С закатом викингской эпохи воины-медведи становятся изгоями, начиная с XI века термин берсерк, наряду с другим – викинг, употребляется только в негативном смысле. Более того, с наступлением христианства этих человеко-зверей стали изображать как существ, одержимых бесовскими силами. В "Саге о Ватисдале" рассказывается, что прибывший в Исландию епископ Фридрек обнаружил там много берсерков. Они творят насилие и произвол, отнимают женщин и деньги, а если им отказывают, то обидчика убивают. Они лают подобно свирепым псам, грызут край щита, ходят босыми ногами по раскаленному кострищу, без попыток хоть как-то контролировать свое поведение – сейчас бы их назвали "беспредельщиками". По отношению к населению острова они стали настоящими изгоями. Поэтому по совету новоприбывшего епископа берсерков начали травить, как зверей, отпугивать огнем и забивать насмерть деревянными кольями (т. к. считалось, что "железо" не берет берсерков), а их тела сбрасывались в овраг без погребения. После XI столетия в сагах вы уже не найдете упоминания об этих удивительных людях-медведях.
Глава 3
Культ медведя у русского народа
Путешествуя по северу в 1876 году, шведский географ и естествоиспытатель Г.Г. Сандберг обнаружил на правом берегу реки Золотицы большое количество кремневых изделий в виде "громовых стрелок", а также странные фигурки каких-то животных. Эти находки заставили Сандберга предположить, что на берегу Белого моря "было место производства каменных орудий, откуда они могли расходиться по всему северу России".
Узнав об открытии шведского ученого, в 1877 году по заданию Комитета по устройству Антропологической выставки Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии из Москвы на Север отправились ученые Н.К. Зенгер и А.И. Кельсиев. На неолитической стоянке у д. Нижняя Золотица на берегу Белого моря ими было обнаружено более пятидесяти экземпляров кремневых орудий – скребков, ножей, пилок, "громовых стрелок". Находок было так много, что местная ребятня их просто собирала шапками и приносила московским ученым.
Среди находок попадались очень редкие, любопытные экземпляры – это были изображения каких-то животных; особенно поразила ученых фигурка тюленя, которую, по словам Н.К. Зенгера, он приобрел у одного золотицкого помора: "Так, самые лучшие экземпляры моей коллекции мне пришлось достать покупкой от золотицкого помора Леонтьева, встреченного мною на Каменном ручье, где он промышлял семгу. Он уступил мне несколько "громовых стрелок" и так называемую им "рыбку". Эта рыбка, найденная им тут же на золотицком берегу, – фигура обтесанного кремня действительно представляет явственную форму рыбы или, даже вернее, тюленя с головой, парой конечностей вместо хвоста… Найденный кремневый тюлень, – совершенно справедливо замечает Н.К. Зенгер, – насколько мне известно, есть первая unica, нигде до сих пор не встреченная".
Действительно, это было изображение тюленя, мы сами в этом убедились, когда побывали в Историческом музее в Москве, где данная кремневая поделка находится сейчас на стенде, посвященном неолиту.
Кремневые изделия неолитического человека, собранные Зенгером и Кельсиевым, вместе с пожертвованной коллекцией Сандберга из 77 предметов, в 1879 году экспонировались на Антропологической выставке в Москве, имевшей оглушительный успех. С ними могли познакомиться как русские исследователи, так и ряд присутствующих гостей из-за рубежа, в числе которых были Г. де Мортилье, Э. Шантр, Г. Ванкель, И.Р. Аспелин и другие.
Кроме золотицких, на выставке экспонировались находки из других мест России: Тульской и Муромской губерний, Татарии. Среди них выделялись две кремневые фигурки сходного характера с одной из неолитических стоянок в окрестностях Казани, а также целая серия подобных изображений из обширной Волосовской стоянки близ Мурома.
С этими фигурками животных связана интересная история, о которой поведал советский археолог С.Н. Замятнин, собравший уникальный материал об миниатюрных кремневых находках эпохи неолита.
