- Хорошо, хорошо. Но только до седьмого числа! С седьмого начнут съезжаться ветераны воины.
- Пусть будет до седьмого. Большое вам спасибо. А вообще-то и я…
Но Назаров уже не слушал Александра.
- Валентина Васильевна! - крикнул он администратору. - Примите этого человека…
- Я с сыном.
- Примите обоих. Только возьмите расписку, что седьмого мая они освободят номер.
Администратор протянула Александру бланк:
- Заполняйте.
Александр, уже переодетый, вышел из гостиницы и не спеша пошел по центральной улице, с интересом разглядывая дома и дворы.
Он вышел на площадь с небольшим красивым сквером и сразу же в центре сквера увидел обелиск. Собрав все силы, он медленно приблизился к нему. У обелиска, вокруг которого были посажены цветы, горел вечный огонь.
Александр со страхом читал высеченные на граните фамилии. Вот одна знакомая фамилия. Еще одна приковала его внимание. И вдруг… "Бибилейшвили А. Т." Где-то далеко, в глубине сердца, зазвучал барабан. Александр стоял и не мог оторвать глаз от букв на граните, не услышал, как подошел к обелиску отряд пионеров.
Его вернул к реальности голос пионервожатой:
- Товарищ, отойдите, пожалуйста, чуть в сторону. Здесь вы нам мешаете.
- Извините…
Он шел уже по площади, когда услышал позади звонкий голос:
- Отряд, стой! Смир-но!
Александр остановился, оглянулся. До его слуха донеслись слова пионерской клятвы…
Впереди возвышалась двугорбая гора. Ее склоны поросли лесом. Внизу, у самого края леса, светлело красивое трехэтажное здание.
Александр стоял у подножья горы. За дорогой тянулись луга. В яркой зеленой траве пестрели полевые цветы. Он смотрел то на гору, то на море, раскинувшееся справа, за полем, постепенно начиная осознавать, где находится. Он увидел в траве след старой траншеи, словно шрам от глубокой рапы. За эти годы траншеи заросли, но все-таки отчетливо были видны окопные линии. А вот и его окоп! Вернее, следы от него… Он присел на край и посмотрел на гору. Ну конечно, это его окоп - отсюда видно, как два холма чуть ли не сливаются.
С дороги свернул автобус и остановился близ лужайки. Из автобуса вышла группа экскурсантов и направилась в сторону горы. Впереди всей группы шел Назаров и громко рассказывал:
- Фашистам удалось остановить наш морской пехотный батальон вот здесь. И они не раз пытались сбросить нас в море. Иногда нам приходилось отражать двенадцать атак за день! Здесь шли очень тяжелые бои. Помню, сидели мы в траншее, смотрели на эту гору, где укрылись фашисты, и мечтали увидеть, что находится по ту сторону горы… - Он помолчал, задумался. - А теперь посмотрим место, где был расположен командный пункт батальона.
Возле автобуса остался только водитель. Он держал в руке манометр и проверял давление в покрышках. Александр подошел к водителю.
- Скажите, кто этот человек? - спросил он, показывая на Назарова.
- Назаров… Борис Акимович, - ответил удивленный водитель. - Председатель Совета ветеранов войны. Да его весь район знает.
- Назаров… Назаров… - словно заклинание, повторял Александр.
Глубоко задумавшись, он и не заметил, как снова оказался около своего окопа. Невдалеке косили траву.
Александр сидел в прежней позе на том же месте, прислушиваясь к звону кос и тихому щебетанию птиц. Издали постепенно приближались и все перекрывали звуки прошлого…
Разорвалась мина. За ней последовал нескончаемый пулеметный огонь.
В расщелинах гор белели остатки снега. В воздухе с визгом пронеслась мина. Солдаты, стоявшие в траншее, пригнулись, но она разорвалась где-то дальше. По мокрой земле стелился черный дым.
К траншее подполз молодой солдат Саша Бибилейшвили, таща за собой тяжелый ящик:
- Забирайте, ребята!
На помощь Саше поспешил Федя Климов.
- Что там? Тяжелое, как свинец.
- Еще бы! Это и есть свинец, - засмеялся Саша, спрыгивая в окоп.
Такой же юный, как и они, солдат Геннадий Семенихин позвал издали:
- Саша, а где Назаров?
- Шел за мной… - Оy чуть высунул голову и позвал: - Боря! Боря!
Над траншеей показалась голова еще одного солдатика: выбившийся из-под пилотки рыжий чуб и взволнованные серые глаза.
- Здесь я! Берите… Ну и тяжесть! Я чуть не умер.
Он подтащил к траншее огромный ящик. Солдаты приняли его, а вслед за ним в траншею спрыгнул и Назаров. Пышноусый Глеб Купаев уже раздавал ребятам патроны из первого ящика, действуя с распорядительностью крестьянина.
- В первую империалистическую ребята говорили, - неторопливо рассказывал он, - что страшней воины, наверное, не будет. Так вот теперь, как подумаю, та война мне кажется ребячьей шалостью.
Сверху донесся шум колес и громкие оклики фашистов.
- Фрицам ужин принесли, - сказал Федя.
