С приятной улыбкой женщина проговорила:
– Входите, пожалуйста. Франклин принимает душ.
Детективы вошли в холл. Серое туманное зеркало отразило их физиономии.
– Проходите в гостиную, – пригласила женщина. – Меня зовут Марна Фелпс.
– Я детектив Мейер, – представился Мейер. – А это мой коллега, детектив Клинг.
– Очень приятно, – сказала миссис Фелпс. – Не желаете ли кофе? Или чего-нибудь еще? Франклин сейчас придет.
Они проследовали за хозяйкой в гостиную. Мебель была прямо-таки из Версальского дворца. У стены между окон – бювар в стиле Людовика XVI, украшенный фарфоровыми медальонами, тремя круглыми и тремя прямоугольными. У противоположной стены стоял столик для книг красного дерева времен Регентства, а возле него – пара позолоченных стульев, опять же эпохи Людовика XVI, обитых гобеленовой тканью. Комната была уставлена старинным фарфором. Мейеру почудилось, что ещё мгновение – и в гостиную войдет с чаем и пирожными на подносе Мария Антуанетта. С некоторой опаской детективы уселись.
– Не хотите ли кофе? – ещё раз спросила миссис Фелпс.
– Нет, спасибо, – сказал Клинг.
Мейер откашлялся и с досадой посмотрел на Клинга. Он-то как раз с удовольствием выпил бы чашечку. Но шанс был упущен. Миссис Фелпс заговорила о другом.
– Вы по поводу Анни, не так ли? – спросила она.
– Да, – сказал Клинг.
– Значит, вы все знаете?
– Что?
– Насчет неё и Франклина?
– Что вы имеете в виду, миссис Фелпс? – спросил Мейер.
– То, что у них был роман, – сказала миссис Фелпс.
Клинг смутился. Мейер, который был старше, не смутился ничуть.
– Это нам известно, – кивнул он.
– Он не убивал, – заявила миссис Фелпс. – Я в этом абсолютно уверена.
– Давно ли вы узнали об этом?
– О романе? Конечно, давно.
– А точнее?
– Примерно с год. – Миссис Фелпс покачала головой. – Франклин не из весенних петушков, поэтому я не очень-то беспокоилась. Такое часто бывает, мне ли этого не знать. Вот если бы я подняла скандал, то могла бы его потерять. Слишком много я в него вложила, чтобы в одночасье всего лишиться. Если бы ничего не случилось, все кончилось бы через полгода, но, к несчастью, Анни погибла.
– Вы её знали, миссис Фелпс?
– Встречала раз-другой. В магазине.
– Что вы могли бы о ней сказать?
– Она была очень хороша собой. Это делает честь вкусу Франклина.
– Вы проявляете удивительную широту взглядов, миссис Фелпс.
– Вы женаты, детектив... Мейер, так вас, кажется, зовут?
– Женат.
– В таком случае спросите вашу жену. Задайте вопрос, сколько времени ей потребовалось, чтобы сделать вас настоящим мужчиной. Это способ помещения капитала, детектив Мейер, только и всего. У женщин есть лишь один способ поместить капитал – вложить его в своего мужа. Ну и, конечно, в детей, если вам посчастливилось их иметь. Но у меня нет детей. А у вас, детектив Мейер?
– Трое...
– Значит, вашей жене повезло гораздо больше, чем мне. У меня есть лишь Франклин. Ему я посвятила себя целиком. Он – труд моей жизни. У мужчины множество дел, у женщины – одно. Я потратила на своего мужа много сил. Я дала ему все, что могла дать. Я была хорошей женой, и в результате он стал настоящим мужчиной. Когда мы встретились, он был весьма далек от совершенства, но я разглядела в нем большие возможности. Я вложила в него средства. Те средства, какими располагала, – самое себя.
– Понимаю, – сказал Мейер.
– А когда появилась красивая молодая женщина и мой капитал оказался под угрозой, я сделала то, что подсказал мне здравый смысл. Надо ли закрывать дело из-за небольшого пожара на складе? – Миссис Фелпс снова одарила гостей приятной улыбкой. – Еще полгода, и все встало бы на свои места. Все пошло бы по-прежнему.
– Анни Бун догадывалась, что вы все знаете?
– Нет.
– А ваш муж?
– Не знал и не знает.