Оказывается, после выставки изображения большей части кремневых находок опубликовал граф А.С. Уваров в своем капитальном труде "Археология России". Однако неожиданно доверие и, как следствие, научный интерес к этим уникальным древним поделкам были подорваны не кем иным, как присутствовавшим на выставке в ранге почетного гостя господином де Мортилье. Как выяснилось, чуть позднее, в восьмидесятых годах, под Вероной были обнаружены сходные фигурки, и в рецензии на публикацию, посвященную этим находкам, де Мортилье категорически заявил, что русские кремневые находки, воспроизведенные Уваровым, поддельные. Необоснованные высказывания крупнейшего авторитета в археологии того времени не могли не оказать своего влияния. Интерес к уникальным российским находкам значительно упал, хотя позднее западноевропейские ученые подтвердили подлинность кремневых скульптур и упоминали в своих работах наши фигурки.
Стоит отметить, что после беломорских, волосовских и казанских кремневых (подчеркиваем, кремневых) зооморфных изображений, по свидетельству С.Н. Замятнина, было обнаружено незначительное число новых подобных находок. Он изучил географию около тридцати неолитических стоянок, где были обнаружены кремневые фигурки, и оказалось, что область их распространения охватывает всю северную половину европейской части России, от побережья Белого моря и Большеземельской тундры на севере, до Волги (от верховьев до Казани) и среднего течения Оки и Суры – на юге и от Валдайской возвышенности до Камы. А в деревне Яреньге, расположенной на Летнем берегу Белого моря, почти одновременно с Зенгером археолог К.П. Рева обнаружил великолепную по технике, не уступающей золотицкой, кремневую фигурку медведя, точнее – его распластанное изображение. И на поселении неолитического человека Золотец I в низовьях реки Выг (Карелия) археологами найдена напоминающая предыдущие кремневая скульптурка медведя.
Очень похожие кремневые изображения распластанного то ли животного, то ли человека, археологи нашли и в других местах северо-запада России: на стоянках под Волосово и Панфилово Нижегородской (Горьковской) области, у озера Мстино и села Алексеевское Вышневолоцкого р-на, у сел Ферапонтово и Чаронда Вологодской области. Более грубые по обработке, но идентичные по сюжету фигурки отысканы в местечке Ибердус в верховьях Оки, в урочище Халамониха Ивановской области.
Все указанные кремневые скульптурки, по мнению С.Н. Замятнина, являются изображением человека. Однако, на наш взгляд, они представляют собой не человеческие изображения, а распластанные фигурки животного, вероятней всего, того же медведя. Они имеют небольшой размер, обычно длиной от 3 до 7,5 см, с тщательно закругленной головой и слабо выраженными конечностями. Посчитав их за изображения человека, Замятнин на одной фигурке разглядел даже груди и нашел, что перед ним древняя женская скульптурка.
Следующую группу кремневых поделок уважаемый археолог представил, как изображение "каких-то мифологических существ". Причем у одной из них, с Волосовской стоянки, по "приостренной голове, удлиненной сложным головным убором, возможно украшенным лунным символом" он нашел сходство с наскальным рисунком Пери-носа Онежского озера. По нашему мнению, здесь опять же изображены распластанные, правда, не все удачно обработанные, фигурки животного, не исключено медведя.
В группе кремневых изделий, названных Замятниным "символическими изображениями", привлекает внимание одна фигурка из стоянки близ деревни Дуденевой Калининской области. По характерному контуру и положению головы легко опознать изображение медведя с обращенной вверх рогами лунницы на спине. Совершенно идентичное изображение существует на камнях упомянутого Пери-носа Онежского озера.
Из всех памятников изобразительной деятельности нашего северного неолита, сделал заключение С.Н. Замятнин, эти миниатюрные скульптурки именно с петроглифами (наскальными рисунками) обнаруживают наиболее тесную связь. Сюжетная близость этих древних памятников связана с одним и тем же циклом обрядов, отправлением племенных культов, где указанные кремневые фигурки и петроглифы занимали одно из центральных мест.
Ученый подметил еще один важный момент: не случайным является само обстоятельство изготовления изображений именно из кремня (равно, как и выбивание их на камне). Кремень в ту эпоху все более терял свою исключительную роль как основной материал для изготовления орудий, т. к., когда кремневые фигурки изготовлялись на Севере, южнее уже широко внедрялись медные и позднее бронзовые подобные изделия. Несмотря на это, кремень долгое время продолжал использоваться в области культа и, сохраняясь как пережиток, прочно удерживал здесь свое значение, чем и было вызвано появление кремневых скульптур.