Даже если вынуть из него цилиндр, все равно остается предохранительная защелка, которая не позволяет открыть дверь. Я предлагал ему поставить дополнительно такой замок, чтобы подстраховаться, если в он действительно боялся ограбления...
– Вы кажется, неплохо разбираетесь в способах проникновения в квартиры, мистер Яник.
– Замки – моя специальность, – пожал плечами хозяин мастерской, а затем спихнул кота на пол.
Это обескуражило кота, и он, приземлившись, зашипел на Яника, а потом нервно убрался в угол мастерской, где принялся вылизывать ухо у коричневой ангорской кошки.
– Я говорил мистеру Анджиери, что не стоит жалеть нескольких долларов ради собственной безопасности. Запорный замок – это вещь! Но он сказал «нет», сказал, что не собирается тратиться на такую чушь. В результате его квартиру ограбили. Он пожалел несколько бумажек за замок, а в результате потерял все свое состояние. Что же это за экономия? Люди разучились думать, – сказал Яник и снова сокрушенно покачал головой.
– И много он потерял, как вы думаете, мистер Яник?
– Понятия не имею.
– Но... почему же тогда вы говорите, что он потерял все свое состояние?
– Мне думается, что если кто-то проникает в чужую квартиру, то не для того, чтобы вытряхнуть копилку или украсть несколько монеток мелочи. Что вы имели в виду, задавая ваш вопрос, молодой человек?
– Скажите, мистер Яник, вы многим меняли замки в этом районе?
– Я же вам сказал: замки – это моя специальность. Конечно, я вставлял замки не только мистеру Анджиери. Если моя мастерская находится в этом районе, неужели вы думаете, что я пойду работать в другой? Или, например, поеду в Калифорнию врезать парочку-другую новых замков?
– А по Ричардсон Драйв вы вставляли замки кому-нибудь еще?
– Конечно!
– Где? В каких домах? Вы можете назвать номера квартир?
– Мае нужно посмотреть в записной книжке.
– Да-да, посмотрите, пожалуйста!
– Но я этого делать не буду!
– Простите?..
– Мне не нравится, как вы со мной разговариваете, молодой человек. Я очень занят и у меня нет лишнего времени, чтобы копаться в записях и вспоминать, кому еще я вставлял свои замки. Я еще раз вас спрашиваю, к чему вы клоните?
– Мистер Яник... – начал было Клинг, но, засомневавшись, осекся.
– Да?
– Скажите, а сохранились ли у вас дубликаты ключей к замкам, которые вы устанавливали?
– Конечно, нет! Вы что думаете, я вор?
– Нет, сэр, что вы! Просто я...
– Я приехал в эту страну из Польши в 1948 году. Моя жена и дети были убиты немцами, и я совсем одинок в этом мире. Я едва свожу концы с концами, но делаю это честно! Даже в Польше, умирая от голода, я не украл ни одной горбушки хлеба. Я не вор, молодой человек, и я не обязан вам показывать свои записи! Я был бы вам очень признателен, если бы вы сейчас же покинули мою мастерскую.
– Но мне, вероятно, придется вернуться, мистер Яник.
– Никто не может вам запретить этого, но тогда вам придется прихватить ордер. Меня не проведешь, я много повидал в своей жизни разных шустряков.
– Надеюсь, вы понимаете, мистер Яник...
– Я отказываюсь что-либо понимать! Пожалуйста, уходите.
– Благодарю вас, – сказал Клинг и направился к выходу.
Он хотел было обернуться и сказать что-либо напоследок, но передумал и открыл дверь. Колокольчик опять звякнул, и мимо его ног стремглав выскочила наружу одна из кошек Яника. Клинг торопливо закрыл за собой дверь и пошел пешком в свой участок, до которого было шесть кварталов. На душе было скверно, он понимал, что допустил оплошность, обозлившую старика, и вообще он чувствовал себя чуть ли не нацистом, повинным во всех бедах Яника. Весенний день был светлым и теплым, от деревьев веяло ни с чем не сравнимой свежестью молодой листвы, но только тяжелый кошачий дух всю дорогу преследовал огорченного Клинга.
В 15.