Ты дорог нам, родной благовеститель,
Дум и чувств высоких властелин.
Хвала тебе, ученый и учитель,
Хвала тебе, поэт и гражданин.
Каждая ныне обитель,
В день, посвященный тебе,
Славу твою воспевает, учитель,
Ломоносов наш, слава тебе.Слава, поэт, слава ученый, слава учитель родины своей,
Слава, слава, слава, слава <…>(Самойлович, Иванов, 1-16).
Напомним здесь и о более известном сравнении Ломоносова с Иаковом: "Да, велико его значенье – / Он, верный Русскому уму, / Завоевал нам Просвещенье – / Не нас поработил ему – // Как тот борец ветхозаветный, / Который с Силой неземной / Боролся до звезды рассветной – / И устоял в борьбе ночной" (Тютчев, 2, 138).
Из опыта обобщения вопроса, предпринятого современным поэтом:
Не только для себя " рубил " дорогу -
Для государства " поле расчищал ".
При всяком деле обращался к Богу,
Просил подмоги, помощи искал -
И был уверен, что святое дело
Господь по-справедливому свершит(Максимчук 2011, 125; то же: Ломоносов 2011, 202).
Иногда о Ломоносове возносили молитвы: "Великий для нас брат наш Михаил! Да возрадуется душа твоя в небе в сей час нашей молитвы о тебе, молитвы Веры, Надежды и Любви. Покой Господи душу усопшаго раба твоего, Михаила! Аминь" (Празднование 1865 а, 4).
***
Эта относительно цельная картина, сформированная несколькими поколениями русских священников, литераторов, ученых время от времени могла осмысляться как неполная, идеализирующая отношения Ломоносова к религии и церкви, а в советскую эпоху по понятным причинам была отброшена за ненадобностью и объявлена фальсификатом; взамен появился образ Ломоносова – "деиста" и даже "атеиста", чьи занятия наукой были сознательным вызовом "церковному мракобесию и невежеству". Ограничимся несколькими текстами такого рода. Из беллетризованной биографии: "Дьячок отвечал <…>: / – Зрю печать божию на челе твоем, любезный Михайло, <…> великие вопросы тревожат твой ум, но не тщись напрасно, все и вся в руце божией. / Конечно, такая постоянная ссылка на бога показывала умному мальчугану невежество окружающих его людей <…>" (Черевков 1930, 5-6). "Научно-популярный" текст: "Философия Ломоносова <…> является механическим, метафизическим материализмом с присущими этому виду материализма ограниченностями. Так, он признавал "божественный толчок" как одну из причин изменений природы. Но следует иметь в виду, что при объяснении явлений природы Ломоносов оперировал ее законами и, как правило, обходился без помощи бога. <…> / Ломоносов был решительным сторонником освобождения науки от влияния религии" (Васецкий 1950, 42). Ср.: "Ломоносов был воинствующим материалистом. <…> / Последовательно и с большой настойчивостью Ломоносов утверждает в своих произведениях материальность окружающего нас мира. <…> / Материальным считал Ломоносов и восприятие нами окружающего мира. <…> / Из сказанного должно быть ясно, что и складу характера, и всему духу научного творчества Ломоносова был органически чужд невежественный консерватизм церковного учения" (Кудрявцев 1961, 110-113). Ср.: "Трудно сказать, какой стороной своей многогранной деятельности <…> Ломоносов <…> не подрывал устои <…> религиозности <…>. / <…> Ломоносов подводил под материализм и, следовательно, под атеизм твердую естественнонаучную базу. Рушились религиозно-идеалистические представления о сверхъестественных божественных творческих актах <…>" (Григорьян 1974, 188). Ср. еще: "Исторические предпосылки русского атеизма были созданы длительным развитием свободомыслия, но лишь в середине XVIII столетия – в творчестве основоположника русского естествознания и философа-материалиста Ломоносова свободомыслие дало начало атеистическим воззрениям. <…> / Ломоносов – деист материалистического толка. <…> / В сочинениях Ломоносова иногда встречаются ссылки на бога-творца, создавшего мир. Но деизм Ломоносова непоследователен во многих отношениях. / <…> Рассуждения Ломоносова ставят под сомнение акт сотворения мира, не