Капитал-Бог, функционирующий как социальная Капитал-Мегамашина, машинизирует человека , превращает его в машину, по своему подобию, т. е. в "капитал-машину". Жак Аттали, выразитель идеологии мировой финансовой капиталократии – мондиализма, "рисует" капиталократический, машинизированный "рай" в виде "Строя Денег" (или "Цивилизации Рынка "), в котором "человек будет самовоспроизводиться подобно товару", следовательно, подобно капиталу. "Жизнь станет предметом искусственной фабрикации, носительницей стоимости и объектом рентабельности", т. е. станет "капиталоносителем", при этом "человек будет мыслиться как предмет, товар" (совсем как "Оаким" после переработки "разделочной машиной" Анубиса в "Доме мертвых"), а "магнитная карточка станет подлинным протезом индивидуальности. неким искусственным органом, являющимся одновременно паспортом, чековой книжкой и телефаксом. Она станет настоящим протезом "Я" человека" [ "Наш современник", 1995, № 7, с. 125] (выдел. мною, С. А.). Капитал-Мегамашина, управляемая мировой финансовой капиталократией (а вернее якобы управляемая, потому что Капитал-Мегамашина диктует свою волю и самой капиталократии, у которой она тоже отняла "живую душу" и превратила ее в свой "механизм"), превращает человека в свой "искусственный орган", "привязанный" к ней с помощью "магнитной карточки" – "протеза Я" по Жаку Аттали.
Законом самовозрастания капитала является его последовательная, исторически пошаговая, дематериализация. Капитал стремится избавиться от любой "материальной оболочки", в том числе от средств производства, промышленного капитала (трансформация промышленного, физического капитала в финансовый, фиктивный или фетишный капитал) и от труда. В основе дематериализации лежит тенденция к повышению скорости самовозрастания капитала. Капитал стремится к обретению свойства "безынерционности" и "идеальности", т. е. к мгновенной форме "перетекания" из одной точки земного шара в другую, как некоему собственному идеальному состоянию. В этом процессе монетаризация капитала, т. е. превращение его в капиталоденьги или в "деньги над деньгами", в деньги, отчужденные от настоящих денег, определившая суть монетарной революции в системе каптализма в последние 30 лет конца ХХ века [А. И. Субетто, 2000], – отражение закономерности движения капитала к своей безынерционности (приносить как можно больше прибыли как можно за меньшее время капиталооборота). "Мертвые души" Н. В. Гоголя – метафора, далеко выходящая за пределы первоначального накопления капитала "Чичиковым-капиталистом" с помощью "мертвых душ", закупаемых у русских помещиков. "Мертвые души" – метафора дематериализации капитала, в том числе с помощью превращения человечества в совокупность "мертвых душ", роботов ("человейник"), "капиталов-машин", поток которых управляется мировой Капитал-Мегамашиной, олицетворяемой мировой системой капитализма, управляемой на базе мирового рынка мировой финансовой капиталократией.
Интересно, что С. А. Есенин, великий русский поэт и оригинальный мыслитель, сравнивает капиталистическую Европу начала 20-х годов со "склепом" (вспомним "Дом Мертвых" Анубиса в романе Зелазни, которого я цитировал выше), в котором "всегда пахнет мертвичиной" [С. Есенин, 1968, с. 112]. В письме А. В. Мариенгофу из Остенде 9 июля 1922 года он пишет: "Со стороны внешних впечатлений после нашей разрухи здесь все прибрано и выглажено под утюг. На первых порах особенно твоему взору это понравилось бы, а потом, думаю, и ты бы стал хлопать себя по колену и скулить, как собака. Сплошное кладбище. Все эти люди, которые снуют быстрее ящериц, не люди – а могильные черви. Дома их – гробы, а материк – склеп. Кто здесь жил, тот давно умер, и помним его только мы. Ибо черви помнить не могут". [С. Есенин, 1968, с. 111]. Есенин узрел в капиталистической Европе, а затем в США, "мертвящий Дух Капитала", капиталорационализации, превращающей души людей в "мертвые души" по Гоголю. В письме А. М. Сахарову из Дюссельдорфа (не позднее 5 июля 1922 года) он пишет "об этом ужасном царстве мещанства", граничащего "с идиотизмом" ("здесь жрут и пьют, и опять фокстрот"). "Человека я пока еще не встречал и не знаю, где им пахнет. В страшной моде Господин доллар, а на искусство начихать – самое высшее мюзик-холл", – восклицает Сергей Есенин (1968, с. 108, выдел. мною, С. А.) "Пусть мы нищие, – продолжает он, – пусть у нас голод, холод и людоедство, зато у нас есть душа, которую здесь сдали за ненадобностью в аренду под смердяковщину" [С. Е. Есенин, 1968, с. 109]. В письме к И. И. Шнейдеру из Висбадена (21 июня 1922 года) поэт-философ соглашается с выводом О. Шпенглера: "Германия? Об этом поговорим после, когда увидимся, но жизнь не здесь, а у нас. Здесь действительно медленный грустный закат, о котором говорит Шпенглер" [С. Е. Есенин, 1968, с. 107]. Проницательный Сергей Есенин сумел увидеть еще в начале ХХ века, будучи обогащенный опытом революции и духовного поиска, античеловечность капиталистического общества, "гены" Духа Капитала-Бога, в которых скрыта "смерть" для человечества, если не изменить бытие человека. В мировой системе капитализма, в конце ХХ века, как и подтвердил Дж. Сорос, "мертвящий дух" рыночно-капиталистической организации жизни "дохнул" на весь мир.
