Вначале они плыли на север вдоль побережья Гренландии вместе с теплым прибрежным течением, пока не поднялись до Западного поселения. Возможно, они поступили так потому, что у жены Карлсефни оставалось там имущество, но, скорее всего, все-таки потому, что в то время этот маршрут казался наиболее удобным. От Западного поселения они поплыли дальше на север, до Бьярнейяра, Медвежьего острова (островов), который мы не в состоянии идентифицировать с полной точностью, но который, очевидно, лежит по соседству с современным Хольстейнборгом (или же это был остров Диско). В пользу региона Хольстейнборга говорит то обстоятельство, что именно здесь прибрежное течение поворачивает на запад, к берегам Северной Америки, так что нынешние моряки считают пустой тратой времени и сил плыть отсюда прямо к северу, не достигнув вначале южных пределов Баффиновой Земли. В пользу Хольстейнборга и Диско говорит и то обстоятельство, что Карлсефни наверняка пытался свести к минимуму (из-за своих животных) время, проведенное в открытом море. Отплывая от Диско, он мог воспользоваться попутными северными ветрами, столь частыми в проливе Дэвиса, Наконец, следуя этим путем, он также придерживался классического принципа навигации норманнов, который предписывал совершать по возможности короткие переходы по океанским просторам, используя наиболее очевидные ориентиры. Так, моряки из Норвегии, направляясь в Исландию, держали курс на Ватнаёкуль, тогда как моряки из Исландии плыли мимо Снэфеллсйокула. И после того как снежная вершина этого вулкана постепенно скрывалась из виду, они начинали высматривать впереди черные и белые вершины гигантских отрогов восточной Гренландии. Те, кто не согласен с гипотезой о более мягком климате начала XI столетия, могут считать, что Карлсефни специально избрал данный маршрут, чтобы таким образом избежать встречи с плавучими льдами. Но что бы это ни было - Хольстейнборг или Диско, ясно одно: автор "Сказания об Эйрике Рыжем" уже знал об этом северном пути, который был обнаружен благодаря опыту мореплавателей, обогащенному новыми географическими знаниями. Этот маршрут нельзя считать первоначальным, но позднейшие знания о нем позволяют объяснить наиболее трудный для истолкования момент в путешествии Бьярни Герьольфсона. Ему потребовалось четыре дня, чтобы от залива Фробишер доплыть при юго-западном ветре до Херьольвснеса - что просто невозможно. Но именно юго-западный ветер должен был представляться наиболее подходящим исландским создателям саг, уже догадывавшимся о лучшем (хотя и обнаруженном позднее) пути, а Бьярни примерно представлял продолжительность этого перехода. Как нам кажется, Бьярни достиг западного побережья Гренландии далеко к северу от Херьольвснеса и затем двигался вдоль побережья на юг, пока не нашел дом своего отца. Бьярни был человеком разумным и предусмотрительным и потому, без сомнения, собрал перед отплытием из Эйрара всю доступную информацию о Гренландии - иными словами, все, о чем поведал Эйрик Рыжий.
Подгоняемый ветром с севера, Карлсефни достиг Хеллуланда - Баффиновой Земли. Но совсем не обязательно, что он оказался именно в том районе Баффиновой Земли, где прежде него побывали Бьярни и Лейф. Подобно Маркланду и особенно Винланду, Хеллуландом называлась огромная территория, включавшая побережье и внутренние территории страны. В свою очередь, вполне достаточно будет сказать, что, после того как Карлсефни плыл еще два дня при том же попутном северном ветре и достиг Маркланда, он оказался (с точки зрения современной географии) в той части Лабрадора, которая покрыта густыми лесами. По одной версии они плыли два дня при попутном северном ветре, согласно же "Хауксбок", отплыв от Хеллуланда, они в течение двух дней двигались уже не на юг, а на юго-восток. Затем свидетельства разнятся. По другой утверждается, что от места стоянки в Маркланде до Кьяларнеса они плыли два дня. "Хауксбок" гласит: "Они плыли в течение долгого времени". Тогда нам предстоит либо изменить время плавания от неопределенного места где-то на побережье Баффиновой Земли до неопределенного места на побережье Лабрадора (что кажется весьма сомнительной затеей, хотя с некоторыми оговорками можно было бы принять предложение Финнура Йонссона заменить ii на v), либо же нам следует принять