"Ну и страсти!"
В символике "Crazy Horse" много игривой двусмысленности. Как и должно быть в любовной игре. Даже в псевдонимах танцовщиц - загадка на загадке. Лова Мур, которая стала женой Бернардена, прямо из шоу. Волга Московская, Нара Кардиган, Луга Белуга. Все они вошли в историю становления Crazy. Бернардэн был неистощим на выдумки и каламбуры, обладал потрясающим чувством юмора. Именно он придумал сценарий смены стрип-караула а-ля Вестминстер в "Crazy Horse". Он назвал этот номер "God save our bareskin", что означает: "Боже, спаси нас, голеньких", что перекликается с названием государственного гимна Великобритании: "Боже, спаси Королеву", по-английски "God Save the Queen". Работа над этой заставкой к спектаклю "Какая жара!", название которого можно перевести и как "Ну, и страсти!", началась при жизни Бернардена, а уже после его смерти премьера состоялась. И эта заставка утвердилась и в других последующих спектаклях: в шоу под английским под названием "Teasing", что в переводе означает "Заигрывая", "Поддразнивая", "Раззадоривая" и даже "Кадрясь" (двусмысленностей такого рода в английском языке еще больше, чем во французском). Так присутствие покойного мастера ощущается постоянно.
В "Teasing" вошли многие классические номера салуна, такие, как "Ротор", "Искусство соблазна" и "Я - хорошая девочка! И, конечно, финал "Ты меня возбуждаешь!". Но многое было сделано заново. Этот спектакль стал классикой Lart du nu. В "Кадрясь", самом ключевом танце спектакля, когда танцовщица показывается публике со спины, прикрытая до талии занавесом, работают только бедра и ноги, наиболее четко выражено его кредо - вызвать влечение, не влекущее за собой обладания ни в какой форме. Один раз мне пришлось быть на спектакле, на который пришли сильно подвыпившие американцы. Каждый номер они встречали, как принято в их бурлесках, воплем и гоготом. Служителям это быстро надоело, и янки тихо вывели из салуна. "Смотреть можно, - объяснили им. Восторгаться тоже, но лучше молча. Орать нельзя. Это мешает другим".
"Teasing" весьма тонкий спектакль. Его главная героиня - это Женщина-Соблазнительница, образ которой создается в каждом сольном номере и дополняется штрихами кордебалета. В этом образе женщина роковая, "femme fatale", как говорят французы, далеко не обязательно главенствует. В "Соблазнительнице" Софии Бальмы есть много и от озорной девчонки, которая может задрать юбку и показать мальчишкам голую попку точно так же, как язык. Спектакль сам по себе - это синтез балета, современного танца, стриптиза в его лучших формах и художественной гимнастики. И все это так изрядно сдобрено юмором, что Эрос отступает на задний план перед Афродитой.
Та же линия выдержана и в юбилейном спектакле "Taboo" ("Табу"). Его поставила Софи Бальма к 50-летию салуна. К этой дате более комфортабельными сделаны места для VIP-посетителей, подновили интерьер. Бальма ввела немало новшеств в спектакль, но классика - "Отношение", "Ротор", "Страсть весталок", "Я - хорошая девочка", "Ложись, лазер, ложись" и другие - осталась.
Конечно, я бы погрешил против истины, если бы сказал, что парижский салун "Crazy Horse" - это невинное заведение для девственников. Конечно, нет. Эрос здесь поселился надолго и прочно. Но именно Эрос, а не Сатир и не Фавн. Похотливым козлам это шоу не понравится. Когда смотришь, как работает красавица Лола Фрагола в сценке "Каторга", понимаешь, какой удивительной силы может достичь экспрессия женского тела и какой черт сидит в каждой настоящей женщине. Сцена проходит как бы в тюрьме, из которой страстная женщина-грешница рвется к своему возлюбленному. Но как рвется! Каждой клеточкой своего тела. И Лола умеет это показать. Вспоминаешь наше, российское: "Старый муж, грозный муж…"
Эрос и балет
За всем этим видна огромная работа. И поэтому я так ждал встречи с Софией Бальмой. И вот в один из дней мне позвонила Николь Бжезинская из секретариата "Crazy" и сказала, что Бальма готова меня принять. В зале, где не раз я уже смотрел ее спектакли, меня ждала хрупкая, изящная женщина с такой гибкой и выточенной, как статуэтка из эбенового дерева, фигурой, что не веришь ее же собственным словам: "Я работаю в "Крейзи хорс" вот уже более 30 лет. Сначала я танцевала на этой сцене почти 18 лет, а затем стала работать здесь балетмейстером…" Мы встретились незадолго до начала репетиции. Времени было мало. И все же мы поговорили. София многое помогла мне понять в этом феномене современного искусства по имени "Crazy Horse". Как она пришла в этот салун? "Сначала, - говорит София, - я специализировалась на классическом танце. Любила современный танец. А потом меня позвал Бернарден. И с тех пор…"
Я привожу буквальную запись нашего интервью. Тут, как говорится, ни прибавить, ни убавить.
- Вы танцевали "nu" т. е. обнаженной?
- Да. Все 18 лет.
- Как вы воспринимаете Fart du nu?
- Это экспрессия тела. Очень тонкая. В это надо вкладывать много духовного. Да-да, духовного, - настаивает она. - Танцовщица должна уметь много сказать именно телом, не говоря при этом ни слова. Искусство "nu" очень коварно. Надо быть очень внимательной всегда. Если переступить определенную грань, танец обнаженной женщины может стать просто вульгарным. Женщина в таком танце должна манить, но допускать к себе не должна. Даже предположить, что она доступна, она не имеет права. Нужно уметь поэтому работать на нюансах.
- Для этого, однако, не всякое тело годится.
- Вы правы. Надо поэтому работать не только над телом, но и над выражением лица. Намерение выражает лицо, выражают глаза. Не только танец.
- Есть танцовщицы, которые соблазнительны по самой своей природе, а есть…
- Есть танцовщицы, которые способны танцевать только в кордебалете. Они хорошие танцовщицы, но недостаточно артистичны для соло. Поэтому иногда мы выбираем девушек, которые даже хуже танцуют, но они могут танцевать сольный танец. Тут нужна определенная порочность, если хотите, для того, чтобы быть одной на сцене и сразу же взять публику. Это дано не каждой.
Бернардена однажды спросили, как он "угадывает" в ходе просмотров танцовщиц, кто подойдет для его салуна, а кто нет. Он сказал: "Я руководствуюсь правилом старых циркачей. Они, когда просматривали кандидатов в клоуны, говорили: "Рассмеши меня!" А я говорю танцовщице: "Соблазни меня в танце!" По-своему Бернарден работал по системе Станиславского. Ему надо было поверить артистке.
- С какого возраста может танцевать артистка в "Крейзи Хоре"? - спрашиваю я Софию.
- Это все индивидуально. Сейчас идет новое поколение. Они начинают танцевать рано. В 16–17 лет.
Мимо нас проходят две девчушки. На вид совсем еще школьницы. "Привет, дети мои", - говорит им Софиа. И продолжает: - Ну вот, вы видели этих двоих. Им по 17, они только начинают у нас работать. Но очень способные девочки.
- Это работа тяжелая, между тем.
- Да, весьма. Очень тяжелая.
- Они работают без выходных?
- Нет, отдыхают, конечно. Но не по календарным выходным. По очереди. Каждый вечер четыре танцовщицы у нас в отгуле.
- Мне рассказывали, у вас весьма жесткие требования к танцовщицам. Утверждают, что если кто-то из них поправился на полкило и за три дня вес не сумел сбросить, то таких увольняют.