Но однажды Ветер появился над полянкой и привычно понесся прочь, чтобы побыстрее скрыться среди деревьев, как вдруг, на самой границе поляны и Леса, он увидел необычный цветок…
* * *
Одуванчик жил на поляне нарциссов и мечтал о любви. Ведь он был цветком, а значит, рожден для любви. Но добрый разговорчивый нарцисс оказался прав, и ни один трутень не смотрел в сторону Одуванчика. Они, как и нарциссы вокруг, только смеялись над уродливым цветком, над чужаком, посмевшим родиться на поляне нарциссов.
А Одуванчик очень хотел любить. Он знал, что цветок обязательно должен любить кого-то летающего. И Одуванчик уже давно был согласен полюбить любого, кто спустится к нему. Даже самую последнюю муху! Но и мухи не обращали внимания на бедный Одуванчик. И это несмотря на то, что редкий нарцисс соглашался слушать жужжание мух. Ведь все нарциссы мечтали о любви толстых и успешных во всех отношениях трутнях.
Одуванчику было одиноко среди нарциссов. Он мечтал о любви, но ни одно насекомое поляны так и не посмотрело в сторону чужака.
Одуванчик смирился со своей судьбой, он понял, что уродлив, глуп, а самое главное — родился на чужой поляне, где для него нет места. И когда он понял это, то вдруг ощутил, что вокруг кто-то летает!
Одуванчик удивленно огляделся, но никого не обнаружил.
«Как странно… — подумал Одуванчик. — Наверное, я так хочу любви, что мне уже скоро станут являться невидимые насекомые!»
Но тут Одуванчик снова почувствовал, что вокруг кто-то летает. Несомненно летает! Это было так ясно, что Одуванчик не выдержал и громко спросил:
— Кто здесь? Кто ты?!
— Я — Ветер!
— Ты насекомое, да? — удивился и обрадовался Одуванчик. Ведь он думал, что летать умеют только насекомые. Так ему говорили нарциссы.
— Нет, я не насекомое, я — Ветер! — сказал Ветер и тихонько подул вокруг Одуванчика. — А кто ты? Я никогда не видел таких цветов на полянке нарциссов…
— Я — Одуванчик, — грустно представился Одуванчик. — Я тоже цветок, как и нарциссы. Только очень уродливый и глупый…
— Хм?! Кто тебе это сказал? — удивился Ветер.
— Нарциссы. Ведь я и правда совсем не похож на них. А они так прекрасны!
— А мне ты нравишься гораздо больше, чем они! — вдруг сказал Ветер.
— Правда?! — вспыхнул Одуванчик. Он не сразу понял слова Ветра, а когда понял, то не мог поверить тому, что услышал.
— Да, я даже не жалею, что залетел сегодня на эту полянку! — ответил Ветер. — Ну, мне пора…
— Ты прилетишь еще? — вдруг спросил Одуванчик. И сам удивился тому, что смог это сказать и остановить уже уносящийся Ветер.
— Если ты хочешь… — ответил Ветер, легонько пролетев прямо над Одуванчиком, качнув его головку.
— Очень хочу… — прошептал Одуванчик.
— Тогда обязательно прилечу! — Ветер дунул сильнее, а потом исчез среди деревьев Леса.
* * *
Весь следующий день Одуванчик ждал Ветер.
«Он сказал, что не насекомое, но ведь он тоже летает, — думал Одуванчик. — Может быть, он невидимое летающее насекомое, и просто сам этого не знает?»
— Благородный нарцисс! — позвал Одуванчик. Ему пришлось кричать несколько раз, чтобы нарцисс соизволил ответить.
— Чего тебе? — высокомерно ответил он. — Если ты думаешь, что если я однажды снизошел до разговора с тобой, то теперь буду отрываться от дел по каждому поводу, то ты сильно ошибаешься!
— Простите, уважаемый нарцисс, но у меня очень важный вопрос, — вежливо сказал Одуванчик. — А я знаю, какой вы великий ученый, и только вы можете мне ответить!
— Что же, я действительно величайший ученый-нарцисс на этой поляне! — спокойно, но с явным удовольствием согласился нарцисс. — Так и быть, спрашивай!
— Кто такой Ветер? — спросил Одуванчик и замер, с волнением ожидая ответа.
— Хм, есть довольно много теорий о том, что собой представляет Ветер, — начал нарцисс.