Перед сном все смешается - спокойные какой-то предрешенностью лица погибших при артобстреле детей на старых фотографиях, и своих, из взвода, также лежащих сейчас под асфальтом у "Интуриста" - зачастую только в памяти и отпечатанных.
Завтра автобус покинет Брест. Туман, наползший было из прошлого - а впрочем, город и не заметил его, лишь те, под асфальтом, - развеялся…
…А вскоре исчезла и страна - Вечный огонь продолжал гореть, но ее, той, с которой воевала здесь 45-я дивизия, - не стало. Многое изменилось - за три года количество посетителей мемориального комплекса в Бресте сократилось более чем в тридцать раз: с Дальнего Востока приехать в Брест стало таким же сложным, как когда-то из Линца.
Церковь, переданная верующим, заделывала пробоины - но стали рушиться монументы. Бетон века двадцатого оказался слабее кирпичей времен Крымской войны.
Но, крепость устояла и в этот раз. Когда то "советские социалистические", а ныне независимые государства все же смогли объединить усилия и поддержать Брестскую крепость, свою общую историю. Пусть и не все…
Время неслось - обновляли крепость, изменялись и экспозиции музея. Казалось бы, привычная, не сулящая сенсаций работа, на стендах то и дело - новые находки, извлекаемые из земли, из фондов российских и белорусских архивов и от стариков - старые фотографии. Но эти фотографии, от тех стариков всколыхнули особо - когда парни из батальона Эггелинга, молодые, среди развалин только что покоренной ими крепости Брест-Литовска уверенно и торжествующе взглянули в зал со стен музея героической обороны… Многие не поняли.
Однако пропаганда при рассказе о тех годах постепенно уступает место истории. В деревьях белорусских лесов еще сидят осколки - но людей, кто носит их в своем теле, все меньше. А для новых поколений пулеметчики Эггелинга - как "драгуны с конскими хвостами": да, воевали с Россией, но изымать из музеев французские кирасы - показалось бы по меньшей мере нелепым. Да, впрочем, кто с кем только не воевал…
Сорок первый стал историей. А для нее фото оказались бесценными - там не только те здания, о которых было столько известно, но (увы!) самих-то их и не сохранилось, но и люди - и бывало дочери узнавали своих матерей.
Так документы 45-й дивизии второй раз помогли изучению истории своей же неудачи.
А первый? Так с этого же все и начиналось - захватив в 1942 году отчет командира дивизии генерал-майора Фрица Шлипера, советское командование с удивлением узнало о том, что рассматриваемое ими как последствие должностного преступления (невывод войск из Брестской крепости накануне войны) обернулось подвигом, на масштабности которого настаивал и сам противник.
Так и началась история Брестской крепости - та, что мы сейчас знаем.
Действительно, документов, созданных защитниками крепости, не сохранилось, про фотографии и говорить нечего - поэтому случайно обнаруженный немецкий документ стал основой для исследователей.
С тех пор написано немало - книг, пьес. Сняты кинофильмы, созданы картины. И даты и фамилии - выбиты в камне, впечатаны в названия улиц. И поэтому вновь, как перед д-ром Гшопфом в пятидесятые, сейчас, в двухтысячные - стоит вопрос "Зачем еще одна книга о войне?".
Итак - зачем? Во-первых, сам процесс исторического познания - бесконечен. Иначе бы исследования, скажем, Древнего Рима завершились еще тысячу лет назад. Всегда - находки новых источников, развитие тех или иных методик или взглядов позволяют взглянуть на проблему с иной стороны. С шестидесятых годов, когда, казалось, были расставлены все акценты, прошло слишком много времени - и появились возможности анализировать новые источники, которых не было в распоряжении первых исследователей Брестской обороны, да и рассказать о том, о чем раньше приходилось помалкивать. Ну и, наконец, тема Второй мировой войны все же более волнующа, чем тема войны 1812 года. Действительно - о сороковых все можно сказать в четырех словах "они напали, мы победили", но - как?
Это-то как раз и можно обсуждать… Сейчас, история Брестской обороны - все еще больше легенда, основанная на рассказах ее непосредственных участников, записанных и значительно переработанных спустя 10–15–20 лет, отсчитанных от Июня. И опубликовано было иногда совсем не то, что было записано и даже - переработано. И поэтому задача данного исследования на основании новых, как правило, впервые вводимых в научный оборот источников - показать, как это было в Бресте летом сорок первого.
