Обыкновенно стужа охватывает человека вдруг и с такой силой, что без предосторожностей невозможно избежать смерти. Люди замерзают двояким образом: одни скоро; смерть их можно назвать даже спокойной, ибо они умирают во время сна, без долговременных страданий. Кто пустится в дорогу на коне или в повозке, но не возьмет необходимых предосторожностей, худо оденется и притом не может перенести жестокой стужи, тот сперва отмораживает оконечности рук и ног, потом нечувствительно самые члены, и мало-помалу приходит в забытье, похожее на оцепенение; в это время сильная дремота клонит его ко сну. Если дадут вам заснуть, вы заснете, но никогда уже не пробудитесь; если же соберете все свои силы и прогоните сон, или спутники разбудят вас, жизнь ваша спасена. Случалось и мне стоять на пороге смерти: я засыпал от холода, но слуги мои, крепкие телосложением и привычные к стуже, несколько раз расталкивали меня сонного. Другие умирают не так скоро, но смерть их труднее и мучительнее. Природа человека не в состоянии даже перенести тех мучений, которые приводят страдальцев почти в бешенство. Такой смерти не избегают люди и самого крепкого телосложения. Стужа проникает в почки и охватывает поясницу; всадники отмораживают под броней живот, особенно кишки и желудок. Потому-то страдалец чувствует неутолимый голод. Приняв пищу самую легкую, например бульон, он извергает ее немедленно с болью мучительной и коликами нестерпимыми, стонет беспрестанно и жалуется, что внутренности его раздираются. Предоставляю ученым врачам исследовать причину таких ужасных страданий; сам же замечу только, что некоторые любопытные украинцы, желая узнать, отчего болезнь эта столь мучительна, вскрывали трупы и находили большую часть кишок почернелыми, обожженными и как бы склеившимися. Это убедило их, что подобные болезни неисцелимы и что больной стонет и кричит день и ночь беспрестанно по мере того, как в отмороженных внутренностях появляется антонов огонь; продолжительная, мучительная смерть его неизбежна. В 1646 году, когда польская армия вступила в московские пределы для пресечения возвратного пути татарам и освобождения плененных ими жителей, жестокая стужа принудила нас сняться с лагеря: мы потеряли более 2000 человек, из коих многие погибли описанной нами мучительной смертью, другие же возвратились калеками. Холод не пощадил даже лошадей, хотя они и покрепче нас: во время похода пало их более 1000, в том числе шесть лошадей под кухней генерал-лейтенанта Потоцкого, бывшего впоследствии коронным гетманом и кастеляном Краковским. Стужа захватила нас близ реки Мерлы, впадающей в Днепр. На Украине защищают себя от оной единственно тем, что укутываются в теплую одежду и запасаются разными вещами, предохраняющими от холода. Что касается меня, то я, путешествуя в карете или в повозке, клал на ноги для тепла собаку, укутывал их суконным одеялом или волчьей шубой; лицо же, руки и ноги натирал винным спиртом, которым смачивал также и чулки, оставляя их высыхать на ногах. Этими предосторожностями, с Божьей помощью, я избавился от несчастий, мною описанных. Стужа бывает еще опаснее для того, кто не употребляет горячей пищи и питья, по примеру украинцев, которые три раза в день едят род похлебки из горячего пива с маслом, перцем и хлебом, и тем предохраняют свою внутренность от холода".
Такова характеристика вольностей запорожских казаков у разных писателей. О климате и температуре этого края в общем можно сказать следующее. Зима здесь непостоянна и кратковременна: она устанавливается только в декабре и продолжается три месяца – декабрь, январь, февраль; морозы обыкновенно бывают 10, редко доходят до 20 и еще реже до 30 градусов по Реомюру; снега неравномерны: то очень глубокие, то совсем ничтожные, и более собираются в балках, байраках и оврагах, чем в открытых и ровных местах; частые зимние вьюги, или так называемый "пурги" и "хуртечи", при неудержимом северо-восточном или восточном ветре, бывают причиной гибели и людей, и скота; стужи, вследствие открытого положения местности, чувствуются гораздо сильнее, чем в местностях, защищенных природой: 10-градусные холода в Запорожье – что 20 градусов в Белоруссии. Весна начинается или с конца марта, или с начала апреля; весенних ночных заморозков в степи не бывает; травы обыкновенно снимаются в конце апреля, реже в начале мая; фрукты, овощи и хлебные растения поспевают в июле и начале августа; грозы летом очень часты; в середине июня прекращается ночная роса; весь июль и особенно начало августа часто проходят совсем без дождя, отчего степи теряют всякую прелесть и превращаются в сухую, выжженную, обнаженную и пыльную равнину; в половине августа жары достигают такой степени, что человеку и животным становится невмоготу переносить знойную температуру и неумолимо палящие лучи южного солнца: средняя температура лета в июне и июле от 15 до 20 градусов, в августе от 26 и более, по Реомюру; наибольшая температура до 45 и иногда, хотя весьма редко, до 50 градусов; в северной окраине и средней полосе температура обыкновенно бывает несколько ниже, чем в восточной и особенно южной; дожди идут большей частью тучковые и нередко столь сильные, что своими потоками сносят хлеб, огородную растительность и даже мелкий скот и легкие постройки, особенно в местах низменных и глубоких; со второй половины августа начинает садиться роса и перепадать дождики, отчего степь постепенно начинает зеленеть и принимает нарядный и веселый вид. Осень начинается с конца сентября, вообще же сентябрь и иногда начало октября считаются здесь самым приятным временем года; с конца же сентября здесь наступают иногда туманы, нередко продолжающиеся периодически осенью, зимой и весной; реки здесь обыкновенно замерзают в ноябре и остаются закованными льдом до марта. Северо-восточные и восточные ветры приносят здесь холод, зной и засуху, южные и юго-западные – тепло, дождь и влагу; из всех окраин вольностей запорожских, в ближайших к морю и большим рекам, каковы Днепр и Буг, климат мягче и влажнее, чем в других.
Но каковы бы ни были удобства или неудобства края, для запорожских казаков он представлялся обетованною страной, заветной Палестиной, несмотря на весь ужас его пустынности, летнего зноя, зимней стужи, страшного безводья, губительного ветра. И чем страшнее казался этот край другим, тем привлекательнее он был запорожским казакам. Многим уже один Днепр казался страшным как по своей дикости, так и по своей малодоступности. Таким диким и малодоступным делали Днепр как его заливы, гирла, речки, ветки, озера, болота, так и его многочисленные острова, карчи, заборы и пороги. По сказанию Боплана, в конце своего течения Днепр имел едва исчислимое множество островов, покрытых такой густой травой, таким непролазным камышом и такими непроходимыми и высокими деревьями, что неопытные моряки издали принимали огромные деревья реки за мачты кораблей, плавающих по днепровским водам, а всю массу островов – за один сплошной, огромной величины остров. Когда однажды турки, преследуя запорожцев, проникли из Черного моря на своих галерах до самой сечевой скарбницы, то, поднявшись выше устья Днепра, они запутались в целом архипелаге островов и совершенно потерялись, как в бесконечном лабиринте с его многочисленными ходами и переходами, в неисчислимых ветках и непролазных камышах реки; тогда запорожцы, бросившись на лодках между камышей и деревьев, потопили несколько турецких галер, истребили множество людей и так напугали своих врагов, что они никогда потом не поднимались выше четырех или пяти миль от устья Днепра вверх. Поляки только в 1638 году впервые проникли и ознакомились с запорожскими трущобами и придавали этому знакомству чрезвычайно важное значение.