Дети и окаменевший тролль. Иллюстрация Й. Бауэра (1913)
Обмененного человеческого детеныша тролли не едят. Они лишь злобно подшучивают над его родителями, издеваются над маленьким человечком, а по некоторым данным – дивятся его красоте. Последний вариант весьма сомнителен, но он вдохновлял многих скандинавских писателей.
Теперь рассмотрим самое удивительное свойство троллей, неизвестно от кого усвоенное ими: превращение в камень (или взрыв) на солнце.
Те тролли, что сопоставляются с горными великанами, окаменевают в горах, порастая мхом, вереском и деревьями. Однако с великанами подобный казус случается либо от долгого пребывания в неподвижности, либо от наказания богами, но никак не от солнечных лучей. Последнее ассоциируется именно с троллями. Даже шотландские горцы указывают на гигантские валуны, представляющие собой застигнутых солнцем троллей, которые в Шотландии отроду не водились. Шведские и датские тролли в камни не превращаются, но могут жить в камнях или под камнями подобно эльфам.
Героиня исландской сказки "Ночной тролль" прибегает к уловке Тора, обманувшего Альвиса. Она ночь напролет перепевается через окошко с троллем, и рассвет застигает того врасплох. Олав Святой в массовом порядке обращает троллей в камни, но солнце не играет в этом никакой роли. Король действует как чародей или древний бог. Он говорит троллю: "Ты будешь камень угрюмый", – а троллихе приказывает "спокойно постоять".
Провозгласил тут Олав Святой,
Словно радость большую:
"Камень к камню, стена к стене!
Вовеки стойте вплотную!"
Тролль испытывает патологическую ненависть к солнцу. В норвежской легенде он хочет снять солнце с неба и спрятать в огромном медном сундуке. Солнце ненавидят не только карлики и волки из Эдд. В Саге о Греттире люди уверяют, что великаншу (или троллиху), боровшуюся с героем, "застиг рассвет… и превратил в камень, и она треснула, когда Греттир отрубил у нее руку, и стоит там еще на скале подобие женщины" (65). В этой же саге подчеркивается боязнь "высокого солнца" у призрака Глама. Привидение специально выбирает для своих визитов Тенистую Долину, куда солнце в течение трех зимних месяцев почти не заглядывает (33).
Тролли, взрывающиеся и лопающиеся на солнце, встречаются в некоторых норвежских сказках. Они схожи с другими выходцами из могил – вампирами. Вампиры приобщились к страху перед солнечным светом только в XX столетии, а вот за луной они охотились издавна (см. "Вампиры Восточной Европы"). Боязнью солнца сходство между троллем и вампиром не исчерпывается. Тролли болезненно реагируют на крик петуха, не выносят христианских символов, особенно серебряного креста, причем на них отрицательно влияет сам металл. Помимо серебра они чувствительны к стали. Есть даже версия, что колокола претят троллям не из-за своего звона, а из-за стали, ушедшей на их изготовление. Стальные предметы, равно как и чеснок, преграждают троллю вход в дом.
Олав Святой превращает троллей в камни. Фреска церкви в Дингтуне (Швеция)
Один из эддических великанов – тот, что возводил стены Асгарда, – тоже неравнодушен к солнцу и луне, но лишь в качестве драгоценных безделушек, дополняющих главный приз – богиню Фрейю. По всей Скандинавии курсируют легенды о коллегах великана – троллях – строителях церквей и мостов. Они изучены нами в "Страшных немецких сказках". Поводом для изучения стали две особенности, отсутствующие в эпизоде со стенами Асгарда. Во-первых, магия имени строителя. Эту особенность, распространенную в христианских легендах, тролли, скорее всего, переняли у дьявола. Во-вторых, спор о глазах человека. На этой детали остановимся подробнее.
Глаза своего врага троллю заполучить не удается. Но оказывается, люди тоже охотятся за глазами тролля, точнее – за его глазом. В норвежской сказке, отрывок из которой открывает эту книгу, мальчики, заночевавшие в Хедальском лесу, видят трех троллей, "выше самых высоких сосен", которые топают гуськом, положив лапу на плечо впереди идущего: "Один-единственный глаз был у них на всех троих, и они по очереди вставляли его в глазную впадину, которая была на лбу у каждого. Сейчас круглый, светлый, как луна, глаз сиял во лбу у переднего тролля. Он был поводырем, а другие двое шли за ним". Мальчики ловко завладевают глазом, а затем обменивают его на золото и серебро.
Казалось бы, ситуация банальная. Глаз нужен для обмена на сокровища, и он немногим важнее украденной чаши. К тому же налицо аллюзия на встречу Персея с тремя старухами граями, поочередно пользовавшимися единственным глазом. Но глаз норвежского тролля не так прост! Норвежский иллюстратор Теодор Киттельсен (1857–1914) вспоминал о своих детских впечатлениях от встреч с троллем: "Но больше всего мы хотели заполучить его светящийся глаз. Подумать только! У такого ужасного тролля – такой чудесный глаз! Он светился и переливался, как ясный день посреди темной ночи. То, чего ты раньше не замечал, о чем даже и не думал, отражалось в нем и становилось прекрасным".
С волшебными глазами связаны три эпизода в Эддах. Твердоголовый великан Хюмир наделен смертоносным взглядом: "Турс посмотрел, и надвое треснул столб…" (Песнь о Хюмире, 12). Разрушительная, воспламеняющая или гипнотическая сила взгляда присуща множеству фольклорных персонажей, как великанам (гигант Быстрозоркий из сказок чехов и словаков), так и мертвецам с привидениями (Вий, шелудивый Буняк). Но глаз тролля – не оружие, а объект, за которым ведется охота.
Как два мальчика встретили в Хедальском лесу троллей. Иллюстрация Э. Вереншёлля (1883)
Второй эпизод – забрасывание Одином или Тором на небо глаз Тьяцци, наказанного за историю с яблоками Идунн. Таких метких бросков полным-полно в мифах о небесных светилах. На небо швыряют чьи-то головы и глаза, детей, грешников, собак, зайцев и т. д. Там они становятся солнцем, луной, звездами, пятнами на луне и к нашему случаю отношения не имеют.
Всего интереснее третий эпизод. Один, отдав свой всевидящий глаз Мимиру, приобрел мудрость, но остался одноглазым. Тем самым он, по верному замечанию В. Я. Петрухина, угодил в разряд злобных демонов, нечистой силы: "Кривизна этого бога была признаком исходной ущербности, неполноценности того мира, владыкой которого он стал, убив со своими братьями первого великана".
В мире одноглазых демонов без труда отыщется первоисточник сюжета о похищении глаза тролля. Я имею в виду многочисленные предания древнеперсидского или древнегреческого происхождения, посвященные ослеплению одноглазого чудовища. В Греции это циклоп Полифем, на Руси – Лихо Одноглазое. В Саге об Эгиле Одноруком и Асмунде Убийце Берсерков герой ослепляет двуглазого великана: "Эгиль привязал великана к столбу, схватил раздвоенный сук и воткнул его великану в глаза, так что они оказались у того на щеках", – а потом сбегает из великанской пещеры тем же способом, что Одиссей от Полифема (10).