэкнел попытался найти убедительный ответ.