– Надо полагать, лучший в Лири?
– И даже во всем графстве!
– А что вас привело на этой неделе в Англию, Донован?
Хотя вопрос был задан спокойно, как бы между прочим, арестованный нахмурился.
– Я хотел повидать дочь.
– Как ее зовут?
– Мэри-Элин.
– И давно она в Англии?
– В будущем месяце исполнится ровно год.
– Вы ее часто навещаете?
– Нет. По правде говоря, я в первый раз приехал в Лондон, с тех пор как работал тут перед армией, лет десять назад, а то и больше.
– В каких частях вы служили?
– В Королевской артиллерии, сэр.
– Хорошо. Ну а теперь объясните мне, почему вам вздумалось повидать Мэри-Элин именно теперь.
– Я просто не мог не приехать... У девочки неприятности.
– Вот как?
– Она даже написала мне, что не хочет больше жить, а коли дочь заявляет такое родному отцу, значит, с ней стряслось что-то серьезное. У вас есть дочь, суперинтендант?
– Увы, нет.
– Тогда вы не сможете понять.
– И... и вы виделись с Мэри-Элин по приезде в Лондон?
– Нет, сэр.
– Вы знаете, где она сейчас?
– К несчастью, нет.
– А можете вы мне объяснить, зачем пришли в эту квартиру?
– Я надеялся узнать у мистера О'Хары, где мое дитя.
– Не понимаю, откуда мистер...
– Видите ли, Мэри-Элин работала у него кухаркой.
– Сколько же вашей дочери лет?
– Только что исполнилось восемнадцать.
– Ив такие-то годы она работает кухаркой?
– Мэри-Элин отлично справляется с делом, сэр, у нее есть диплом и все такое.
Роджер тихонько вздохнул.
– И сколько же времени она проработала у О'Хары?
– Около шести месяцев, сэр, а до этого была в очень приличном семействе.
Уэст вдруг резко сменил тему.
– Почему вы набросились на О'Хару, Донован? – совсем другим тоном спросил он.
Донован помрачнел и сжал кулаки. Впервые с начала допроса Роджер почувствовал, что он снова сможет поддаться своему, без сомнения, буйному темпераменту. Наверное, то же ощутили и остальные. Один из полисменов придвинулся к арестованному, второй, у дверей, шевельнулся. Петерсон напрягся, готовый в случае необходимости прикрыть Роджера. Невозмутимо спокойным внешне оставался лишь сам Уэст.
– Это гнусная ложь! Я не нападал на О'Хару, да и вообще за всю свою жизнь никого пальцем не тронул!
– Короткая же у вас память, Донован. Надо полагать, рана у меня на виске вам тоже ни о чем не напоминает?
– Право слово, упрек справедлив, сэр. Еще тысячу раз прошу прощения.
– В таком случае позвольте повторить тот же вопрос.
– Клянусь вам, суперинтендант, что "и разу в жизни не поднимал руки на этого мерзавца.
– Но кто же тогда?..
Роджер окинул изучающим взглядом твидовый костюм, руки и лицо арестованного – нигде ни малейшего следа крови. Между тем, убийца никак не мог не запачкаться.
– Признайтесь, – посоветовал Уэст, – вы ведь находились в квартире и...
– Этого я и не пытаюсь отрицать, сэр, но, клянусь святым Михаилом, здесь был еще какой-то тип. Только я его не видел. Впрочем, если позволите, я все вам объясню. Приехав в Лондон, я позвонил О'Харе, и, когда я спросил, где Мэри-Элин, он пригласил меня сюда. Я тут же поехал...
– Откуда вы звонили?
Ответ последовал незамедлительно и без тени колебаний:
– Из гостиницы возле Пэддингтон-стэйшн.
– Продолжайте.
– О'Хара сразу же заявил, будто Мэри-Элин сбежала, ни слова не сказав ему о том, куда направляется.
– И вы поверили?
– У меня не было ни малейших оснований сомневаться в его искренности. И вот, как раз когда он рассыпался в уверениях, будто сделает все возможное, чтобы разыскать Мэри-Элин, в дверь позвонили. О'Хара пошел открывать, оставив меня на кухне. Какой-то незнакомый мне тип прямо с порога вцепился ему в горло, вопя как сумасшедший: "Где Мэри-Элин? Отвечайте сию минуту, или я сверну вам шею!" Тут-то и началась жуткая драка.
– Вы не пытались их растащить?
– Чего ради? Хотя О'Хара, сволочь такая, больше получал, чем давал сдачи, что верно, то верно.