И все потому, что слишком боялась быть отвергнутой, если скажет, что обычно носит хлопчатобумажное белье, расчесывает волосы, а не начесывает их и ни разу в жизни не была в ночном клубе до того вечера, когда они встретились.
– Вы правы, – наконец сказал Этан. – Не мое дело, с кем вы спите, или впервые это произошло или в четырехсотый раз. – Он криво улыбнулся. – Хотя я в некотором роде рад, что не оказался четырехсотым.
Четыреста? Пусть. А она еще даже не начала задумываться о любовнике номер два.
– Сколько женщин было у вас? – сорвалось у Гвен с языка прежде, чем она успела остановиться. – Простите, – поспешно извинилась она. – Мне не следовало задавать этот вопрос.
– Бросьте, ваш вопрос не ужаснее тех, что задавал я.
Этан помолчал несколько минут, рассеянно помешивая ложечкой свой чай, отчего в стакане зазвенели льдинки.
– Думаю, самое лучшее – честно признаться в том, что я понятия не имею. Звучит не совсем хорошо и показывает меня не в самом лучшем свете, но это правда.
– Так много?
Он пожал плечами.
– Я владею популярным ночным клубом, куда приходят красивые одинокие женщины, чтобы хорошо провести время. И все они далеко не монахини. Смешно то… – Он помолчал, барабаня пальцами по столу. Его глаза затуманились, взгляд стал серьезным. – Я был очень предан своей жене. С того времени, как мы начали встречаться, я ни разу даже не взглянул на другую женщину.
Гвен широко открыла рот и поняла, что глаза ее, должно быть, стали величиной с блюдце. Меньше всего на свете она ожидала услышать от этого человека, что у него была жена. Она бы куда меньше изумилась, узнав, что он носит дамское нижнее белье или выступает в ревю, в котором участвуют одни мужчины.
– Вы были женаты?
– Почти пять лет, – кивнув, сказал он.
– А что случилось?
– Она вышла за меня ради моих денег, – ответил Этан коротко и с явной горечью. – Или, скорее, ради денег моей семьи. Естественно, я не догадывался об этом, пока не решил начать собственное дело и открыть «Злачное местечко». Когда ситуация осложнилась, а без поддержки моих родителей Сьюзен не могла больше поддерживать тот стиль жизни, к которому привыкла, она развелась со мной и отправилась на поиски более сочных пастбищ. – Этан отпил немного чая, прежде чем продолжил:
– Хотя она проиграла. Клуб приносит огромный доход. Настолько большой, что я подумываю теперь насчет приобретения дополнительной собственности в другом районе.
– Поздравляю. Вы можете гордиться тем, что добились всего самостоятельно, хотя ваши родители богаты.
– Спасибо. Я и горжусь.
Этан до сих пор переживал предательство своей жены. Гвен поняла это по его голосу, по выражению лица.
– Может быть, не мое дело так говорить, но вы должны радоваться тому, что жена бросила вас именно тогда. Еще ужаснее быть женатым на женщине, которую интересуют только ваши деньги, и узнать об этом, когда уже слишком поздно.
Этан помолчал.
– Никогда не думал об этом в таком ключе, – тихо пробормотал он. – Похоже, вы правы.
Опустив глаза, Гвен водила вилкой по тарелке с остатками жареной картошки.
– Ну а вы? – спросил он, заставив ее поднять голову. – Разве деньги и успех не впечатляют вас?
– Конечно, – немедленно ответила она. – Мне кажется, что это здорово, когда у вас есть мечта и вы стремитесь к ней, даже отказавшись от финансового благополучия, которое вам могла бы обеспечить семья.
Его глаза сузились.
– Я имел в виду мои деньги. Разве вам не хочется пофлиртовать со мной, поймать, попытаться получить пару дорогих ювелирных украшений или спортивную машину, прежде чем мы пойдем разными дорогами?
Гвен раздраженно поджала губы:
– Не знаю, какого сорта женщины окружают вас в клубе, но мне не нужны ваши деньги.