Коля Братченко мечтательно посмотрел на гору:
- Интересно, что можно увидеть за этой горой?
С гребня горы в воздух взмыла ракета. Подвешенная к парашюту, она медленно опустилась вниз. Солдаты спрятались в траншее. Кунаев отложил в сторону пустой ящик из-под патронов и открыл штыком второй. Присел от удивления: в ящике лежали снаряды.
- Что ты принес, Назаров?
Солдаты громко захохотали. Назаров заглянул в ящик.
- Сам не знаю, - растерянно забормотал он. - В такой темноте разве разберешь. Ящик как ящик.
- Повеселились, и хватит, - строго сказал Кунаев. - Ну, ошибся парень, что тут особенного? Ты, Боря, отдохни немного, а потом обратно его отнесешь.
На горе снова раздались громкие оклики. А затем вдруг послышались звуки губной гармошки.
- Наполнили брюхо и развеселились, - зло сказал Федя.
Александр поднялся. Вокруг все дышало спокойствием. За окопом по-прежнему косили траву. Водитель автобуса подкачивал колесо. Высоко в горах мелькали яркие одежды туристов. Отчетливо слышались веселые голоса и звуки аккордеона.
Александр подошел к водителю автобуса.
- Кто они? - спросил он, кивая на туристов.
- Немцы. Туристы… Видите трехэтажный дом? Это турбаза. А вы впервые в наших краях?
- Нет, во второй раз. Впервые был здесь много лет назад. Тогда этого здания вообще не было. И этого леса тоже.
Водитель искоса посмотрел на Александра, посуровел:
- Это не простой лес.
Последние слова были сказаны таким тоном, что Александр, не рискнув продолжать свои расспросы, повернулся и пошел к поросшему лесом склону.
…Деревья на склоне стояли рядами, как в строю. На каждом дереве была прикреплена жестяная табличка с фамилией.
Александр медленно шел между деревьями, читая фамилии. "Гвардии майор Глебов А. К." Александр смотрел на разросшееся дерево, и перед его глазами возник майор Глебов. Он услышал его зычный голос:
- Батальон, равняйсь!
Дрогнули ряды деревьев, смешались.
- Смирно! Равнение на знамя!
Выстроились в ряд, застыли деревья… Александр шел дальше, отыскивая знакомые фамилии. "Гвардии рядовой Климов Ф. С." В памяти всплыло все в саже лицо молодого солдата, батальонного весельчака.
- В Челябинске дожидается меня девчонка, такая красивая, что второй такой не отыщешь во всем городе. Закончится война, приезжайте на нашу свадьбу. Всех приглашаю. Саша, ты будешь тамадой!
Еще одна знакомая фамилия: "Гвардии рядовой Братченко И. К." Совсем близко увидел Александр лицо Коли…
- Стану альпинистом, - мечтательно говорил Коля. - Поднимусь на вершину и оглянусь. Потом поднимусь на еще более высокую вершину… Саша, давай вместе, а?
С тяжелым сердцем отошел Александр от дерева и снова увидел знакомую фамилию: "Гвардии рядовой Купаев Г. П." Александру вспомнился пахарь с Алтая. Прислонившись к пулемету, он увлеченно рассказывал:
- Поверьте мне, ребята, ничего величественнее пахоты человечество еще не придумало. Идешь по борозде, и земля дышит тебе прямо в лицо…
Александр бросил взгляд на дерево рядом и вздрогнул: "Гвардии рядовой Бибилейшвили А. Т." Погладил гладкий ствол, посмотрел вверх. В лучах склонявшегося к закату солнца, громко щебеча, с ветки на ветку прыгали птицы.
Донесшиеся снизу голоса вывели его из задумчивости. Оглянувшись, Александр увидел экскурсантов и Назарова, идущего впереди группы.
- Эти деревья посажены для увековечения памяти воинов, погибших в этих краях, - говорил Назаров. - Каждое дерево носит имя одного из тех, кто погиб за Родину… Товарищи, прошу снять шапки!
Туристы остановились и сняли головные уборы. Склонили в молчании головы.
В этот день Александр впервые встретил Розмари. Он ехал по дороге между холмами, поросшими майскими травами, и еще издали заметил ее голубое платье и светлые, цвета спелой пшеницы, волосы. Она стояла на краю дороги и держала в руках большую охапку полевых цветов. Подняла руку при виде машины. Александр остановился и открыл дверцу.
- Садитесь!
Она сделала шаг и поморщилась от боли. Беспомощно улыбнулась Александру огромными голубыми глазами:
- Помогите… Я ушибла ногу.
Александр тотчас вышел из машины и поспешил к ней. Она обхватила его за шею и, прихрамывая, подошла к машине. Александр осторожно усадил ее на переднее сиденье и наклонился к ее ноге. Поднял голову и посмотрел на нее снизу вверх. Она была так очаровательна в своей беспомощности, что он не мог оторвать от нее глаз.
- Покажите, где болит, - попросил он.
Розмари провела рукой по щиколотке:
- Вот здесь.
- Ну, с этим мы сейчас справимся.
Одной рукой Александр взял ее за стопу, другой за голень и осторожно потянул:
- Болит?