Старики поспешили подчиниться, с посохом в руке потрудились преодолеть крутой подъем. Как только они поднялись, небесная стрела упала с вершины; и, когда они посмотрели вниз, то увидели, что местность осела в озеро, и только их дом остался невредимым.
Пока они оплакивали судьбу своих соседей, их старый дом превратился в храм. Место угловых столбов заняли колонны, солома пожелтела, и появилась позолоченная крыша, полы стали мраморными, двери обогатились резьбой и золотым орнаментом.
Затем Юпитер милостиво сказал:
– Добрый человек и жена, достойная своего мужа, говорите, скажите нам свои желания; что вы попросите у нас?
Филемон немного посоветовался с Бавкидой; потом объявил богам их общее желание.
– Мы просим вашего позволения стать жрецами и сторожами этого вашего храма; и, так как здесь прошли наши жизни в любви и согласии, мы хотим умереть в один час, потому что я не смогу жить без Бавкиды, а она – без меня.
Филемон и Бавкида стали символом доброты и гостеприимства, которые всегда вознаграждаются
Их желание было исполнено. Они были служителями храма до конца своих жизней. Однажды, когда они достигли очень преклонного возраста, они стояли перед ступенями священного сооружения и рассказывали историю места, и вдруг Бавкида увидела, что Филемон пустил листья, а старый Филемон увидел, что Бакида изменяется таким же образом. И теперь лиственные кроны выросли над их головами, и они обменивались словами прощания, пока могли говорить.
"До свидания, дорогой супруг", – говорили они друг другу, и в этот момент кора закрыла их рты.
Тианские пастухи до сих пор показывают два дерева, стоящие рядом, произошедшие от двух добрых людей.
Вот как великий римский поэт Овидий закончил эту легенду:
Кажет прохожим поныне еще Тиании житель
Два соседних ствола, исходящих от корня двойного.
Мне старики достоверные, не было лгать им причины,
Так рассказали. При том и сам я видел, висели
На ветвях тех венки; и, свежих повесив, сказал я:
"Кроткие милы богам, кто чтил их, сам будетв почете".Перевод Афанасия Фета
Глава VIII. Боги небесные и подземные
Церера, Прозерпина и Плутон
Когда Юпитер и его братья победили титанов и сбросили их в Тартар, против богов поднялся новый враг. Это были гиганты – Тифон, Бриарей, Энкелад и другие. Некоторые из них были сторукие, другие – дышали огнем. В конце концов, они были побеждены и заживо похоронены под горой Этна, откуда до сих пор пытаются освободиться и сотрясают целый остров землетрясениями. Их дыхание порой поднимается из горы – это так называемое извержение вулкана.
Падение этих монстров настолько сотрясло землю, что владыка подземного царства Плутон был не на шутку встревожен и боялся, что его царство откроется свету дня. С такими мрачными предчувствиями он взобрался в колесницу, запряженную черными лошадьми, и предпринял поездку с целью осмотра и наблюдения, чтобы убедиться в размахе бедствия. Пока он этим занимался, Венера, которая сидела на горе Эрикс и играла со своим сыном Купидоном, увидела его и сказала:
– Сынок, возьми свои стрелы, с которыми ты побеждаешь всех, даже самого Юпитера, и пошли одну в грудь этого черного царя, который правит царством Тартара. Почему он один должен быть свободен? Лови возможность расширить твою и мою империю. Разве ты не видишь, что даже на небе некоторые презирают нашу власть? Минерва мудрая и Диана-охотница игнорируют нас; да и у Цереры есть дочь, которая грозится последовать этим примерам. Теперь, если ты хоть немного заботишься о собственном или моем интересе, соедини их в одно целое.
Мальчик развязал свой лук и выбрал самую острую и точную стрелу, потом упер лук в колено и, приложив стрелу, прицелившись, пустил стрелу с ядовитым наконечником прямо в сердце Плутона.
В долине Энна есть озеро, окруженное лесом, который защищает его от лучей солнца; влажная трава покрыта цветами, и тут вечно царит Весна. Здесь вместе со своими подругами играла Прозерпина, собирая лилии и фиалки и наполняя ими корзину и фартук. И тут ее увидел Плутон, мигом влюбился в нее и унес. Девушка закричала, призывая к себе на помощь свою мать и подружек; а, когда она в страхе выпустила угол своего фартука и выронила цветы, то, как ребенок, почувствовала, что их потеря еще более усилила ее горе.
Похищение Прозерпины
Похититель гнал на своих конях, называя каждого по имени, и бросал на их головы и шеи свои вожжи металлического цвета.