оставляют места для бога даже и в его деистической интерпретации. <…> / Научное наследие, оставленное Ломоносовым, имеет атеистическую значимость; в XVIII в. оно являлось одним из факторов секуляризации" (Сухов 1989, 25-29). И наконец: "Михаил Васильевич Ломоносов <…> – творец <…> богатой в духовном плане <…> безрелигиозной <…> культуры. Он не стеснен рамками религиозного мировоззрения <…>. / Любопытно, что в письменном творчестве Ломоносова исследователи нашли только одно место, где упоминается <…> Христос <…>. И ни в одном месте сочинений мыслителя нет упоминаний о Троице, боговоплощении, искуплении, личном бессмертии, о душе, о загробном мире, о сотворении мира из ничего, то есть о важнейших христианских идеях; нет молитв <…>. / Собственно христианский теизм не был органическим элементом его внутренней жизни; его мировоззрение большинство исследователей характеризуют как деизм <…>. <…> О материалистической направленности его деизма говорят сформулированный им закон сохранения вещества и движения, описание эволюции неживой и живой природы, отстаивание гелиоцентризма, учения о множественности миров. <…> / Он воспринял и развивал вольнодумные, светские традиции российской и западной культур. Крайне редко ссылался на отдельных богословов – отцов церкви (Василий Великий, Иоанн Златоуст, Иоанн Дамаскин и другие), используя их имена и авторитет для обоснования научных идей. <…> / Библия для Ломоносова символизировала старое мировоззрение <…>; она не дает знания. <…> Он сопротивляется церковному авторитаризму и догматизму, подвергая сомнению идею абсолютной истинности Священного Писания. <…> Для Ломоносова истинная религия – та, которая строится на данных разума" (Тажузирина 2011).
В качестве одного из наиболее веских аргументов в пользу версии о скрытом или явном конфликте Ломоносова с Церковью всегда приводилось его стихотворение "Гимн бороде" , после прочтения которого могло показаться, что в глубине образа религиозного Ломоносова скрывалось нечто существенно иное, темное, начало, слабо совместимое с христианской системой ценностей (о "Гимне…" см. в Приложении I).
Борьба и народность
Жизненный путь Ломоносова – постоянная борьба с обстоятельствами, с судьбой, с завистниками, завистью и клеветой, с силами зла.
Ему покровительствуют Господь, монархи, меценаты, музы; его воля, мужество, стойкость и честность, любовь к наукам позволяют ему преодолевать препятствия и сносить страдания: "Сколь отменна была его охота к наукам и ко всему человечеству полезным занятиям, столь мужественно и вступил он в путь к достижению желаемого им предмета. Стремление преодолевать все случавшиеся ему в том препятствия награждено было благополучным успехом" (Новиков 1772, 127); ср.: "Пламенное рвение к учению, неутомимая жажда познаний, постоянство в преодолении преград, поставленных неприязненным роком, дерзость в предприятиях, увенчанная сияющим успехом, все сии качества соединены были с сильными страстями <…>" (Батюшков, 2, 176). Патетический вариант с детализацией угроз:
О Музы! вас самих в свидетели взываю
Всех тягостных трудов, утраченных вам в дань,
Всех бедствий, кои знал, и кои ныне знаю!..
Но не ропщу на них. – Там зависть явно брань
Воздвигла на меня; там сын вертепов темных,
Упрямой Фанатизм, пускает тучи стрел…
Там жертвой я томлюсь гордыни иноземных,
Там ставит клевета трудам моим предел;-
Но все любовь моя к наукам одолела;
Шувалов стал в оплот; – Е л и с а в е т ы взгляд, -
И Злоба онемела(Мерзляков 1827, 13).
Ср. прозаический вариант: "Певец Елисаветы в жизни шел по терновому пути. – Императрица, Шувалов, Граф Воронцов – вот и все, или почти все его почитатели… А сколько врагов и светских и не светских!…" (Раич 1827, 72). Оптимистический взгляд из XX века: "По своим способностям и наклонностям Ломоносов тяготел к занятиям наукой. Никакие препятствия и даже опасности не могли отвратить его от этих любимых занятий" (Памяти Ломоносова 1911, 39).