Э.Г. Эйдемиллер и В.В. Юстицкис считают, что возникшее в семье нервно-психическое напряжение – один из истоков психической травмы личности (Эйдемиллер и др., 2001). Методы воспитания, когнитивный стиль родителей, социокультурная и этническая формы общения с ребенком обуславливают уровень детской тревожности (Creveling et al., 2010; Wison et al., 2 010; Mitchell, Ronzio, 2010). В семьях неадекватно спокойных детей нередко преобладает попустительский стиль воспитания. Поэтому неудивительно, что к пубертатному периоду их поведение становится еще эксцентричнее и сдвигается в сторону агрессии. С помощью классического патопсихологического обследования можно выявить у неадекватно спокойных подростков проблемы формирующегося образа Я, включая телесное Я, нестабильную самооценку, агрессивные тенденции. Проблемы образа Я проявляются в нарушениях поведения. В нашем исследовании методика на выявление наличия потребности в поисках ощущений М. Цукермана показала высокое стремление подростков к новым, "щекочущим нервы" впечатлениям. В возрасте 15–16 лет у девочек рассматриваемой группы риска наблюдалось выраженное сексуально окрашенное поведение, не отвечающее условиям школьного обучения. Например, девочка принимала сексуально провокационную позу, сидя на стуле напротив молодого учителя-мужчины, и спрашивала: "Я вам нравлюсь?" Сцена происходила в присутствии нескольких взрослых людей, причем попыток "воспитания", чтения назидательных нотаций с их стороны не было. М.Е. Бурно полагает, что подобное поведение можно объяснить формированием выраженных особенностей, а возможно, и патологии характера, относящейся к компетенции врача-психиатра.
Скажем несколько слов о клинических методах и коллегиальной работе. Школа должна иметь возможность приглашать психолога клинической специализации для консультирования в сложных случаях. Особенно с учетом реализуемой сегодня программы инклюзии. "Трудные" дети были всегда, есть они и сейчас. В школах с углубленным изучением предметов, где много способных, одаренных детей, встречаются школьники с выраженной шизоидной акцентуацией и даже фактически больные дети – без официального медицинского диагноза или получающие лечение у врача-психиатра частным образом. Такие варианты (хотя их, конечно, никто не афиширует) следует иметь в виду и непременно наблюдать в динамике: как относятся к таким детям другие ученики, учителя, нет ли выраженных деструктивных тенденций. Еще Ч. Ломброзо заметил, что гениальность и помешательство – звенья одной цепи. Практика работы экспертной группы клинических психологов из научного института, сотрудников кафедр широко распространена в других странах, например, в Германии и Швейцарии. В нашей стране тоже необходим комплексный подход к решению проблем ребенка, межведомственное взаимодействие. Тем более что идея такой коллегиальности принадлежит, в частности, Л.С. Выготскому. Финансовая конкуренция иногда мешает полноценному взаимодействию систем образования и здравоохранения. Известны ситуации, когда дети и подростки, остро нуждающиеся в медицинской помощи, попадают в поле зрения врача-психиатра слишком поздно – когда уже причинили серьезный вред людям или совершили преступление против личности.
Девочка Аня была странной со средней школы: и во внешности – черная одежда, закрывающая лицо челка, и в поведении – слышала голоса, видела Христа и Антихриста "в углу комнаты", о чем неоднократно говорила и матери, и школьному психологу. Бывали дни, когда Аня кричала, что ненавидит одноклассников, царапала стены ногтями до крови. В детском коллективе ее отвергали, настоящих друзей никогда не было. Одноклассница характеризует ее как "чокнутую". Примерно в 15 лет девочка "влюбилась". Юноша также оказался своеобразным по складу личности адептом религиозной секты сатанистов. В 16 лет Аня совершила жестокое убийство, вырезав глаза сверстнице, которую хитростью сумела заманить в гости и исподтишка оглушить. Приехавшим полицейским сообщила, что это ее "экзамен, лабораторная работа, как человек устроен внутри". На комплексной психолого-психиатрической экспертизе в Центре им. В.П. Сербского выяснилось, что девочка уже несколько лет страдает шизофренией.