Церера искала дочь по всему миру. Светловолосая Аврора, когда она приходила поутру, и Геспер (вечерняя звезда), которая выводила звезды по вечерам, не находили свою возлюбленную богиню – та была занята поисками. Но все было бесполезно. Наконец, усталая и грустная, Церера села на камень и оставалась сидеть на нем девять дней и ночей под открытым небом, при свете солнца и луны и под проливными дождями. Это было там, где сейчас стоит город Элевс, а в ту пору – дом старика по имени Селей. Сам он в ту пору был в полях, собирал желуди и ягоды, и хворост для огня. Его маленькая дочь вела домой двух коз, и, когда они проходили мимо богини, которая предстала ей в виде старухи, она сказала ей:
– Матушка, (и это имя ласкало слух Цереры) почему ты сидишь здесь одна на скале?
Старик тоже остановился, хотя его груз был очень тяжелый, и пригласил Цереру в свой дом, каким уж он был. Она отказалась, но он настаивал.
– Идите с миром, – ответила им Церера, – и будьте счастливы с вашей дочерью. А я свою потеряла.
Когда она так говорила, слезы (или что-то вроде слез, потому что боги никогда не плачут) стекали по щекам ей на грудь. Сострадательный старик и девочка поплакали вместе с ней. Потом старик сказал:
– Идите с нами и не презирайте нашего скромного дома; и, может, ваша дочь вернется к вам в целости и сохранности.
– Ведите, – сказала Церера, – Я не могу противиться такому призыву!
Итак, она встала и пошла с ними. Пока они шли, он рассказал ей, что его единственный сын, маленький мальчик, лежит очень больной, в лихорадке и без сна. Она наклонилась и собрала немного мака. Когда они вошли в домик, то нашли всех в большом горе, потому что, казалось, не осталось надежды, что мальчик поправится.
Метанира, мать мальчика, ласково приняла богиню, и та склонилась и поцеловала губы больного ребенка. И сразу же бледность сошла с его лица, и дух здоровья вернулся в его тело. Вся семья была в восторге (отец, мать и маленькая девочка; слуг у них не было). Они накрыли стол, и поставили на него творог и сливки, яблоки и мед в сотах.
Пока они ели, Церера подмешала маковый сок в молоко мальчика. Когда настала ночь, и все стихло, она встала и, взяв спящего мальчика, своими руками размяла его члены и произнесла над ним три раза торжественные заклинания, потом пошла и положила его в золу.
Мать мальчика, которая с ужасом смотрела, что делает ее гостья, вскочила и с плачем выхватила ребенка из огня. Тогда Церера приняла свой настоящий вид, и божественный блеск осветил все вокруг. Пока они боролись с изумлением, она сказала:
– Мать, ты была жестокой в своей любви к сыну. Я бы сделала его бессмертным, но ты сорвала мою попытку. Но все равно он станет великим и принесет много пользы. Он научит людей пользоваться плугом и получать то, что может отвоевать труд у возделываемой почвы.
Сказав это, она обернулась в облако и, сев в свою колесницу, уехала прочь.
Так древние представляли себе бога подземного царства Плутона (греческого Гадеса)
Церера продолжала искать свою дочь, переезжая из страны в страну и пересекая моря и реки, пока, наконец, не вернулась на Сицилию, откуда она начала путь, и встала у берегов реки Циане, где Плутон сделал себе проход в свои владения. Речная нимфа сказала бы богине все, чему она была свидетельницей, но не осмеливалась из страха перед Плутоном; она рискнула только поднять пояс, который Прозерпина обронила в полете, и донести его к ногам матери. Увидев его, Церера больше не сомневалась в своей потере, но еще не знала причины ее и взвалила вину на невинную землю.
Греческая Деметра, она же римская Церера, она же вавилонская Кибела – покровительница плодородия, была любимой богиней древних народов
– Неблагодарная земля, – сказала она, – которую я наделила плодородием и покрыла травой и питательными злаками. Больше ты не будешь пользоваться моей благосклонностью.
После этого скот в окрестностях погиб, и плуг сломался в борозде, семена не всходили; было слишком много солнца и слишком много дождя; птицы разворовали зерна – выросли только чертополох и ежевика.
Видя это, речка Аретуса вступилась за землю.
– Богиня, – сказала она, – не вини землю; она открылась невольно, чтобы дать проход твоей дочери. Я могу рассказать тебе о ее судьбе, потому что видела ее. Это не моя родная страна; я пришла сюда из Элии.