Капитал в своем процессе дематериализации становится финансовым. Он становится "деньгами над деньгами", "деньгами денег" [А. И. Субетто, 2000]. Финансовый капитал становится управляющим промышленным капиталом и эксплуатирующим его. Соответственно и финансовая капиталократия "надстраивается" над промышленной капиталократией. Образуется "пирамида" капиталократии в мире.
Глобализация капитализма отражает тенденцию в развитии капитала к превращению в "Капитала-Бога", в Капитал – своеобразный Абсолют в "мире капитала", управляющего всем "миром человечества" по своим капиталорациональным, "бездушным" законам. Глобальная капиталистическая система в конце ХХ века, которую хорошо описал Дж. Сорос (1999), предстает как последний этап "истории Капитала" в его движении к Финалу, в котором, он, становясь Капиталом-Богом, превращает все человечество в "мертвые души", т. е. убивает человечество. В "Капиталократии" (2000) я эту эсхатологическую тенденцию в "истории Капитала", которая "восстает" против Истории человечества, отметил как "движение" к Концу Истории человечества через его экологическую гибель. В этом смысле Капитал-Бог есть антиноосферная сущность. "Известно положение в христианском учении об Антихристе, состоящее в том, что сатана не может давать жизни, – отмечалось мною в "Капиталократии", – а может только убивать ее. "Капитал-Бог" в конце своей эволюции уподобляется Сатане, потому что он убивает жизнь" [А. И. Субетто, 2000].
В понятии "Капитала-бога", введенным мною в "Капиталократии", отражена не только внутренняя "фетишная" тенденция в развитии капитала к возрастанию его власти над "душами" людей, но и тенденция "обожествления" капитала, капиталоденег самой капиталократией на протяжении всей истории капитализма. "Кто богат, тот и свят" – Это кредо иудаизма, протестантизма, западного христианства.
Иисус Христос фактически своей деятельностью и своим учением поднял антикапиталистическое "восстание", а это означало и антииудаистскую направленность его "восстания" (если иметь в виду использование ростовщичества и торгашества как инструментов для установления мирового господства иудеев над "гоями"), за что и был "распят". Христианство Иисуса Христа было "христианским коммунизмом". Раскол между православием и папизмом (западным христианством) имеет своим источником капитализацию христианства на протяжении 2-х тысяч лет и возвращение его в лоно иудаизма, что заметил К. Маркс в статье "К еврейскому вопросу". Интересно, что идеологи, обслуживающие капиталократию, понимают это. На это я уже указывал выше, вспоминая свидетельства Константина Клуге, приведенные в его работе "Коммунизм Христа" (1992). Доктор философии Айн Ранд, преподававшая в университетах США в 20-х – 30-х годах ХХ века, прямо и подчеркнуто вместо символов христианства носит на груди золотую брошь, изображающую символ американского доллара – $, т. е. символ, уже в моей оценке, Капитала-Бога. Она открыто провозглашает антихристовое кредо: эгоизм вместо любви к ближнему, воспроизводя почти 100 лет спустя оценку, данную Л. Фейербахом иудейской религии, как "религии эгоизма". Клуге подчеркивает, что Айн Ранд, выстраивает свои тождества:
"эгоизм тождественен капитализму",