Беспечно пересмеиваясь с приятельницами, из здания выпархивает Изабелла. Увидала, что в ее машину врезалась чужая, срывается и бежит к Алику, пылая гневом.
– Куда вы смотрели?! Урод! Балда! Растяпа!
Сказала бы она ему и покрепче, да уж больно он мил и сам так очевидно огорчен.
– Я вас очень прошу, не расстраивайтесь! – умоляет Алик. – Только фара, больше ни царапинки! Моя вина – мой ремонт. Возмещаю любые убытки, даже моральные!
– Это каким же образом?
– M-м… Хотите на концерт Пугачевой?
– Вы способны достать билеты?
Алик роется по карманам и вынимает два билета.
– Начало через час.
Изабелла оценивающе разглядывает кандидата в знакомые.
– Если бы вы действительно согласились… А фару поставим завтра!
– Вам больше некого пригласить? – начинает кокетничать Изабелла.
– Собирался позвать одну красивую девушку. Правда, не такую красивую, как… Меня зовут Алик, – добавляет он притворно-смущенно и протягивает руку.
– Изабелла, – решается она.
Знаменский и Томилин входят в отделение Госбанка. Не успели они объяснить вставшей на их пути секретарше о цели своего визита, как в дверях кабинета появляется сам управляющий:
– Это о вас мне звонили?
И, посмотрев их удостоверения, сообщает секретарше:
– Товарищи у нас поработают. Входите, пожалуйста, – обращается он к пришедшим. – Это кабинет моего зама, он в отпуске, так что располагайтесь. Документы за два года подготовлены. – Управляющий указывает на стол, заваленный папками.
– Спасибо, очень хорошо, – Томилин на выбор открывает несколько папок в разных местах.
– Все виды поступлений и списаний денег по нашим ДЭЗам, – поясняет управляющий, раздвигая шторы на окнах. – Если не секрет, что вы ищете? Я в прошлом работал инспектором КРУ и готов помочь.
– Какие там секреты! – лукавит Томилин. – Для начала самое общее знакомство. Позже наверняка возникнут к вам вопросы.
– Я попросил бы освободить для нас сейф, – говорит Знаменский, раздеваясь у вешалки.
– Распоряжусь.
– И еще – не обижайтесь, – но, уходя, мы будем опечатывать комнату.
– Зачем обиды… – бормочет ошарашенный управляющий. – Пожалуйста, раз вы считаете… – Он снимает с кольца ключ от кабинета и протягивает его Пал Палычу.
Мусницкий идет по улице с дочерью и внуком, которого любовно несет на руках.
Их догоняет Алтынов.
– Добрый день, Максим Семеныч!
– Привет, Алтынов. Знакомься, дочь, Татьяна. А это – наследник. Тоже Максим!
Алтынов наскоро жмет руку Татьяны:
– Очень приятно.
Он чувствует, что главное внимание следует уделить наследнику.
– Как на вас похож!
– Еще бы! – самодовольно ухмыляется Мусницкий. – Кровь! Иди, я догоню.
Благовоспитанно приподняв шляпу, Алтынов удаляется.
– Новый главный инженер, – говорит Мусницкий. – Между прочим, холостой.
– Спровадил от меня мужа, а теперь сватаешь за кого попало! – зло роняет Татьяна.
– Дура! Разве это муж был?
– А может, я его любила?
– Чего там любить – портки в заплатах. Дура набитая, вся в мамашу!
Расцеловав внука, Мусницкий сажает его в коляску, которую везет Татьяна, и направляется вслед за Алтыновым.
В помещение ДЭЗа они входят вместе.
– Я к вам, Максим Семеныч, пока другие не успели набежать.
– Чего у тебя? – осведомляется Мусницкий, открывая директорскую дверь со своей фамилией на табличке.
– Ответы на жалобы. Куда только не пишут!
– Расхрабрились, – ворчит Мусницкий. – И время такое, что начхать нельзя. – Он просматривает поданные Алтыновым бумаги, подмахивает одну за другой.
– Вот здесь мне не нравится. Человек в высокую организацию обратился, а ты соглашаешься, что у окон на стенах лед. Надо заполитурить, чтоб глаза не резало.
– Если вместо льда так… – Алтынов со вкусом подбирает формулировку.