Мать у меня болела, и я была страшно напугана… Рафаэль резко остановил ее:
— С твоей матерью было все в порядке. Ее неожиданная болезнь на поверку оказалась просто еще одной уловкой.
— Верно, — горько согласилась Сара. — Но тогда я об этом не знала. Я сильно переживала за нее. А ты? Как поступил ты? Ты…
— Я попытался разорвать порочный круг, — прервал он ее снова, на сей раз с большей горячностью.
— А, так вот как ты это называешь… Ты дал мне сорок восемь часов, чтобы переехать к тебе в Нью-Йорк, и когда я сказала «нет», только я тебя и видела. Временами мне даже казалось, что я тебя выдумала, что ты был просто сном. Только вот сны наши обычно бывают добрее действительности!
— Я приезжал в Англию. А где была ты?
Сара растерялась и, когда официант налил ей вина, с благодарностью подняла бокал, пытаясь скрыть дрожь в руках.
— Ты предпочла общаться со мной только через адвоката, — продолжал он язвительно, — и потребовала развода. Ты в меня так верила, gatita. (Кошечка (исп.) — Отец приставил к тебе детективов в Нью-Йорке.
— Знаю! — горько усмехнулся он. — Пять лет назад я бы все тебе объяснил, но не сейчас.
Она глухо рассмеялась.
— Что бы ты мог объяснить? Не станешь же ты утверждать, что чист передо мной, Рафаэль. Когда женщина проводит ночь в одной с тобой комнате в отеле, какие уж тут доказательства…
— А разве не могли мы просто говорить?
Сара сделала еще один спасительный глоток вина.
— Это с тобой-то в главной роли? Ты что, смеешься? — выдавила она с не очень убедительным смешком. Несмотря на все ее усилия, невысказанная злость вновь закипела в ее душе. — Для меня это не оказалось никакой неожиданностью. Сейчас могу честно признаться, что никогда тебе не доверяла. И все время ждала чего-то подобного. Тогда я была почти уверена, что это уже произошло…
Рафаэль смотрел на нее с обескураживающим вниманием.
— Ты придерживаешься морали мартовского кота, — сорвалось у нее с языка прежде, чем она успела закрыть рот. Дрожа, она отвернулась, отчаянно пытаясь взять себя в руки.
— Ты мне никогда ничего не говорила об этих подозрениях. — Длинные пальцы ловко подхватили бутылку и поднесли ее к полупустому бокалу Сары. — Я и не подозревал о твоих чувствах.
Ей даже показалось, что он это промурлыкал.
— Ты был ч… чертовски равнодушен ко мне!
Он скривил губы, и она покраснела от смущения.
— Возможно, — пробормотал он успокаивающе. — Еще вина? По всему видно, тебе оно по вкусу.
— Я не голодна, — сказала она, извиняясь, и, отодвинув тарелку, подняла бокал и замерла под блестящим взглядом его золотистых глаз.
— Ни одну женщину так не любили, как тебя.
— Ты женился на мне, только чтобы затащить меня в постель, — тупо пробормотала она. — Зачем лукавить?
— Сара…
Загорелый палец мягко кружил по тыльной стороне ее сжатой в кулак руке, вызывая трепет во всем теле. Грудь заныла под блузкой. Сейчас для нее существовало только это место, и она была готова закричать от прикосновения его пальца. Ошеломленная, она сидела не двигаясь.
— Если бы я захотел, то это произошло бы и до свадьбы, — заверил ее он с ленивым самодовольством. — И ты это знаешь не хуже меня. Так что женился я на тебе не поэтому.
Она раздраженно откинулась на спинку стула, подальше отодвигая от него руку. Но ощущение еще жило в ней, заставляя кипеть в жилах кровь и не давая ей возможности сосредоточиться. Сердце бешено колотилось и не хотело успокаиваться. Что с ней творится?
Рафаэль спрягал руку и так ослепительно улыбнулся, что у нее перехватило дыхание.
— Поговорим об этом позже, — заявил он категорично и откинул назад черноволосую голову; его золотистые глаза довольно блестели.