В 1877 году было построено двухэтажное деревянное жилое здание с пристройкой для лестницы, выходящее на Малую Ордынку. Оно предназначалось для преподавателей училища. В начале 1880-х выпускник физико-математического факультета Московского университета Иван Гаврилович Бухарин поступил на службу учителем начальных классов в Александро-Мариинское училище. Там он познакомился с учительницей Любовью Ивановной Измайловой. Вскоре они поженились. В 1888 году у них родился сын Николай. Первые несколько лет своей жизни будущий соратник В.И. Ленина и один из руководителей СССР провел в маленьких комнатках преподавательского корпуса Александро-Мариинского училища.
Бухарин был одним из немногих руководителей, кто обращался к И.В. Сталину на "ты" и называл его в своих выступлениях Кобой. Сталин, в свою очередь, звал Бухарина Николашей или Бухарчиком. "Мы с тобой, Бухарчик – Гималаи, а все остальные – маленькие пятна", – сказал однажды Сталин. Но разве мог генеральный секретарь партии допустить, чтобы рядом с ним был столь сильный политик? В 1929 году Бухарин был снят с занимаемых постов и фактически перестал участвовать в политической жизни СССР. Но популярность его оставалась велика и среди партийных руководителей, и среди деятелей культуры. В 1936 году за участие в "антисоветском правотроцкистском блоке" Бухарин был расстрелян.
Александро-Мариинское училище. Фотография 1913 года
Но вернемся к Александро-Мариинскому училищу. В 1918 году оно было преобразовано в школу № 17 имени Н.И. Бухарина. При школе работали общественно-педагогические курсы, готовившие организаторов политпросветительской работы и школьного дела. Лучшие методисты Москвы преподавали на этих курсах. В 1920-х годах остро встал вопрос о культурной и технической отсталости широких масс трудящихся. Всеобщее начальное обучение становится важнейшей политической задачей Совета народных комиссаров СССР. Специальные курсы при 17-й школе были реорганизованы в Педагогический техникум с одиннадцатью группами по сорок человек в каждой.
Александро-Мариинское училище. Современная фотография
1 сентября 1930 года открылся Индустриально-педагогический техникум. Эту дату считают днем основания Московского педагогического училища № 1. Директором техникума назначили Петра Сазонтьевича Бенюха. Под его руководством были разработаны новые программы по педагогике, написаны учебники для педагогических техникумов и вузов. Учебное заведение на Большой Ордынке стало научно-методическим центром не только Москвы, но и всей страны. Техникум готовил работников для дошкольных, школьных и библиотечных учреждений. Студенты направлялись на практику в села и деревни для помощи в открытии библиотек и организации кружков по ликвидации неграмотности. В 1936 году техникум был переименован в Московский образцовый педагогический техникум и стал базой общегородской методической работы по педагогическому образованию. Еще через год он получил свое окончательное название: Московское педагогическое училище № 1. Самый знаменитый советский педагог А.С. Макаренко выступал в училище с докладом об основах политического воспитания и до конца жизни поддерживал с ним связь.
В годы Великой Отечественной войны многие преподаватели, выпускники и учащиеся училища ушли на фронт по призыву или добровольцами. Тем не менее обучение продолжалось, а осенью 1941 года даже был прием на первый курс. Корпус на Малой Ордынке отвели под общежитие для детей из оккупированных немцами территорий. В конце 1945 года в связи с семидесятипятилетием со дня смерти Константина Дмитриевича Ушинского Совет народных комиссаров СССР постановил присвоить первому педагогическому училищу в Москве имя великого русского педагога. В 2000 году приказом Московского комитета образования Московское педагогическое училище № 1 имени К.Д. Ушинского было реорганизовано в Педагогический колледж № 1 имени К.Д. Ушинского. Сегодня колледж готовит учителей начальной школы, социальных педагогов, воспитателей детских дошкольных учреждений. Специалисты ориентированы на образовательные учреждения нового поколения, соответствующие интересам детей, родителей, педагогов и потребностям быстро меняющегося мира.