В этом может вновь помочь 45-я дивизия - сейчас германские архивы российским исследователям куда доступнее, чем российские германским, да, впрочем, и российским тоже…
И это первая причина для "взгляда с того берега" - стало возможным рассказать о событиях, опираясь на множество документальных источников, созданных в те же дни и часы, когда эти события и происходили.
Вторая - любой, кто захочет взглянуть "с этого берега", с удивлением, а потом и с некоторой тревогой обнаружит, что "точек-кочек зрения" о событиях у их непосредственных участников так много и они настолько противоречивы и меняющиеся со временем, что создать какую-то более-менее объективную картину очень тяжело. Интересно, что об этом мне сказали, совершенно независимо друг от друга, сразу несколько человек, неплохо знающих советский взгляд. Причем, что интересно, примерно одинаковыми словами: "Советское мифотворчество распутать невозможно, Ростислав… Немцы и только немцы!" Я убедился, что во многом они правы - хотя свидетельства советской стороны необходимы, о чем, однако, позже.
Третья - автор быстро убедился, что объективное исследование обороны вскроет слишком много белых пятен, сделав их черными. А учитывая, что Великая Отечественная все же более близка, чем, скажем, Гражданская, да и Брестская оборона - тема особая, счел себя не имеющим морального права рассказать кое о чем (обсуждаемом, однако, открыто "знающими тему"). Обход острых углов при рассказе об обороне был бы еще одной лицемерной ложью. Рассказ же о штурме вполне позволяет обойти острые углы и всякие там догадки оставить при себе, если это не искажает отраженные в документах события и так или иначе не затрагивает оценку поступков действующих лиц.
И поэтому тема работы - действия 45-й пехотной дивизии при штурме Брест-Литовска. Необходимо определить ее рамки: во-первых, это рассказ не о штурме Бреста или крепости (часть Бреста находилась в полосе 31-й дивизии, а основные силы 45-й дивизии в решающий для нее день 22 июня были задействованы к югу от города), а лишь о действиях 45-й дивизии на их территории. Все события, включенные в исследование, пусть и на 90 % основанные на советских источниках, присутствуют в нем в первую очередь потому, что либо отражены в документах дивизии, либо оказали сильное влияние на ее действия. Либо служат неким эмоциональным фоном, оживляющим повествование. Отражение целостной картины обороны Бреста или крепости не входило в задачу исследования.
Хотя в то же время, учитывая особый интерес к обороне Брестской крепости, рассказано и о событиях, происходивших там после ухода 45-й пехотной дивизии, ибо штурм завершился, но оборона продолжалась. Новые данные существенно дополняют существующую до сих пор картину событий.
Введенные в работу документы, показывающие общую ситуацию на Брестском направлении или судьбу соединений, чьи бойцы оборонялись в крепости, позволяют лучше представить обстановку на фронте или мотивацию действий командования 45-й дивизии. Например, введение в ткань событий выписок (выделенных курсивом) из KTB XII А.К., вроде бы и не имеющих прямого отношения к Бресту, позволяет оценить масштабы произошедшего с 45-й дивизией, а цитирование различных документов, рассказывающих о действиях 4-й армии РККА, - ситуацию, в которую попали защитники крепости, значение их сопротивления на фоне происходящего с их соединениями уже далеко от Бреста.
При включении в повествование тех или иных фактов, рассказывающих о действиях советской стороны, предпочтение отдавалось ранее не опубликованным. Именно поэтому многие факты, возможно, имеющие существенное значение для обороны, в исследовании не отражены.
Перевод всех цитируемых документов сделан максимально близким к исходной фразе - с целью избежать искажения смысла, о котором можно и не догадываться. Специальные термины переводились в соответствии с вариантами значений, приведенными в "Военном немецко-русском словаре" А. М. Таубе (М., 1945). Если точное значение неясно, но смысл слова понятен (Flossackhosen) - оно остается без перевода, сопровождаясь пояснением.
Перевод воинских званий я оставил на свое усмотрение. "Обер-лейтенант" - это все же не "старший лейтенант", а "фельдфебель" - не "старший сержант". Несколько наиболее устоявшихся вариантов оставил - именно поэтому в тексте присутствуют и Гейнц и Хайнц (оба - Heinz).
Говоря о переводе, следует отметить, что были сверены с оригиналом и наиболее важные места из источников, изданных на русском языке (например, мемуаров Гудериана). Ссылки, однако, сделаны и на российское издание.