Между тем известно, что психотравма, отвержение значимыми другими людьми может стать пусковой ситуацией в генезе шизофрении. При патологии характера или эндогенном заболевании оказание своевременной медицинской и психологической помощи жизненно необходимо. И многое, если не все, зависит от грамотной кооперации родителей, учителей и психологов.
2.3. Агрессия как самое яркое проявление тревожности
В самом деле, кажется, как будто нам нужно уничтожить какую-то другую вещь или человека для того, чтобы не уничтожить самих себя… Печальное открытие для моралиста.
З. Фрейд
Развитие форм агрессивного поведения
Многие авторы – социологи, педагоги, психологи – обращают внимание на увеличение случаев буллинга среди детей и подростков (Собкин, Маркина, 2010). Буллинг (или моббинг) – хулиганство, драки, школьная травля. Согласно мнению некоторых социальных и экономических психологов, реформирование страны ухудшило психологический климат общества в целом и межличностные отношения между школьниками в частности (Лебедева и др., 2004; Самаруха, 2009; Карпезина, 2009). Агрессивные действия, совершенные подростками, еще не достигшими возраста уголовной ответственности, вызывают сильный общественный резонанс.
Внесем терминологическую ясность. Принято разделять агрессию и агрессивность. Мы склонны понимать под агрессией любой вид поведения, которое направлено на причинение ущерба или вреда, противоречит нормам и правилам человеческого сосуществования, приносит отрицательные переживания, страх и подавленность. В свою очередь, агрессивность – это относительно устойчивая готовность человека к агрессивным действиям в различных ситуациях. Буллинг классифицируется так же, как агрессия: физический, эмоциональный, устный, сексуальный. Косвенная агрессия – тоже буллинг.
Много копий сломано в дискуссиях о биологических корнях агрессии. Физиология агрессии родственна страху. Вот мнение врача: "Иногда создается впечатление, что отрицательные эмоции, действующие невротическим образом, находятся в человеке независимо от его внешней ситуации. Они не связаны ни с чем и ни с кем… Аналогично с термином "free foating anxiety" можно бы неопределенные агрессивные чувства назвать "free foating agression"" (Кемпински, 1975).
О "гормоне стресса" – кортизоле – говорилось выше. А существуют ли "гормоны агрессии"? Опыт свидетельствует: уберите одного "изгоя" в коллективе (да и в стае животных), скоро появится следующий несчастный. После кровавых ужасов Первой мировой войны на вопрос А. Эйнштейна о природе человеческой жестокости З. Фрейд ответил, следуя теории инстинкта: "…люди действительно одержимы ненавистью и стремлением убивать. Активный инстинкт ненависти и уничтожения живет в глубине человеческой личности" (Берковиц, 2001). Однако результаты исследований очень неоднозначны. Относительно достоверные данные существуют о роли норадреналина в формировании агрессивного поведения (Chichinadze et al., 2010; Yanowitch, Coccaro, 2011). Добавим, что испытуемые в подобных экспериментах – заключенные, чаще мужчины. Статистика по людям, не попадавшим в поле деятельности правоохранительных органов, весьма и весьма противоречива. Наверное, в противовес постулатам теории инстинкта агрессия, по крайней мере эмоциональная, – все же реакция на происходящее в окружающем мире. Поищем и мы источник агрессии в социальной сфере.
Похожей точки зрения придерживается А. Гуггенбюль. Он описывает свою концепцию в книге под романтическим заголовком "Зловещее очарование насилия". С одной стороны, автор говорит о тревожности и агрессивности как об "антропологических константах". Страхи и агрессия были, есть и будут, меняются лишь их формы: "При появлении первых железных дорог паровозы, напоминающие неких доисторических чудовищ, вызывали у многих людей чувство панического страха. Врачи тогда всерьез полагали, что поездки по железной дороге вредят здоровью… Возникли новые источники страха, людей пугает повышенная радиация, опасность радиоактивного облучения, заражения пищи или загрязнения среды" (Гуггенбюль, 2006). В Америке идея вторжения пришельцев и теория правительственного заговора муссируются во многих громких фильмах. Например, в сериале "Секретные материалы". С другой стороны, автор считает существенными для возникновения агрессии социальную ситуацию, климат в коллективе, наличие персональных проблем и т. п.