Здание Александро-Мариинского Замоскворецкого училища строилось специально для учебного заведения. Не предполагалось использовать его в качестве жилого дома. Тем не менее заказчик купец Королев и архитектор Каминский сделали все, чтобы дом № 47 выделялся на фоне остальных строений Большой Ордынки. Его отличают массивный фундамент и необычная высота этажей, благодаря чему дом кажется вытянутым по вертикали. Центральный ризалит выделен более высоким актовым залом, а боковые части парадного фасада – ступенчатыми аттиками. Чем ближе мы подходим к Серпуховской площади, тем выше и богаче становятся здания, которые мы встречаем.
По пути к церкви Екатерины Великомученицы, что на Всполье
Сразу за 1-м Казачьим переулком по правой стороне Большой Ордынки среди современных жилых и офисных зданий затерялся деревянный дом (№ 54) с большим мезонином и каменным фундаментом. В 1830-х годах усадьба принадлежала комиссионеру девятого класса Никите Васильевичу Лупандину. В середине XIX века домом владели купцы Быковские, ставшие позже мещанами. В 1908 году хозяином стал купец первой гильдии Николай Дмитриевич Комаров, который занимался скупкой леса, а также переработкой и оптовой продажей лесоматериалов. Он пригласил архитектора А.А. Бирюкова, который сделал значительную перестройку дома, расширив его с запада. Когда-то здесь была большая усадьба, от которой остался только главный дом, потому что остальная территория застроена зданиями с подземной парковкой. Недавно деревянный домик отреставрировали и сделали возле него автобусную остановку со скамейкой, на которой можно передохнуть и продолжить прогулку по Большой Ордынке.
Посольство Израиля. Большая Ордынка, № 56. Современная фотография
Мимо дома № 56 проходишь как мимо укрепленной крепости, готовящейся к осаде. Здесь находится израильское посольство. Это место не всегда имело такой угрожающий вид. Было время, когда тут находились усадьба и сад с пышно растущими деревьями и благоухающими цветами. В первой половине XIX века усадьба состояла из двухэтажного каменного главного дома, стоящего в глубине участка, и двух одноэтажных флигелей, симметрично фланкирующих парадный двор. В начале XX века усадьба по купчей крепости перешла от Елизаветы Дмитриевны Ремизовой к потомственной почетной гражданке Екатерине Николаевне Блохиной. После ее кончины в 1913 году душеприказчики Екатерины Николаевны представили в купеческую управу копию ее завещания, в котором говорилось: "Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Я нижеподписавшаяся, потомственная почетная гражданка Екатерина Николаевна Блохина, находясь в здравом уме и твердой памяти, делаю нижеследующее духовное завещание: Благоприобретенное владение мое в Якиманской части, второго участка, на улице Большой Ордынке, под № 347, завещаю в собственность Купеческому обществу с тем, чтобы в этом доме был устроен Приют для неизлечимых больных имени: Николая Васильевича, Анны Николаевны, Екатерины Николаевны и Сергея Николаевича Блохиных, для потомственных почетных граждан ни в каком колене не принадлежавших к еврейству и иноверческим вероисповеданиям. Приют должен быть устроен не менее, как на 15 мужчин и 15 женщин, и окончательное оборудование его для больных должно быть по возможности окончено к годовщине моей смерти. Означенное владение не должно быть ни продаваемо, ни закладываемо, и к нему не должно производиться никаких построек. Для того, чтобы больные пользовались лучшим воздухом, находящийся при доме сад не должен быть уничтожен, а должен поддерживаться в порядке, и двор должен остаться незамощенным, дабы имела возможность расти трава, как она растет в настоящее время, для лучшаго воздуха. Также не делать парового отопления, так как оно представляет вред здоровья больных. Для лучшаго питания больных иметь при больнице корову".
Как видно из завещания, Екатерина Николаевна отнеслась к устройству приюта очень серьезно. Запрещая пристройки, она желала, чтобы только большая и лучшая часть дома была предназначена для больных. С этой же целью Блохина завещала иметь при приюте лишь приходящего доктора, чтобы он не занимал помещения в ущерб интересам призреваемых. Екатерина Николаевна оставила приюту стоячие старинные часы, книги, альбомы, портреты и некоторые иконы. Купеческая управа составила устав нового богоугодного заведения, который был утвержден московским градоначальником. Приют предназначался для не имеющих средств к существованию неизлечимо больных людей и содержался на доход от завещанного Блохиной дома на Рождественке.