версию "Хауксбок" относительно langa stund для плавания Карлсефни от Маркланда до Кьяларнеса. Затем он еще какое-то время двигался вдоль побережья, пока не оказался в довольно-таки подробно описанной области, которая все еще относилась к территории Лабрадора. Две детали обращали на себя особенное внимание. Во-первых, там был мыс, на котором они нашли корабельный киль и который они назвали Кьяларнес (мыс Киль). Наконец, пески и пляжи достигали там такой невероятной длины, что они назвали их Фурдустрандир - Чудесное побережье, так как им пришлось "плыть мимо них в течение необычайно долгого времени". Эти описания постоянно напоминают нам о местах и событиях, связанных с путешествиями Лейфа и Торвальда. Когда Лейф прибыл в страну, которую назвал Маркланд, он обнаружил, что вся эта земля "плоская и покрыта лесами, а ее обширные песчаные пляжи отлого спускаются к морю". Проплыв еще два дня в южном направлении, они увидели Винланд. В свою очередь Торвальд, плывший на север от Лейфсбудира, возле какого-то из мысов попал в сильный шторм. Здесь его корабль выбросило на берег. При этом корабельный киль оказался настолько поврежден, что им пришлось установить новый. Посмотрев же на старый и разбитый, Торвальд сказал своим товарищам: "Я хочу, чтобы мы установили этот киль здесь, на мысе, который мы назовем Кьяларнес". Совершенно очевидно, что Кьяларнес Торвальда и Карлсефни - одно и то же место, и если мы хотим идентифицировать его, не столь уж важно, воспримем ли мы сведения, содержащиеся в сказаниях, как абсолютно достоверные или же увидим в них типичную для того времени историю, связанную с наименованиями. Важно то, что в обоих случаях идет речь о существовании необычайно длинной полосы белых песчаных пляжей и килеобразного мыса, расположенного в двух днях плавания к северу от Лейфсбудира. Такие пляжи действительно можно найти непосредственно к югу от залива Гамильтон, на юго-восточном побережье Лабрадора. После скалистых и мрачных берегов Баффиновой Земли они и в самом деле должны были казаться морякам "чудесным побережьем" - более 40 миль в длину, обрамленные низкой полосой травы, елями и можжевельником. По словам капитана Мунна, песок этот очень мелкий и твердый и вполне подходит для "старомодных песчаных часов". От Побережья, как обычно называют эти белые пляжи, достигающие в ширину 50 ярдов, далеко в море (на целых две мили) протянулся мыс Поркьюпайн, знаменитый своим килеобразным профилем и до сих пор являющийся главным ориентиром для всех местных рыбаков.
Существуют еще два главных момента, способствующие идентификации этой местности. Во-первых, содержащееся в "Сказании об Эйрике Рыжем" топографическое описание Маркланда и Винланда более всего соответствует юго-восточной части Лабрадора и северной части Ньюфаундленда. К югу от Фурдустрандира, говорится в саге, все побережье изрезано заливами (vágskorit), что в полной мере подходит к побережью Лабрадора (наиболее ярким примером тут, без сомнения, выступает залив Сандвич). По свидетельству той же саги, берег изрезан фьордами (fjarðskorit) или же, согласно версии "Хауксбок", одним особенным фьордом. Речь, очевидно, идет о проходах, ведущих с севера от гавани к проливу Белл-Айл. Если же имеется в виду один фьорд, то это, вероятно, и есть сам проход в пролив Белл-Айл. С этой точки зрения Страумфьорд (Речной, или Проточный фьорд) Карлсефни - не что иное, как северный вход в пролив Белл-Айл; просто Карлсефни не мог знать, что открыл не фьорд, проникающий в глубь суши, а проход на юг. Эти моряки уже привыкли к огромным фьордам Гренландии, Исландии и Норвегии, и их заблуждение (если только мы вправе так назвать это) разделяло еще немало выдающихся мореходов - вплоть до "открытия" Жака Картье, сделанного пятью столетиями позже. Страумей (Речной остров) - это, скорее всего, остров Белл-Айл, а может быть, даже Великий Священный остров, лежащий в рукаве моря между мысом Болд, крайней северной точкой Винланда, и мысом Онион. В нескольких милях к югу глазам моряков открылись зеленые берега Священного залива, а также Ланс-о-Мидоус (то есть L'Anseau-Medee: Midi или же от названия корабля Médéé) и залив Эпав; здесь течет к морю ручей Блэк Дак, огибая по пути отвесную скалу, в окрестностях которой люди селились с незапамятных времен.